– Семпетурн! – ревела толпа. – Семпетурн! Да здравствует Лорд Семпетурн!
– Да здравствует Лорд Семпетурн! – заорал Кристофон.
Как сон, подумала Милилейн. Какое-то ужасное послание, которого я не понимаю.
– Семпетурн! Лорд Семпетурн!
Теперь кричали все, кто только был на эспланаде. По толпе распространялось какое-то безумие. Милилейн машинально проглотила остаток сосиски, не ощутив никакого вкуса, уронила вертел на землю. Казалось, мир сотрясается у нее под ногами. Кристофон кричал не переставая, уже охрипшим голосом:
– Семпетурн! Лорд Семпетурн! – Паланкин теперь проследовал мимо них: лишь двадцать ярдов отделяли их от нового Коронала, если он действительно был им. Он повернулся и посмотрел прямо в глаза Милилейн. С изумлением и растущим ужасом она услышала свой крик:
– Семпетурн! Да здравствует Лорд Семпетурн!
2
– Куда? – ошарашенно переспросил Элидат.
– В Иллиривойн, – повторил Тунигорн. – Он отправился три дня назад.
Элидат покачал головой.
– Я слышу ваши слова, но они до меня не доходят. Мой разум отказывается их воспринимать.
– Клянусь Леди, для меня это тоже непостижимо! Но ничего не поделаешь.
Он намеревается предстать перед Данипьюр и вымолить у нее прощение за все прегрешения против ее народа. В общем, сущее безумие.
Всего за час до этого разговора корабль Элидата вошел в гавань Пилиплока. Он сразу же поспешил в городскую ратушу в надежде застать там Валентина или, в худшем случае, отправиться вслед за ним в Ни-мойю. Но там не оказалось никого из королевской свиты, за исключением Тунигорна, которого он обнаружил угрюмо перебирающим какие-то бумаги в небольшой пыльной комнатушке. А то, что Тунигорн ему рассказал – великая процессия отменена, Коронал отправился в дикие джунгли к метаморфам, – нет, нет, это уж слишком, это выше всякого разумения!
Усталость и отчаяние, подобно исполинским валунам, обрушились на его душу, и он почувствовал, что не выдерживает их сокрушительной тяжести.
Безжизненным голосом он произнес:
– Я гнался за ним через полмира, чтобы удержать его от чего-нибудь подобного. Знаете, какой была моя поездка, Тунигорн? День и ночь я мчался на флотерах к побережью, не останавливаясь ни на мгновение. А потом спешил через море, кишащее разъяренными драконами, которые трижды столь близко подходили к нашему кораблю, что я уж думал, они нас потопят. И когда я, наконец, полуживой от изнеможения, добираюсь до Пилиплока, то узнаю, что опоздал на три дня, что он пустился в это нелепое гибельное приключение, хотя если бы я передвигался хоть немного быстрее, если бы я выехал несколькими днями раньше…
– Вы не смогли бы заставить его переменить решение, Элидат. Никто не смог. Слит не смог. Делиамбр не смог. Карабелла не смогла…
– Даже Карабелла?
– Даже Карабелла.
Отчаяние Элидата усилилось. Тем не менее он продолжал сопротивляться, стараясь не поддаваться страху и сомнению. Немного помолчав, он сказал:
– И все же, Валентин выслушает меня, и я смогу повлиять на него. В этом я уверен.
– Боюсь, вы обманываете себя, дружище, – грустно сказал Тунигорн.
– Зачем же вы вызвали меня, если считаете задачу невыполнимой?
– Когда я вызывал вас, то вообразить себе не мог, что задумал Валентин.
Я лишь догадывался о том, что он находится в возбужденном состоянии и обдумывает какие-то опрометчивые действия. Мне казалось, что, если вы будете рядом с ним во время процессии, вы сможете успокоить его и отговорить от задуманного. Когда он поставил нас в известность о своих намерениях и дал понять, что ничто не заставит его отказаться от них, вы были еще очень далеко. Ваше путешествие было напрасным, и мне остается лишь выразить сожаление по этому поводу.
– Все равно, я отправлюсь к нему.
– Боюсь, вы ничего не добьетесь.
Элидат пожал плечами.
– Я и так уже довольно далеко забрался, так зачем же останавливаться на полпути? Возможно, несмотря ни на что, мне все же удастся привести его в чувство. Вы сказали, что планируете отправиться за ним завтра?
– Да, в полдень. Как только я разберусь со всеми оставшимися сообщениями и декретами.
Элидат резко подался вперед.
– Возьмите их с собой. Нам нужно выехать сегодня вечером!
