Мальчик, оставшийся на башне, как всегда, знал, что ей нужно. Он подошел, позволив ведьме прикоснуться к себе. Касса Дар высосала его магию до последней капли, не заметив, что к ее ногам упал пучок бурьяна и мха. Вот и все, что осталось от болотного дитяти, но малая толика силы, заключенная в нем, помогла ведьме.
Где-то вдалеке девочка отчаянно била крыльями, стараясь поймать стремительные воздушные потоки, срывающиеся с горных склонов. Наконец ей удалось подняться повыше, дав Кассе Дар отличный обзор. Здесь было гораздо темнее. На западе бушевала неистовая гроза, черные тучи затянули небо. Копья молний пронзали небосвод, а раскаты грома эхом отражались от гранитных утесов.
Ведьма приказала девочке спуститься пониже, чтобы избежать наиболее опасных порывов ветра. Внизу через заросли черных сосен и горной ольхи пробирался ручей. Касса Дар узнала поток — именно здесь Джастон сражался с ограми.
— У меня получилось… — вернув разум на болота, она оперлась лбом о камни и застонала.
Да, она сумела открыть путь туда, где погибло ее последнее болотное дитя. Касса Дар выпрямилась. Теперь она могла поддерживать связь со своим новым творением, несущим в сердце частицу ядовитой магии. Соединение казалось непрочным, но пока что выдерживало.
Следя за полетом девочки, Касса Дар почувствовала в глубине своего голема нечто новое, какую-то незнакомую связь. Ядовитая змея шевельнулась, тоже отзываясь на нее. Обученная как мастер-отравитель и скованная болотными испарениями, ведьма была очень чувствительна к любому виду яда.
Она напрягла все чувства… И лед коснулся ее жил, замораживая кровь и кости. Даже влажный жар топей не смог согреть ее.
Касса Дар сжала кулаки. Она умела распознавать даже самые незначительные количества яда и различать их, а потому сразу поняла все. Лишь одна мысль билась в ее голове.
— Пауки….
Тол’чак шагал во главе длинной вереницы огров. Тропа поднималась по крутому склону с южной стороны Клыка Севера. Пока что угроза бури миновала их, хотя совсем недалеко уже вовсю грохотало. Едва село солнце, как стало темно, как в полночь. Путь освещали факелы, которые несла каждая семья клана Токтала.
Вскарабкавшись на валун, Тол’чак смотрел на длинную цепочку огней, растянувшуюся вдоль тропы. А небо на западе полыхало вспышками молний.
Джеррик встал рядом с ним. Его лицо было таким же белым, как и волосы, глаза потускнели от горя, но элв’ин повернулся к бушующей грозе и потянул из нее магическую силу.
Высоко подняв факел, рядом с ними остановился Магнам.
— Сколько еще плестись к этой проклятой пещере? — проворчал он.
— Вход уже недалеко, — махнул куда-то вверх Тол’чак. — Поллиги, не больше.
Д’варф пошел дальше, качая головой, а его место заняли Джастон и Могвид. Оборотень скулил на ходу:
— Нам нужно идти вниз, а не вверх. А еще лучше остаться в тех пещерах и попросить охрану. Если там всякие ужасы вроде паучьей ведьмы или враждебно настроенных огров, зачем туда соваться? И еще…
Джастон лишь кивал с отсутствующим выражением лица.
Спрыгнув с глыбы, Тол’чак присоединился к Хун’шве, топающему по тропе. Вождь следил за шагавшими впереди людьми.
— Ту’турн, — насмешливо сказал он, кивнув на Могвида. Он использовал огрское слово, обозначающее изменяющих облик си’лура. И продолжал на местном наречии: — Эти похитители детей не заслуживают доверия.
— Могвид вполне способен довести тебя до ручки своей болтовней, — ответил Тол’чак. Но у него и в мыслях нет красть ваших младенцев. Могу поклясться.
— От него смердит предательством, — Хун’шва оттопырил губу, показав один клык.
Тол’чак даже не пытался возражать. Что до него, так все нагорье ужасно воняло изменой. Клан Ку’укла, ведьма-паучиха, сам Клятвоотступник — а кто знал, с какими еще опасностями предстоит столкнуться?
— Наши охотники готовы? — Он указал на тропу позади.
— Они успеют.
Тол’чак кивнул. Древний обычай запрещал приносить оружие в Череп Дракона, но они опасались сунуться в осиное гнездо без подготовки. И кое-что предприняли.
Вспышка света озарила тропу над ними.
— Разведчики, — пояснил Хун’шва. Когда клан отправлялся в поход на закате, вперед высылали несколько дозорных. Вождь огров смотрел на мерцающий огонек. Они достигли входа. Путь чист.
— А прочие кланы? — нахмурился Тол’чак.
Хун’шва молчал, пока огонек не скрылся из виду. Потом сказал:
— Остальные уже пришли. Сидво, В’нод, Бэнту, Пакта.
— А Ку’укла?
— Ни малейших признаков, — покачал головой вождь.
Тол’чаку это не нравилось. Если подумать, Ку’укла должны были заявиться первыми. Существовало шесть троп вверх по склонам Клыка Севера по одной для каждого клана. Путь Ку’укла был самым коротким. Их пещеры находились в прямой видимости от Черепа Дракона.
— Что же они задумали? — пробормотал он.
— Для нас лучше всего поспешить и присоединиться к собранию, — пожал плечами Хун’шва. — Гроза не будет вечно обходить нас.
Словно в подтверждение его слов, прямо над ними сверкнула ветвистая молния, освещая и небо, и скалы. На пару мгновений стал виден Череп Дракона. Огромная гранитная скала, похожая на морду, выступала из южного склона горы. А прямо под ней зияла широкая пещера, по обе стороны от которой торчали каменные столбы, напоминающие гигантские клыки. Они отмечали вход в Череп.
На протяжении неисчислимых столетий пещера внутри Черепа Дракона служила местом сбора всех кланов, местом, где никто не поднимал оружия, где любой спор мог быть разрешен. Говорили, что Череп Дракона когда-то был прародиной народа огров, их изначальным общим домом. Теперь он стал священным местом. Никто не смел осквернить его кровопролитием.
Когда молния погасла, увиденная картина осталась стоять перед глазами Тол’чака. Стремительно пророкотал гром, а следом хлынул ледяной ливень, будто дракон наверху ревел и плакал. Тол’чак знал, что нынче в Черепе прольется кровь и это так же верно, как и то, что камни тверды.
— Пойду подготовлю охотников, — бросил Хун’шва.
Тол’чак отпустил его, а сам прибавил шагу, догнав товарищей и возглавив отряд. Если впереди опасность, он не мог позволить кому-то другому первому ее встретить.
Но как он ни торопился, а отделаться от Магнама не сумел.
— Я тут подумал… — сказал д’варф, поправляя капюшон плаща.
— О чем?
— Когда все закончится, я куплю немного земли на равнине. Так, чтобы было сухо. И чтобы самым крутым подъемом были ступеньки на моем крыльце.
— А как же горы, рудники? Я думал, это как раз то, что любят д’варфы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
