в себе. Договаривайтесь без слов, экспериментируйте, исследуйте возможностям своего тела, — вещал Арнольд девчонкам, которые уже начали танцевать.
Он мешал своими словоизлияниями, забивал голосом музыку, которой и так не хватало громкости, Он мешал, потому что из пустоты и неведения, из того, что никто никогда не делал, рождалось что-то необыкновенное.
— Пойдём, — Лиза несмело протянула мне руку. Она уже прочитала ответ в моих глазах.
— Без меня.
Спасибо, дорогие мои любимые читательницы, за комментарии, за звёздочки. Спасибо всем девочкам, которые поделились своими историями и дали добро на публикацию фрагментов своей жизни. Этот роман основан не на реальных событиях, но на реальных характерах и судьбах. Все вместе вы даёте мне силу и вдохновение.
Всех обнимаю и люблю.
* * *
Я не могла позволить себе танцы в данной точке бытия. Моя душа восстала против такого кощунства.
— Ладно, — тихо согласилась Лиза.
— Давай просто посмотрим.
Лиза согласно кивнула головой. Куда ей деваться? Девчонки творили чудеса, растворяясь в танце, особенно Вика с Жанной. Кто из них предложил потанцевать, я не отследила. Софа с Милой слажено и гармонично дополняли друг друга, хуже обстояли дела у Ирочки с Ниной, но музыка и атмосфера двигающих пар постепенно раскрепостила и их.
Сдвинулся огромный пласт моего сознания. Тектонический разлом выпустил отжившие, ядовитые мысли. В этот момент я не винила себя за глупость, чёрствость, злость, приняла себя целиком: дёрганную, мстительную, обиженную, неадекватную. Моя сущность состояла из множества оттенков, полутонов, изъянов, впадин. Все события жизни виделись мне кладовой с разными вкусами, я выбирала их, то опрометчиво, то вдумчиво, то под влиянием тревоги, то трясясь от страха. И каждый вкус имел свои последствия, но это всегда был мой выбор.
Что там пел Арнольд про осознанность? Понимать своё состояние, не проваливаться в трясину ужаса, осознанно делать свой выбор.
Вечерний воздух затих в преддверии готовящейся ко сну природы. Девчонки слаженно двигались, звучала негромкая музыка, я всей кожей впитывала в себя этот благословенный момент. И ведь Арнольд не соврал. Стало тише, успокоился разум, разнежилась душа.
Присутствие постороннего я почувствовала мгновенно. Надо мной склонился Саба. Лизы — добрейшего сердца рядом не наблюдалось, она куда-то исчезла, пока я медитировала под музыку с закрытыми глазами. Жесткие пальцы сомкнулись на моём локте, потянули вверх.
— Потанцуем?
Саба без труда поднял меня на ноги. От его пальцев точно останутся синяки.
— Давай, — прохрипела я враз осипшим голосом.
Трек Арнольда играл бесконечно. Наверное, он закольцевал его на повтор.
Выбор сделан. Я не отказалась играть в футбол рядом с ним, не откажусь и станцевать. Уронит головой об землю? Что ж, надо быть настороже. Когда-то я безмятежно вверила мужу свою жизнь, отдала себя целиком, искренне поверила в его ласковые слова и не разглядела человека, ловя лучи собственного счастья. В тот момент меня было легко одурачить, или я сама желала одурачиться, опьянённая его словами?
Слова поблёкли, выцвели, приобрели мёртвый оттенок, и я оказалась одна у открытого окна.
Хорошо, что передо мной двойник мужа, и он не собирается заплетать мозги словами, мы разберёмся с ним в танце, узнаем истории друг друга. Он — проекция моих установок, значит, мне с ним и разбираться.
Саба медленно приблизил своё лицо ко мне, сжал челюсть правой рукой, моя ладонь с растопыренными пальцами легла ему на рожу. Первое па вышло охренительно правдивым. Он хотел сплющить мое лицо, я изо всех сил отталкивала его наглую морду.
Саба резко толкнув меня от себя, за руку удержал в последний момент от падения, вновь дёрнул к себе. Наклонив голову, я как бык, врезалась головой ему в грудь. Схватив меня за плечи, он надавил на них. Ноги подломились, я упала на колени, а этот гад сунул мою голову себе между ног. Кажется, я никогда еще не была в более унизительном и беззащитном состоянии.
Удар по ягодицам был такой силы, что я как бешенная задёргалась, впилась пальцами в его ноги, готовая через штаны вырвать ему кусок мяса. Я бы впилась зубами, появись у меня такая возможность. Ещё один удар сотряс моё тело, Саба не жалел сил, он наказывал меня как злобного, непослушного ребёнка. Земля подо мной уплыла, пот и слёзы размыли картину, в ушах, больно сжатых коленями Сабы, грохотал пульс, горло сдавило колючей проволокой.
Вместе с ещё одним ударом, в стороне кто-то закричал, колени — капкан разомкнулись, и я упала на четвереньки, едва успев подставить руки, чтобы не пропахать носом землю. Тонкий скулёж рвался из моего горла, как у замученного холодом и голодом щенка. Ноги и руки тряслись, я чувствовала себя так, словно из меня огромным космическим пылесосом выкачали силы.
Саба, крутанув меня на спину, уложил на лопатки, навалился сверху. Я оказалась с ним лицом к лицу.
На сцен движении мы проходили кувырки, падение и даже сценическое фехтование, но всё это не могло помочь. Саба хотел прогнуть меня до конца, поставить точку в нашем противостоянии. Расплывалось в глазах его лицо, пот заливал глаза, трещали рёбра, больно расплющилась грудь под его весом, я с трудом дышала, не замечая, что твориться вокруг.
«Попробуй, выберись из-под меня», — транслировал его злобный взгляд. Что я могу? Руки свободны. Удар по ушам? Не успела. Саба зафиксировал мои руки. Он предугадывал, я проигрывала. Какой раз за день меня на прочность испытывала чужая сила? Я ненавидела Сабу самой злобной ненавистью, он ненавидел меня с безудержной яростью. Липучая зараза — взаимная ненависть пропитала собой душу, отравило её ядом гадюки.
Если он моё зеркало, как говорят умные люди, то что я должна….?
Прерывисто дыша, я оторвала голову от земли и впилась в губы Сабы сухим поцелуем. Он моё зеркало, моя проекция, я ненавижу его, я выбрала его из множества вариантов, создала его, я полюблю его… себя… на несколько секунд.
Где-то рядом послышался слаженный выдох.
— О-ох!
Мой затылок стукнулся о землю, шея не выдержала напряжения. Поцелуй не заставил нас с Сабой закрыть глаза. Не поцелуй влюблённых случился между нами, но поцелуй врагов, которые на секунду поняли, что им нечего делить, и всё гораздо проще, чем кажется.
* * *
— Чокнутая, — выдохнул Саба.
Он приподнял свою тушу с меня, встал и даже подал руку, помогая обрести почву под ногами, которая по ощущению мелко тряслась подо мной.
— Придурок, — с трудом восстанавливая дыхание, прошептала в ответ. Хотелось послать матом, но я сдержалась. По новой запустить волну ненависти? Хватит с меня сегодня.
Он развязно хмыкнул, развернулся и
