16. Наконец гунны, видя, что дело их находится в весьма затруднительном положении, послали просить царя, чтобы по сдаче ему города им позволено было выйти из него невредимыми. Но царь сказал, что не прежде сделает это, как тогда, когда Григорий и другие между ними жупаны явятся к нему с веревками на шеях, с необутыми ногами и с непокрытыми головами. Между тем как он посылал им ответ, римляне, еще более разгоряченные, взяли город. Когда же был он взят, Григорий и находившиеся с ним военачальники гуннов предстали перед царем с бесчестием и плачем, в упомянутом нами виде и в жалких одеждах. Царь до некоторой поры не удостаивал их и взгляда и уже позднее, по усиленному ходатайству Белы, отменил смертную казнь и отправил их в темницу. Между тем римляне, вступив в город, с великим ожесточением убивали там людей, будто баранов. Размышляя тогда о жизни человеческой, мне пришлось плакать,- каким {271} бедствиям произвольно подверг себя этот бедный род. Воины уносили сокровища, одежды, серебряные вещи; расхищалось всякое добро; каждый забирал даже и оружие неприятелей - оружие этих обнаженных и обезоруженных ратоборцев. Там найдена была и одна несчастная женщина со стрелой, вошедшей в заднюю часть тела. Как это случилось с нею, сейчас объясню. Упомянутая женщина, пока еще не был взят город, стояла на стене и сыпала золу1*. В это время, поднимая без всякого стыда платье, она отворачивалась и, показывая римскому войску заднюю часть тела, беспрерывно приговаривала какие-то пустые слова в намерении этим дьявольским колдовством связать римлян. Но один из воинов, пустив стрелу, попал бедной в то место, где природа образовала проход для извержения нечистот. Найден был также в грязной и мрачной темнице один злосчастный узник из римлян, заключенный по следующей причине. Гунны, взяв его в плен, принуждали, как искусного стрелка, бросать со стены стрелы в римлян. Он хотя не без умысла, однако же часто стрелял, только всякий раз невпопад. Заметив это, гунны многократно секли его и потом держали под караулом в темнице. Таким-то образом Зевгмин взят был и во второй раз. В то время много было и дру-{272}гих, которые совершили дела, достойные имени дел доблестных; не менее отличился и Андроник2** Дука. Так, видя, что римляне по лестнице взбираются на стену, он пришел к племяннику царя Андронику, под начальством которого служил, когда последний, возвратившись из Тавроскифии, получил от царя прощение, и просил его, чтобы и ему также дозволено было попытаться взойти на стену. Получив дозволение, Дука с великим рвением принялся за это. Некоторые из латинян, лезших позади, старались было, по соревнованию, опередить его, но он сильно спорил с ними и никак не хотел уступить своей чести. Тогда как это происходило, лестница нечаянно упала на землю и разлетелась, но Андроник снова возвратился к обычной своей смелости, ибо, видя, что некоторые опять взбираются по другой лестнице, рысью взбежал на нее и сам. Вот что здесь происходило. Между тем король Стефан, уверенный в безопасном состоянии Зевгмина,- ибо, кроме всего другого, он напоен был водой проведенного из Дуная канала, который прежде тянулся по городу под открытым небом, а потом, во время войны царя с этим самым Стефаном, протекал уже под землей,- не хотел верить, чтобы он мог быть так легко взят римлянами. Но когда царь, выступив отсюда, построил другую крепость и по-{273}селил в ней многих взятых из Сирмия гуннов, которые обыкновенно называют себя халисиями, а это, как я говорил, иноверцы, одного вероисповедания с персами,- тогда Стефан, получив уже подробное сведение о том, что случилось с Зевгмином, отправил к царю посольство из мужей знаменитых, в числе которых один имел власть епископа той страны, и соглашался возвратить римлянам как Сирмий, так и всю Далмацию. Послы допущены были пред лицо царя и, высказав ему все, что было им предписано, наконец стали просить его оставить свой гнев. Но он сперва отказывал и говорил им так: "Почтенные послы! Уступка была бы, конечно, весьма важная, если бы кто изволил отдать нам то, что мы уже отняли. Сирмий в наших руках, Зевгмин в нашей власти, Далмацией тоже владеем мы. Мы господа над всем тем, что вы нам теперь столь милостиво отдаете. Разве есть у вас другой Сирмий? Разве где-нибудь есть другой Зевгмин и другая Далмация, для отдачи которых вы пришли к нам? Если есть, покажите, чтобы мы тотчас протянули к ним свои руки и взяли их. Знаем, конечно, что не владеть нам спокойно и тем, что мы получили от вас, ибо действовать противозаконно для вас ничего не значит; однако же своей силой, при Божией помощи, надеемся как-нибудь удержать полученное. Если же все это - в нашей власти, то у вас не остается ничего, чем, по вашим словам, хотите вы одарить нас. Стало быть, какие же {274} условия? На чем помиримся?" Так сначала отвечал им царь, но потом, переменив тон речи, сказал: "Вы должны знать, что мы желаем примириться с вами безвозмездно, как с христианами; произнесите клятву". Так сказал Мануил, и посланные, подтвердив все клятвой, удалились к своим, а царь возвратился в Византию.
