Никаких самолетов на взлетной полосе не было. Бонд прикинул, что реактивный истребитель «Мистери-фалькон» и два легких самолета были спрятаны в бетонных ангарах, построенных прямо в скале, служившей крышей для бункера.
При таком освещении и дистанции Бонд не мог точно определить длину полосы, однако он понимал, что в лесу малейшая ошибка при взлете может оказаться смертельной. С другой стороны, он убедился, что фон Глёда успел зарекомендовать себя предусмотрительным во всем, и поэтому сомневался, что истинная длина этой взлетной полосы представляла настоящую угрозу для взлета или посадки.
Тем временем внизу армия фон Глёды готовилась к марш-броску. Горели установленные под елями прожекторы, из открытых дверей туннеля, уходившего в глубины «Ледяного дворца», на деревья лился огромный треугольник света.
Перекинувшись парой слов с Трифоном, Пола обернулась к Бонду:
— Пока все спокойно. Не видать ни «бэтээров», ни самолетов, но Трифон говорит, что в лесу заметно бурное передвижение войск.
— Будем надеяться, что Коля — пунктуален, — ответил Бонд, — и русские нанесут удар точно в срок.
— Когда они прилетят, нам будет лучше закопаться в снег и прикинуться камнями, — пробормотала Пола. — Я думаю, Коля сообщил достаточно точные координаты, но все же не хочется, чтобы в нас угодила шальная ракета.
Едва Пола закончила предложение, как вдалеке, словно далекий вой на ветру, раздался звук реактивных турбин, и в тот же момент из-за горизонта показалось солнце, разлив на востоке кровавое марево.
Они переглянулись. Бонд поднял руки, показав, что перекрестил пальцы на счастье. Стараясь как можно меньше шевелиться, троица наблюдателей попыталась закопаться поглубже в снег. На какую-то долю секунды Бонд внезапно понял, что сильно замерз — ощущение, про которое он успел позабыть, пока концентрировал свое внимание на бункере, лежавшем где-то в километре под ними. Однако даже это состояние дискомфорта мигом пропало, когда воздух содрогнулся от мощного двойного хлопка: далеко на северо-востоке лес, похожий с такой высоты на ковер, озарился несколькими сочными оранжевыми вспышками, и в небо взметнулся мощный столб дыма.
— «Русак»! — воскликнула Пола. — Они. — Ее слова потонули в грохоте мощной ультразвуковой волны, шедшей впереди реактивных самолетов. Полу, Бонда и Трифона моментально окружил всепоглощающий, оглушительный рев — грозный предвестник надвигавшихся с рассветом событий.
Над лесом, справа от спрятавшейся троицы, прошла на бреющем первая пара истребителей. Они не открыли огонь и не сбросили бомб, лишь прочертили холодный воздух тонкими струями пара, тянувшимися за крыльями. Даже на такой маленькой высоте, из-за мороза, образовывался след инверсии. Своим видом истребители походили на серебряные дротики — заостренные стрелы с огромными квадратными воздухозаборниками, высоким хвостовым оперением и дельтовидными крыльями, которые вместе с задними крыльями придавали корпусу максимально эффективное обтекание.
Словно управляемые одним человеком, оба самолета, задрав носы, с невероятной скоростью умчались ввысь и свернули на север, превратившись в малюсенькие серебристые точки.
— «Шпаги»! — выдохнул Бонд.
— Что? Какие «шпаги»? — нахмурилась Пола.
— «Шпаги» — это их кодовое название в НАТО. — Глаза Бонда шарили по небосводу в поисках следующей пары, которая, как он знал, обрушит первый удар. — Су-19. Крайне опасные реактивные истребители-бомбардировщики. Сметают все на своем пути!
Внутренний банк данных начал выдавать Бонду информацию на «Шпагу». Мощность: два турбореактивных двигателя с максимальной грузоподъемностью 9525 кг. Скорость: Мах= 1.25 над уровнем моря; Мах= 2.5 на высоте. Практический потолок: 60000 футов; вертикальная скорость 40000 футов за минуту. Вооружение: одна крупнокалиберная двуствольная пушка типа GSh-23, 23 миллиметра, расположенная в подвесном контейнере; и минимум шесть кабанчиков для ракет класса «воздух-воздух» и «воздух-земля» как управляемых, так и неуправляемых. Боевой радиус: 500 миль. Это был самый эффективный и опасный самолет в мире, чего не стали бы отрицать даже самые оптимистично настроенные натовские летчики.
