— Нормально все.
(неуверенно, криво улыбнулась я)
— Нормально, это… — у нее нет желания тебя и меня убить? Или нормально…
— Нормально — это она согласилась стать моей женой, и, когда малыш немного окрепнет, то втроем уедем с глаз долой, скроемся от всего и всех.
— О как…
Шикарно.
Мне хоть письма писать будете?
(рассмеялся)
— А вот теперь узнаю свою Лив: все та же наглая, вечно неудовлетворенная, нервная истеричка.
— Истеричка??… Малой! Я, может, и стерва, но не истеричка уж точно….
(тяжелый вздох)
Ладно…
Пойду, душ приму…
— Там я одежды кое-какой тебе купил. Размер не знаю, но вроде твой.
— Рубашку. Хочу рубашку.
— Рубашку?
— Ну да. Мужскую, просторную, нежную рубашку — и спать пойду.
А то валюсь с ног…
— Есть несколько, на полке… сейчас достану…
* * *
Перевозбуждение, нервоз, остатки бурного прихода адреналина в кровь… всё еще сражались, бунтовали внутри меня, а потому в сон провалиться так и не смогла. Легкая дремота, кратковременные беспамятства… — да и только.
…
Давно солнце склонилось к горизонту, нервно разрисовывая небо пурпурными, огненными, фиолетово-розовыми красками…
Нет моего Берна. До сих пор — нет.
…
— Марат…
— Проснулась?
— Куда плывем?
— … тут немного осталось. Место, где условились встретиться…
— Ах, вот как.
Значит, этот урод все-таки соизволит явиться ко мне?
— Лив… ну, ты чего?
— Что?
— Он… тебе, вроде, как жизнь спас.
И, походу, не впервой…
— Слушай, умник. Молчи лучше. Мы сами разберемся, кто кому теперь что должен…
Защитник нашелся. Поверь, этот слизняк и без тебя сумеет выкрутиться…
…
Врала я. Врала. За маской злости скрывала, отчаянно скрывала безумное желание увидеть своего мальчика. Обнять, поцеловать. Спрятаться в его объятиях от всего того, от страха, который пришлось пережить, который до сих пор во мне предательски дрожит своими ошметками.
И неважно, неважно уже ничего,
что было, что творилось… и что будет.
Понимаю, признаю, что дышу теперь лишь благодаря ему. Что жизнью теперь обязана… своему Гееру.
Черт.
(нервно присела на край борта)
И где, где… этот уродец? Где мой гад паршивый?
Вечер уже, темнеет, а этой сволочи до сих пор нет.
… и за это получит. Непременно получит…
Глава Пятьдесят Восьмая
* * *
Рык. Настырное, разрастающееся рычание вмиг заставило прикипеть жадным взглядом к горизонту.
… надувная моторная лодка мчала к нам наперехват.
* * *
Давно. Давно я уже не ощущала себя такой смущенной, застенчивой.
Замерла, замерла… в нескольких шагах от них; белею, зеленею…. немею от робости. Молчу.
Нервно проглатываю слюну. Давлюсь волнением.
— Малой, помоги лодку затянуть наверх.
— Да, конечно…
(живо дернулся, спрыгнул вниз Марат)
Короткий, украдкой, пытливый взгляд Берна на меня…
(еще больше задрожала я)
и снова отвернулся.
… прилежания, старания, ловкие действия — слежу, жадно слежу за каждым движением своего Геера, и… кажется, еще чуть-чуть и сорвусь. Брошусь на него — и либо убью, либо… зацелую.
* * *
— Ну что… сладкая, что стоишь, как вкопанная? Где соль, где хлеб? Как гостей встречаешь?
Разорвались цепи…
Кинулась, кинулась я…
— Ах, ты, сукин сын, ты… ты
— Ну, вот… а я уже думал, что заболела…
(схватил, жадно сжал в своих объятиях)
— Отпусти, ублюдок! Я убью тебя!
Ты… ты — гад! Я там чуть заживо не сварилась!
И что это за ребусы были? Ты что… совсем с ума съехал?
(вырвала, вырвала руку из его хватки, резво отстранилась — удар, удар кулаком в грудь)
Ублюдок!
— Тише, тише, родная…
— Я тебя убью за все то, что ты со мной сделал!
Сука, да еще посмел ударить!
(желчная пощечина ему в лицо)
(поймал за кисть, грубо сжал;
улыбнулся, невольно рассмеялся)
— Малой, — вдруг обернулся к Марату, нагло игнорируя мой последующий крик и возмущения, — у тебя есть запасное топливо?… а то у меня уже на мели.
(растерянный, ошарашенный такой нашей прелюдией, моей бессовестностью и истерикой, Дюан не сразу отреагировал на слова)
— А… да, конечно…
— Можешь принести, пока я не забыл?
— Хорошо. Сейчас…
(резкий разворот — спустился по лесенке вниз, скрылся с наших глаз).
(обернулся, спешно обернулся ко мне Берн, уткнулся взглядом в глаза)
— Ну, что… сладкая…
(ох, еле сдержалась от гневного укуса)
— Ты, ублюдок, еще и после всего игнорируешь меня??? ДА???
— Что ты там говорила…
(вдруг сжал за бедра, нагло, дерзко подхватил себе на руки (заставляя обвиться вокруг пояса) — и понес куда вперед)
— Гааад, опусти! Отпусти меня!!!
(нервно дернулась, дернулась я, но вырваться так и не смогла;
живо усадил на какое-то возвышение, и, еще сильнее раздвинув мне ноги, нахально, откровенно прижался всем своим телом ко мне)
— Что там… ты кричала?
… от близости с тобой не торчу?… отмороженный?… ненормальный??
— Ты… ты… ты что задумал??
(нервно заикаясь, взволнованно протарахтела я)
(вмиг одной рукой проник под рубашку и похотливо провел по спине, спускаясь вниз, а затем и вовсе сжал за ягодицы)
— Урод! Не смей…
(захохотал)
— ИДИОТ! — дернулась, дернулась я вновь, попытка оттолкнуть его от себя… — Сукин сын! Не вздумай!!!
Прилип, нагло, вольно притиснулся поцелуем к моим губам, хамски лишая звуков.
(и снова брыкаюсь, отталкиваю, упираюсь руками в грудь)
Неспешное, тихое движение — и сплыл, опустился короткими перебежками, похотливыми чмоками, нежными касаниями, массирующими поцелуями, легким поддразниванием языка… к шее.
— ОТПУСТИ!!! — попытка, попытка оттолкнуть
(но уже… невольно вялая, несмелая)
Держит, держит силой — не дает отодвинуться и на дюйм.
— Ну… же Лив. Хватит сопротивляться.
Хватит… себе и мне врать.
Хватит, молю…
девочка моя.
Мы любим друг друга…. а потому…
Разорвал, разорвал дерзко белье на мне
