вы создадите поголовье мутировавших коров, которые резко станут плотоядными? Этот мычащий апокалипсис мало кто переживёт. По крайней мере, это сильно подпортит всем психику.
— Ха-ха! Я бы сразился с таким стадом. Из поверженных врагов вышел бы отличный Гюдон, — расхохотался Ода.
— Понятия не имею, что это за блюдо. Когда вернёмся в Японию, напомни мне его попробовать.
Оставив Оду в гордом одиночестве, я направился в замок. Но не прошел и половину пути, как развернулся в обратную сторону. Почему? Всё просто. Ода модифицировал быка и выпустил его к коровам. А дальше начался какой-то ад. Коровы орали, срывая глотки, и тянулись к бычаре, распространяющему по округе бешеное количество феромонов.
В процессе спаривания они создавали столько шума, что к ферме тут же сбежалась вся округа, чтобы посмотреть, кто там мучает животину.
— Бойцы! Открывайте загоны и на открытый выгул всех. Пусть топают своими ножками, да желательно подальше от основного поселения, — крикнул я айнарцам и они тут же побежали выполнять приказ.
В итоге получился конвейер. Айнарцы подводили к Оде животных, он использовал магию и модифицировал их, а после бойцы выводили новоявленных мутантов за ворота. Странно было наблюдать, как курица скачет по траве, постепенно увеличиваясь до размеров собаки. Интересно, какие яйца она начнёт нести?
Постепенно вопли разгорячённой животины стали удаляться. Да, свободный выгул дело непростое. Потом попробуй поймай отпущенную на волю животину. Но у меня уже есть план как сделать так, чтобы животные возвращались в стойла на ночь, а днём носились по бескрайним лугам. Но об этом позже, сперва загляну к Анне.
Ателье Ани разместилось в погребе замка, раньше вадим использовал эти помещения для производства коньяка, но переехал в новый погреб вырытый Гру. Сейчас же два десятка швей без устали строчили новую форму. Аня контролировала процесс, а если всё шло отлично, то и сама бралась за шитьё.
Благодаря Злате они организовали рабочие смены по восемь часов. Айнарки с радостью приняли участие в пошиве одежды, ведь их мужчинам она тоже была нужна. В итоге за сутки удавалось пошить три сотни костюмов. И это при том, что все лекала были выкуплены у разорившихся предприятий и швеи делали типовые костюмы.
Ничего выдумывать не приходилось! Разве что вышивку дубов на рукавах делали в ручную, но этим в ателье не занимались. Готовые костюмы передавали в поселение айнар, где женщины творили по нарисованному Анной шаблону.
А теперь давайте посчитаем. Три сотни комплектов одежды в сутки, а в Дубровке около двух миллионов человек… Потребуется всего-то девятнадцать лет, чтобы нарядить каждого жителя. Правда к тому времени первоначально пошитая одежда многократно износится и нужно будет шить новую. Но разве это проблема? Ха-ха. Ещё какая…
Но это-то ладно. Тряпки есть тряпки. А вот как быть с обувью? В дальней части ателье разместились три морщинистых старика и кроили кожаные ботинки с высоким голенищем. Должен отметить, что обувь была первоклассной. Но они могли выпустить всего шесть пар за день. Думаю, тут и считать не нужно. Выпустят нужное количество обувки уже после того, как все кому она нужна помрут.
— Анют, срочно расширяем производство.
— Виктор Игоревич, так мы же только… — встрепенулась Анна.
— Да, вы только что завершили подготовку к чему-то большему. Я хочу, чтобы вы увеличили количество рабочих мест… — я задумался, а как быстро нам надо всё пошить? А, да и чёрт с ним. Чем быстрее, тем лучше. Вон, дети по полям носятся в чём мать родила. Так ещё и каждый день кто-то рожает новых! А их во что одевать? — Увеличивай штат в двадцать раз. И сапожников набери под сотню штук, а лучше встреться со Златой и посмотрите, как ускорить производство обуви. Нам нужно обуть и одеть кучу людей!
— Виктор Игоревич, а деньги?
— О деньгах не волнуйся. Уже пришли первые выплаты от сотрудничества с Тополевым, да и наша с Картаполовым шахта вышла на приличный доход. Покупайте лучшее оборудование и ни на чём не экономьте. Если будет возможность нанять специалистов, нанимайте. Только сперва пробейте их прошлое через Большакова и Антипа. Шпионы нам тут не нужны. Сама понимаешь, — озадачил я Аню и направился к сапожникам. — А на мою ногу будет что-нибудь? — спросил я, показав им ступню.
— Мужики! Святой пришел! — выпалил подслеповатый старик и стал ощупывать мою ногу. — Ага, сорок третий. Да, только что закончил такие. Сейчас.
— Аарон, угомонись! Святой будет ходить в моих ботинках! — шикнул его товарищ и расплылся в беззубой улыбке, демонстрируя дёсны.
— Ещё чего! Я получше вас двоих обувь делаю! — возмутился третий.
— Только в твоих мечтах!
— Господа, успокойтесь. Я с радостью получу ботинки от каждого из вас и буду носить их с удовольствием, — примирительно сказал я, и старики тут же прекратили грызню и протянули мне обувку.
Я поблагодарил старцев и, закинув через плечо три пары обуви, направился к Анне. Обувка была абсолютно одинаковой. Стежок к стежку. Даже если пристально всматриваться, всё равно разницы не заметишь. Как будто шил один и тот же мастер.
— Анют, я две пары поставлю у входа, отдашь Антипу, а мне и одних хватит, — шепнул я и направился на выход.
Присел на порожках и с наслаждением скинул проклятые туфли. Кто вообще придумал эту обувь? Да, их пошили по моей ноге, но, чёрт возьми, они даже рядом не стоят с ботинками. Зашнуровав обувь, я пару раз подпрыгнул на месте, нанёс удар ногой с разворота и расплылся в довольной улыбке.
Сидят восхитительно! Как будто в домашних тапочках ходишь. Да и тяжесть совсем не ощущается. Выглядят уродливо, но удобство важнее красоты! Любование обновкой прервал звонок мобилета.
* * *
Белые стены, крики, истеричный смех и звон стальных прутьев о которые кто-то бьётся головой. Санитар Петренко сидел на посту и бинтовал окровавленную руку.
— Сучонок сумасшедший! Как он так извернулся? Я же просто протянул ему миску с едой в дверную щель. Там хрен подлезешь, а он меня за руку тяпнул.
— Петруся, ну ты чё как маленький? То ж Филимон, пёсий сын. Он и не таких как ты кусал, — осуждающие сказал напарник санитара и покачал головой. — Гля, — он отодвинул ворот рубахи и показал следы от зубов на шее. — Когда его только привезли, он смирный был. А потом Евпатий решил его электричеством полечить.
