и без вас бы ничего не сказал, вечно так придет и мнется, ненавижу. Так, может, уже освободите ванну, ваше высочество? Высушиться можно и тут, — указала на зеркало в прихожей, закрывая входную дверь. — А еще я на работу опаздываю из-за вас! Это вы у нас акционер и учредитель — хочу, приду, захочу, не приду. А у меня, между прочим, есть нормированный рабочий день.
— Ты сегодня в офис не едешь, — спокойно сообщил мне Король.
— Какого? — я невольно зарычала.
— Сегодня ты едешь со мной — сначала смотреть место проведения юбилея, поговоришь с оформителями, а потом предстоит самое страшное.
— Что же?
— Знакомство с моим отцом. Он в три прилетает.
— А, может, без меня?
Так, возможно, я погорячилась, согласившись продолжить спектакль? К знакомству с родителями точно не готова. Да и Артура с моими знакомить придется, а это та еще комедия выйдет. Обхохочешься.
— Поздно, он в курсе всего и очень хочет с тобой познакомиться, — победно улыбнулся Король, но, увидев мой испуганный взгляд, поспешил успокоить: — Можешь на меня жаловаться, он тебя поймет.
— Зачем жаловаться, — я пожала плечами, — это наше с вами дело. И еще, по поводу вчерашнего… Я знаю, что я об этом потом пожалею, но вы все равно видели мои слезы и, скорее всего, все сами поняли. Но я все равно скажу, толку-то свою ошибку отрицать? — набрав побольше воздуха, взглянула в глаза Артуру. — Я люблю вас. Хочу того или нет, но это ничего не меняет. Пройдет — забудется. Да, как только закончится проект, какой бы ни был результат — я уйду и, надеюсь, наши пути больше не пересекутся. Все, минутка откровений закончилась. Сушиться, кофе и вперед, работать.
С этими словами я отодвинула его от двери ванны.
— Сонь, — услышала прежде, чем закрыла дверь с другой стороны.
Сердце билось, будто я только что пробежала километр, а не призналась в любви этому законченному эгоисту.
* * *
Кажется, теперь он понимал нерешительность Мурзилки. Каким бы ты варваром ни выглядел со стороны, но если этот вот кудрявый Еж заявит тебе в лоб, что ты ему нафиг не нужен — тут просто потеряешь дар речи. А от ее признания в голове зависла тишина, напрочь выбив все до единой мысли.
Артур посмотрел на девушку, что-то обсуждавшую с оформителями. Любит! Она любит! От этих слов сердце замирало от ужаса вместо счастья. После вчерашнего услышать такое… Да эта девушка, верно, из стали? Откуда такая смелость?
— Проклятье, — тихо выругался Король, сломав ручку, что неизвестно как попала к нему в руки — кажется, ему дали что-то подписать.
— Что-то не так? — тут же засуетился менеджер ресторана, с опаской глядя на бумаги.
— Все хорошо, простите, вспомнил о важном деле, скоро вернусь, — улыбнулся Артур и поспешил выйти на открытую террасу.
Дела сегодня явно не шли. Он ни о чем думать нормально не мог, только о ее признании. Дверь издала страшный скрип, напугав двух куривших сотрудников ресторана. Король кивнул им, что все в порядке, и подошел к парапету, глядя на поток машин. Ему нужно понять, что делать с этим признанием.
Он сейчас даже радоваться ему не мог. Да, любит, но это не дает ему никаких преимуществ, она считает это ошибкой! Вот так просто, записала его в ошибки!
— Да, удар по самомнению и гордости, ничего не скажешь. Кретин, неужели ты ждал чего-то другого? — тихо пробормотал сам себе, чтоб не привлекать к себе лишнего внимания.
Да уж, это не задачка по логике, тут как сапер — один неверный шаг, и все рухнет. Он и так уже ошибся, но ему хотя бы дали время. Теперь важно понять, как все исправить? Как снова завоевать доверие, которого и до истории с Бариновым-то почти не было. А после…
Он глубоко вздохнул. Безумно захотелось курить. Король обернулся к работникам ресторана.
— Ребят, сигареты не найдется?
К черту все мнения! Что ему во всей грязи, уже налипшей на его имени, сообщение о том, что он курит? Смешно! Прикурил и заметил, как трясутся руки. Артур боялся, безумно боялся ее потерять.
Затяжка. Постараться успокоиться. Сейчас не надо паники, она не поможет, нельзя снова оступиться.
Звонок напугал. Упомянутый всуе Игорь незамедлительно явил себя.
— Я, кажется, ясно выразился, — прорычал Артур в трубку вместо приветствия.
— Ну, ты же меня не видишь, — отозвался Баринов. — А вообще — я волнуюсь.
— Поволнуйся о себе, меня оставь в покое, — отрезал Король, готовясь сбросить вызов.
— Арт, я правда сожалею, как мне все исправить?
— Ну, если ты можешь повернуть время вспять… — хмыкнул Артур.
— Очень смешно! Что, все так плохо?
— Да нет, — Король сделал новую затяжку и усмехнулся. — Но и хорошего мало.
— Так, без паники! Я все исправлю! — заявили на том конце.
— Вот не надо. Баринов, вот по-хорошему прошу, не надо, — внутри еще больше похолодело — друг обязательно уничтожит то не многое, что еще пока осталось.
— Да что сразу «не надо»?! Ты же еще не знаешь, что я хочу сделать! — обиделся художник.
— Все равно не надо! Эй! — Сонька появилась неожиданно и забрала у Артура сигарету. — А ну, не курить!
— А кто мне запретит? — показала язык девушка и, сделав затяжку, поморщилась и вернула. — Вот же гадость, — состроила она гримасу, вызывая у мужчины смех.
— Зачем тогда куришь? — он еле удержался, чтоб не обнять и не прижать к себе этого нелепого Ежика.
— Эй, Арт, ты меня не забыл? — отозвался в трубке художник. — Она что, рядом? И ты еще жалуешься? Блин, Король, ты тогда чего вообще хочешь? — не дослушав, Король нажал на отключение.
Потом извинится. Да и то — если этот гений заслужит.
— А ты зачем? — парировала девушка, вновь обращаясь на «ты». — Тоже по выражению лица не больно счастлив.
— Не знаю, — Король пожал плечами и улыбнулся, в очередной раз чувствуя, что паника рядом с ней отступает. — Так «ты» или «вы»?
— А какая к черту уже разница? — отмахнулась Соня. — Вообще, тут мы закончили. Все столбики с гирляндами помечены, нужные цветочки выбраны, тарелочки и бокальчики тоже, — перечислила его Ежик, явно не понимая, вокруг чего столько шума.
— Сонь, — потушив сигарету, он посмотрел на ту, что превратила его жизнь в кошмар.
В голове сейчас точно был ответ на вопрос, заданный художником, чего же он и правда хочет.
— М? — девушка разглядывала соседнее здание, казалось, совсем забыв об его существовании.
Она вообще была на редкость спокойная для творящегося вокруг безумия. Или, в отличие от него, кто-то очень хорошо владеет своими эмоциями, или все сказанное было,
