подсчитать землю Ивана Шевченко и таких же, как он, хозяев, получим «живые дроби».
Но вот грянули над страной громы революции. Произошли события, повернувшие всю историю мира, и смели они все старые земельные межи.
На помещичьих массивах вокруг Березовки поселились переселенцы из разных сел — все больше бедняки. Поселился там на хуторе Иван Павлович Шевченко. Теперь была у него земля. А в степи есть целина, которую можно поднять. Но как хозяйничать с одной лошаденкой и без инвентаря? От весны до весны Шевченко едва сводил концы с концами и проедал кредит, полученный от государства.
И все больше задумывался Иван Шевченко над советом Ленина, о котором рассказывал на сходке агитатор из укома. Одному, сидя на клочке земли, из нужды не выйти. Хозяйствовать нужно коллективом.
А на соседнем хуторе Гладком речь Ленина по складам читал батрак Макар Посмитный, читал у коптилки, едва мерцавшей в густой темноте, но уже видел яркий свет, зажженный Ильичем...
В стране, вступившей в третий год своей новой жизни, было несколько тысяч сельскохозяйственных артелей, коммун, товариществ по обработке земли. Их представители собрались в промерзшей, голодной, завьюженной Москве 1919 года. На этот первый съезд пришел Ленин. Он, выступая перед делегатами, сказал, что их коллективные хозяйства — это ростки нового, социалистического строя. Он звал их влиять на окрестное крестьянство, убеждать его и вести на коллективный, артельный путь.
А слова Ленина зародили в сердце батрака Посмитного мечту о коллективном поле, об артели.
В феврале 1924 года в затерявшемся среди степных просторов маленьком сельце родилось Товарищество совместной обработки земли. Соседи приходили смотреть, как хозяйничает «Червона Украiна». Присматривались, приглядывались, видели: урожай у созовцев выше, живут интереснее. Оставаясь наедине со своими мыслями, спрашивали самих себя: как быть?
Приходил, присматривался к жизни в «Червонiй Украiнi» и Иван Шевченко. И поразило его то, что тут земля не твоя, не моя, а наша.
Десятилетиями видел себя Иван Шевченко на таком большом поле только батраком, а хозяином оказался на маленьком своем клочке. И долго в его крестьянском сердце вера боролась с сомнениями, надежда с опасениями, новое со старым.
Рядом с хуторами хозяйничал совхоз имени Т. Г. Шевченко. В один из дней все хаты облетела весть — в совхоз пришли тракторы. Это были маленькие, неуклюжие десятисильные машины. Но даже бывшим конюхам, водившим их, они казались тогда гигантами. Целые села выходили смотреть новое чудо.
Кулаки кричали: сожгут тракторы степь. Подкулачники вторили: погубят они и землю, и хлеб. Все погубят, конец миру — орали кликуши.
Но другую думу думали бедняки в хуторах. Соберутся, бывало, соседи у Ивана Шевченко и мечтают, как это выйдут на поле тракторы, как вспашут его и засеют.
А может ли такое быть?
В совхозе имени великого украинского Кобзаря однофамильцу поэта крестьянину Ивану Шевченко, который явился ходоком от хутора, сказали:
— Может!
И тогда рукой, еще неуверенной и несмелой, поставил он свою подпись под договором хутора Шевченко с совхозом имени Шевченко на обработку тракторами крестьянской земли.
Заволновались хутора. Спрашивали: а с межами как?
Это был самый трудный вопрос. Кулаки предсказывали сотни бед, запугивали, грозили. Но соседние хутора все же послали ходоков в совхоз.
Весною 1927 года через хутора выехал в степь тракторный отряд поднимать целину. «Фордзоны» перепахивали, бороновали нетронутую землю, очищая ее от бурьянов, и засевали чистое поле чистосортной пшеницей.
Прошло не очень много времени, и «Червона Украiна» объединила крестьян всех соседних хуторов.
В ту памятную осень двадцать седьмого года Иван Шевченко и его земляки, будущие члены колхоза, писали в Москву и XV съезд партии слушал их коллективное письмо.
«...После той работы тракторов, какую мы видели, не хотим больше вести бедняцкое, мелкое хозяйство, а решили организовать обобществленное тракторное хозяйство, в котором не будет отдельных крестьянских клочков посевов».
Так родилась под Березовкой артель, которую теперь знают далеко за пределами Советского Союза.
Если бы краевед спросил про рало, соху, косулю, буккер не молодого тракториста Леонида Кравчука, а старика колхозника Ивана Шевченко, того самого, что подписывал первый договор на обработку тракторами крестьянской земли, он получил бы самый точный ответ.
Почти тридцать лет своей жизни ходил крестьянин Шевченко за ралом. В колхозе он заведовал Домом агрокультуры. Мы видели его в лаборатории. Придвинув к себе микроскоп, уже немолодым, но еще зорким глазом смотрел он в окуляр. Рядом лежали пинцеты, аптекарские весы, пробирки, колбы, банки с зерном. У Шевченко было несколько делянок, и старик ставил опыты, результаты которых докладывал на агросеминаре.
Иван Шевченко многое рассказывал о своей многолетней и мучительной до боли в сердце тоске по земле в прошлом. «Как ты роскошна, земля... Только тем ты не хороша, что не льнешь к бедняку. Для богатого цветешь красой, богатого кормишь, одеваешь, а бедняка принимаешь только в яму...» Будто в его, Шевченко, сердце прочитал Михайло Коцюбинский эти мысли Маланки.
Иван Шевченко владел землей с 1917 года. Но настоящим хозяином ее стал только в колхозе.
В конце прошлого столетия Глеб Успенский говорил о крестьянине: он весь в кабале у этой травинки зелененькой... Травинка может вырасти, может и пропасть, земля может быть матерью и злой мачехой. Что будет — неизвестно решительно никому. Будет так, как захочет земля... как захочет земля...
Колхоз уничтожил кабалу во многих ее проявлениях. Он вступил в единоборство и с властью стихии над крестьянской жизнью.
Иван Шевченко не в кабале у «травинки зелененькой». Он сам управляет ее жизнью. Он выставил в голой степи крепкие лесные заслоны против суховеев, веками грозивших травинке смертью. Не только границы земель, а все поля севооборота и бригадные участки окружены лесополосами. И вокруг прудов, водоемов стоят высокие зеленые стены. Шумит под ветром посаженный их руками могучий лес, защитник полей.
Из года в год колхоз собирает не меньше ста двадцати пудов зерна на гектаре. Он давным-давно распрощался с неосвоенными землями, с поздно поднятыми парами, с толокой летом и со стерней после уборки. Распрощался со старой пастбищной системой содержания скота. Колхоз вывел свои огромные стада в летние лагеря и организовал зеленый конвейер. Все его коровники, свинарники, все фермы электрифицированы. Водоснабжение и кормоприготовление механизировано.
И на этих фермах и на поле вы всегда встречали среднего роста, приземистого, лет семидесяти человека с красивым лицом и прямым,