Обнаружив цель, прикинул Бонд, пилоты двух лидирующих самолетов оповестят об этом эскадрилью — а то и целое крыло — и сообщат им точные координаты цели, скорее всего, набрав их на клавиатурках своих бортовых компьютеров. Становилось очевидным, что инструктаж по атаке им уже провели, и, судя по быстрой разведке, атака должна была пройти серией пике: каждый — примерно в сорок пять градусов. Самолеты, прикинул Бонд, пойдут попарно, возможно заходя с нескольких направлений, по тщательно рассчитанным траекториям, по графику, расписанному до долей секунд, пара за парой.
Бонд представил, как советские летчики (асы — только им доверили бы «шпаги») сконцентрировали свое внимание на электронных приборах, контролируя скорость, высоту, график и угол атаки, заряжали оружие, постоянно вглядываясь в небо, и потели в своих комбинезонах и шлемах.
Откуда-то слева донесся рев, и почти сразу же раздался другой, казалось, прямо сверху.
— Вон они!
Бонд посмотрел налево, куда обернулась Пола: с лазурного неба падали метеором две малюсенькие иголочки.
Он оказался прав. «Шпаги» шли парами, наклонив носы в классическом атакующем пике. Внезапно с их крыльев скользнули первые ракеты: смертоносные стрелы выбросили назад длинные струи белого пламени и, распушив оранжевые хвосты, стремительно понеслись вниз. Четыре ракеты (по две с самолета) угодили прямо в фасад бункера. Они пронзили стены и разорвались оранжевыми вспышками, за которыми последовал тяжелый, оглушительный грохот.
Когда первая пара истребителей метнулась влево, мигом исчезнув вдали, справа от Бонда и Полы появилась вторая. И вновь у ракет выросли огненные хвосты, и вновь в зоне обстрела вспыхнуло пламя.
Перед тем как взорваться, ракеты проникали в самую глубь толстых железобетонных стен. Завороженный, Бонд все смотрел и пытался определить тип оружия. Когда вдали справа появилась третья пара истребителей, ему выпала возможность понаблюдать за полетом ракет подольше. Это были AS-7, для натовцев — «керри». Ракеты «керри» выпускались в различных модификациях, как управляемыми, так и неуправляемыми. Боеголовки двух типов: или начиненные обыкновенным ВВ, или бронебойные, способные детонировать с задержкой после попадания в цель.
Всего после трех атак (двенадцати ракет «керри») «Ледяной дворец» был готов расколоться пополам. Взрывы отдавались грохочущем эхом, и сквозь дымовую пелену проглядывало ужасное ярко-малиновое пламя, которое вырывалось через открытые двери из глубин складских помещений и гаражей.
Вскоре с неба хлынула четвертая и пятая волна «шпаг»: перед тем как ринуться в цель, ракеты на миг зависали в воздухе, пока истребители с воем уносились в холодный небосвод, и затем падали «огненными копьями» в облако дыма и пламени, после чего оттуда почти синхронно раздавались два взрыва. И с каждым разом они были все громче и громче.
С такой высоты зрелище методичного разрушения бункера завораживало. Небо теперь буквально кишело самолетами: одна пара шла за другой с такой аккуратностью, что создавалось впечатление, будто бы здесь проходили показательные выступления команды взбесившихся летчиков. По ушам била ультразвуковая волна и грохот от беспрестанно разрывающихся ракет.
Сам бункер почти исчез, его присутствие отмечали лишь столп черного дыма да бесконечные малиновые вспышки огня, прорывавшиеся сквозь темное облако.
Атака продолжалась от силы семь или восемь минут, однако наблюдателям казалось, что она длится часами. Но вот слева появились две «шпаги», которые шли под необычно низким углом. Теперь, истратив запасы ракет, истребители принялись поливать дым и пламя из пушек. Продолжая держаться на низкой высоте, истребители подлетели поближе друг к другу и устремились прямо в дымовую завесу. Как только они исчезли в черном облаке, оттуда раздалось тяжелое грохотание, за которым последовал гул проснувшегося вулкана.
Сперва Бонд подумал, что «шпаги» сцепились крыльями, но тут черное облако дыма превратилось в гигантский огненный шар, который стал подниматься и расти, меняясь в цвете, из оранжевого постепенно превращаясь в белый, а из белого — в кроваво-красный. Последовал мощный подземный толчок, и земля вместе со снежным настом затряслись, будто наперекор всем законам природы началось землетрясение.
Взметнувшийся огненный шар обдал лица наблюдателей жаром, и к ним, обвивая деревья, потянулись языки пламени. Внезапно откуда-то снизу, из недр бункера, вырвался мощный торнадо. Все потонуло в колоссальном шуме, и их ударила мощная взрывная волна. Бонд тут же уткнул Полу головой поглубже в снег и спрятался сам, задержав дыхание.