– Это было бы неразумно. Вы же сами сказали, что путешествие вымотало вас, да и по вашему лицу видно, насколько вы устали. Отдохните сегодня в Пилиплоке, поешьте, как следует отоспитесь, а завтра…
– Нет! – воскликнул Элидат. – Сегодня, Тунигорн! Каждый час промедления с нашей стороны приближает его к землям метаморфов! Неужели вы не видите опасности? – Он окинул Тунигорна ледяным взглядом. – Если придется, я уеду без вас.
– Я не могу вам этого позволить.
Элидат поднял брови.
– Вы хотите сказать, что моя поездка зависит от вашего разрешения?
– Вы понимаете, что я имел в виду. Я не могу допустить, чтобы вы в одиночку отправились неизвестно куда.
– Тогда выезжаем сегодня вместе.
– Может, все-таки подождем до завтра?
– Нет!
Тунигорн на мгновение прикрыл глаза. Потом он тихо произнес:
– Хорошо. Пусть будет так. Сегодня вечером.
Элидат кивнул.
– Мы возьмем небольшое быстроходное судно, и, если повезет, перехватим его до того, как он доберется до Ни-мойи.
Тунигорн невесело заметил:
– Но он не собирается в Ни-мойю, Элидат.
– Не понимаю. Насколько я знаю, единственный путь отсюда до Иллиривойна идет вверх по реке мимо Ни-мойи до Верфа, а потом на юг, от Верфа до Пьюрифайнских Ворот.
– Хотелось бы мне, чтобы он отправился этим путем.
– Но разве туда можно попасть как-нибудь еще? – спросил удивленный Элидат.
– Другого разумного маршрута нет. Но он выбрал иной путь: на юг до Гихорны, а потом через Стейш в страну метаморфов.
– Разве это возможно? Гихорна – безлюдная, заброшенная земля.
Стейш непреодолимая река. И он это знает, а если не знает он, то наверняка про то известно маленькому вроону.
– Делиамбр изо всех сил старался отговорить его. Валентин и слушать не стал. Он обратил внимание на то, что если бы он отправился через Ни-мойю, то ему пришлось бы останавливаться в каждом городе для обычных церемоний, устраиваемых во время великой процессии, а он не хочет откладывать паломничество к метаморфам.
Элидат почувствовал, что его охватывают смятение и тревога.
– Итак, он намеревается преодолеть песчаные бури бесплодной Гихорны, а потом попытается переправиться через реку, в которой однажды чуть не утонул…
– Да, и к тому же собирается нанести визит тем, кто десять лет назад успешно сбросил его с трона…
– Безумие!
– Действительно, безумие, – согласился Тунигорн.
– Так вы согласны? Отправляемся сегодня?
– Да, сегодня.
Тунигорн протянул руку, и Элидат крепко пожал ее. Они немного помолчали.
Тишину нарушил Элидат.
– Ответьте мне на один вопрос, Тунигорн.
– Спрашивайте.
– Вы неоднократно употребляли слово «безумие», когда говорили о предприятии Валентина. И я тоже произносил это слово. Так оно и есть. Но я не видел его год, а то и больше, а вы находились с ним рядом все то время, которое прошло после отъезда с Замковой Горы. Скажите мне: вы в самом деле думаете, что он сошел с ума?
– Сошел с ума? Нет, я так не думаю.
– Даже когда назначал юного Хиссуне в принципат? Когда затеял паломничество к метаморфам?
Немного помолчав, Тунигорн ответил:
– Этого не сделали бы ни вы, Элидат, ни я. Но я полагаю, что мы видим признаки не безумия Валентина, а его великодушия, доброты, какой-то святости, чего-то такого, чего мы с вами не в состоянии полностью постичь.
Мы всегда знали, что Валентин во многом от нас отличается.
Элидат сказал, нахмурившись:
– Да, согласен: святость лучше, чем безумие. Но разве вы считаете, что в столь смутные, тяжелые времена от Коронала Маджипура требуются именно такие качества: великодушие и святость?
– У меня нет ответа, старина.
– И у меня. Но я не могу отделаться от страха.
– Я тоже, – ответил Тунигорн. – Не могу, и все.
3
И-Уулисаан не спал. Он лежал в темноте и напряженно прислушивался к реву ветра, задувавшего над безлюдными землями Гихорны. То был резкий, порывистый ветер с востока, который вздымал тучи сырого песка и неустанно швырял его на палатку.
Королевский караван, в котором он находился уже столь продолжительное время, остановился лагерем в нескольких сотнях миль к юго-западу от Пилиплока. До реки Стейш оставалось лишь несколько дней пути, а за ней находился Пьюрифайн. И-Уулисаану отчаянно хотелось как можно скорее переправиться через реку и вдохнуть воздух родных мест, и по мере приближения каравана к реке это желание становилось все более настойчивым.
Опять оказаться дома, среди своих, освободиться от бремени нескончаемого маскарада…
Скоро… скоро…
Но сначала он должен предупредить Фараатаа о намерениях Лорда Валентина.
