школы, свой Дворец культуры, библиотека, четыре клуба. И нет семьи, которая не выписывала бы газет, не слушала радио.
Однако разве можно сравнивать несравнимое? В самом деле!
И все-таки не забудем, что пятьдесят лет, из которых десять приходилось на годы двух тяжелейших войн, а вторые десять — на преодоление разрухи, в историческом масштабе не очень большой отрезок времени для необыкновенных перемен, происшедших в жизни потомков Щетины.
Сотни людей, молодых и старых, из Цюрупинска и окрестных сел пришли в районный Дом культуры на вечер встречи с дочерьми и внуками Трофима Щетины.
Это был искренний разговор и необыкновенно волнующий вечер, хоть речи велись самые обыкновенные, житейские.
— В Копанях нас, прямых потомков деда Трофииа, человек сорок пять, — сказал бригадир Крайнюков. — Есть среди нас хлеборобы, механизаторы, учителя, садоводы, животноводы, медработники, счетные работники, электрики, радиотехники, шофера.
Все до одного вышли, как говорится, в люди, и каждому нашлось место в жизни.
— О чем мечтал когда-то наш дед Трофим, — вслух размышлял другой внук Щетины, ездовой Михаил Беляев. — Прежде всего о земле. Считались наши пески гиблыми, а вот мы их пересоздали. Мечтал наш дед о воде... Добыли мы воду. И ту, которую в наших дворах мотор качает, а главное, ту, что пришла к нам по Краснознаменскому каналу.
Мечтал о труде, чтоб он не был таким тяжелым, как тот, который он знал. А я недавно прикидывал, и вышло, что только среди копанивских хлеборобов есть люди двадцати пяти механизаторских профессий. Изменилась наша крестьянская работа, а главное, изменились люди.
Очень похожий на деда приземистый крупнолицый Михайло передохнул, подошел поближе к рампе, неторопливо осмотрел зал и продолжал:
— И конечно, мечтал дед Трофим о новой жизни. Вот она, — Беляев показал рукой на зрительный зал, — посмотрите сами на себя, даже на то, как все мы теперь одеты. — Секунду помолчав, он добавил: — Я иногда думаю: поглядел бы Ильич на сегодняшние Копани...
— Это, пожалуй, верно, — подхватил выступавший потом председатель Копановского сельсовета. — Только начал бы, наверное, Владимир Ильич не с нас. Есть села и хозяйства, которые на всю страну звучат. Или даже в мировом масштабе. А мы порой и в районном не блещем, и успехи в Копанях могли быть куда большими. А перемены у нас, конечно, огромные.
В тот памятный вечер, когда земляки встретились с потомками Трофима Щетины, над переполненным и притихшим залом районного Дома культуры развевалось красное полотнище, на котором были написаны вещие ленинские слова: «До сих пор, как о сказке, говорили о том, что увидят дети наши, но теперь, товарищи, вы ясно видите, что заложенное нами здание социалистического общества — не утопия. Еще усерднее будут строить это здание наши дети».
5
И вот я уже в другом зале — уже за несколько сот километров от Копаней и Цюрупинска. Приехал в Новоукраинку, Кировоградской области, через которую ведет дорога в Ровное и Елизаветградку.
Здесь я надеялся узнать о судьбе потомков двух «давних знакомых» Ильича — бедняка Ефима Вергуна и Петра Назаренко.
Моим спутником оказался работник краеведческого музея, взявший на себя довольно трудную миссию: найти образцы пахотных орудий дореволюционных лет. Он рассчитывал на помощь механизаторов, знающих, где завалялись какой-нибудь старый буккер, косуля, рало или соха.
В Новоукраинке у районного Дома культуры выстроился длинный ряд машин, грузовиков, мотоциклов. Пятьсот звеньевых, комбайнеров, бригадиров, агрономов, трактористов, вооружившись карандашами, тетрадями, книгами, заняли места в зале.
У многих на груди ордена, а у того, который сидит на крайнем стуле в первом ряду, — Золотые Звезды. Это Гиталов. Его знает вся Украина, весь Союз.
Чем в прошлом была знаменита Новоукраинка? Пожалуй, только рабочим рынком.
О рынке батраков в Новоукраинке, Елизаветградского уезда, писал В. И. Ленин. По воскресеньям на этом рынке собиралось несколько тысяч сельскохозяйственных рабочих. И если заняться родословной сидящих в зале передовиков, тут окажется много сыновей и внуков тех батраков, что по воскресеньям на рынке в Новоукраинке ожидали найма.
Но сегодня не об этом речь. Сегодня здесь районный киносеминар. На экране научные агротехнические фильмы. Агрономы комментируют их, а зрители обсуждают, ссылаясь на собственный опыт.
После картины «Первая трактористка» берет слово Гиталов. Говорит он горячо. Энергией и силой веет от всей его фигуры. А сам плотный, широкоплечий. У него крупные черты лица и под высоким лбом светятся умные, быстрые глаза.
«Первая трактористка» — фильм про Ангелину. Гиталов еще до войны учился у нее, потом ученик с успехом соревновался с учительницей. Это было творческое соревнование. У них даже возникали споры и несогласия.
В местном архиве среди старых, пропыленных томов волостных управ Елизаветградского уезда много дел о спорах на меже. Сколько трагедий, и часто кровавых, разыгрывалось между односельчанами на старой меже!
А вот «спор о меже» в колхозные дни. Гиталов рассказывал о дискуссии среди трактористов о том, как лучше засеивать углы, как пахать колхозный массив по краям, чтобы не распахать дорогу, не повредить лесные посадки. Споры разрешила Ангелина. Пахоте без «балалаек», как говорят трактористы, «восьмерок» и «бубликов» на краю поля Гиталов научился у Прасковьи Никитичны.
Звеньевой, выступавший после бригадира трактористов, все время называл Гиталова, Ангелину и остальных колхозников, сидевших в зале, «товарищи знатные крестьяне».
— Сидел я здесь, слушал и думал: кем же ты был, Александр Васильевич, и кем стал? Кто же вывел нас на путь, кто поднял батрака, бедняка, — оратор обвел взглядом зал и сказал еще только одно слово: — Ильич.
В перерыве краевед подошел к трактористам и стал допытываться:
— Может, вы знаете, где есть буккер?
— Все марки тракторов знаем, электротрактор видели, но о такой машине не слыхали, — говорил ему в ответ тракторист.
— А рало? — продолжал краевед.
— Это вроде ковырялки, землю царапать, — стал припоминать Леонид Кравчук. — Батько что-то рассказывал, но самому не приходилось видеть...
Вечером Гиталов сказал нашему спутнику:
— Вы, кажется, историей интересуетесь? Про буккер ребят спрашивали. Так у нас старики есть. Они могут рассказать, а молодежь, эти больше по тракторной части мастера.
Разговор происходил в гостинице и очень заинтересовал любознательного Гиталова. Я достал из чемодана первый том Сочинений Ленина и