______________
* 1 Это был, вероятно, некоторый род колдовства - teфрauavteia или oпodouavteia, о чем см. Delrii I. 4. Disquis. magicar. quaestion. 17 sect. 1; потому что женщина сопровождала это приговорами.
** 2 Тот Андроник Фервин, который некогда управлял Киликией и раздражил Тероза. См. выше стр. 133-136.
17. Между тем Иоанн Дука, покорив Далмацию1*, управление ею, по предписанию царя, передал Никифору Халуфе, потому что царь еще прежде послал его туда с войском, чтобы он либо силою, либо посредством переговоров занял эту страну, по согласию гуннов предназначавшуюся в наследство Беле. Как скоро Дука, миновав Сербию, вступил в Далмацию, вся власть над ней в короткое время перешла большей частью к царю. В то же время покорился римлянам Трагурион2** и Севеник3***; - {275} затем Спалаф4**** и народ какцикийский5*****, со знаменитым городом Диоклеей, который построен римским царем Диоклитианом6******, Кардон7*******, Острумбица8********, Салона9********* и все другие города, лежащие в Далмации,- числом пятьдесят семь. Итак, дела в Далмации шли успешно. Царь возвратился, как мы говорили, в Византию и шел с триумфом от самой крепости до великого храма Софии, где, принеся благодарение Богу и одарив священнослужителей золотом, которое римляне собрали в Сирмии, успокоился во дворце. Но я едва было не забыл сказать, что для этого триумфа колесница, на {276} которой надлежало ехать царю, сделана была из цельного золота. Впрочем, он не сел на нее - частью потому, что боялся показаться высокомерным, а частью и потому, что везшие двухместную колесницу лошади были запряжены в первый раз и, то и дело пугаясь, чуть было не опрокинули ее. Но не прошло еще довольно времени, как он узнал о новых попытках сербов и пэонян и спешил предупредить их нашествие. А те, как скоро услышали о его приближении, тотчас остановили свое движение и продолжали ненарушимо хранить договор.
______________
* 1 Приморская Далмация, которую называют также Белой Кроацией, имела своих правителей, или топархов, и столицей их была Салона - место рождения Диоклитиана Августа. Не говоря о прежних правителях этой страны, считаем нужным заметить, что в описываемый здесь период Далмациею управлял Золомир, или Зюльмир, о котором упоминает папа Григорий VII. Он женат был на дочери венгерского короля Белы I, сестре Гейзы II и Владислава, и, не оставив детей, завещал Далмацию своей жене, а она передала ее в наследство брату Владиславу. На этом венгерские короли основывали свои права на Далмацию и Кроацию. По этой же причине гунны назначали сии области в наследство зятю Мануила Беле, или Алексею.
** 2 Небольшой остров у берегов Далмации, с городом того же имени. Славяне называют его Трогиром. Hoff. Lex.
*** 3 Город Далмации при заливе Адриатического моря, с крепким замком. Hoff. Lex.
**** 4 Сильная крепость в Далмации на берегу Адриатического моря, недалеко от древней Салоны, или нынешней Тузлы, по-славянски Сплит. Hoff. Lex.
***** 5 Народом какцикийским Киннам называет, по всей вероятности, одну из кроатских триб, которых Люций считает двенадцать. Hist. Dalmat. L. 4, с. 46.
****** 6 Диоклеей называется целая область Далмации (Сербии). Бывший в ней главный город Диоклея, как говорит Константин Порфирородный, основан Диоклетианом; у Птоломея называется он Doclea, а сербы прозвали его Дуклей. Дукля оставалась городом знаменитым до самого вторжения турков; он лежит при впадении Зеты в Мораву. Из развалин его, по сию пору называемых Дуклян-град, образовалось нынешнее местечко Подгорица. Шафарик. Т. II. Кн. 1. стр. 450.
******* 7 Кардон у Киннама есть то же, что Скидар, во время римлян Скодра, а ныне Скадр, город при слиянии Бояны и Дримца, столица сербского короля Вълкана (1089-1105. Шафарик. Т. II. Кн 1. стр. 452).
******** 8 Острумбица ныне - Островица. Carol. du Fresne ad h. I.
********* 9 Древняя столица далматских правителей Салона, ныне Солина, по-турецки Тузла, лежит на реке Яле,- город весьма древний, упоминаемый уже Птоломеем (Sallis). Шафарик Др. Т. II. Кн. 1. стр. 430.
