– У кого же вы купили избушку?
– Э… э, фамилию не припомню, – протянул он, – да и какая разница? Жила тут вроде пара, муж с женой, а после их смерти дом перешел к родственникам. Мужчина, который его продавал, за границу жить уезжал, он мне его задешево отдал, торопился очень. Цена меня устроила. Понимаешь, я в то время с женой развелся. Она хорошая женщина, но изобретательства не понимала, все меня к порядку призывала, вот мы и разбежались. Я ей квартиру оставил, а она мне за это денег дала, немного, как раз на дачу хватило.
– И давно это было?
Киса начал шевелить губами, загибать пальцы, потом сердито сказал:
– И не помню уже. Да и зачем? Вот, кстати, мне идейка в голову пришла. Если к швабре приделать моторчик, то ею будет удобно пыль собирать.
Старичок ухватил себя за спутанные волосы и, накручивая их на пальцы, понесся на коне фантазии.
– Или взять трубу, например, подсоединить ее к мотору! Получится классная вещь.
– Киса, – рявкнула я, – проснись! Пылесос придумали, кажется, еще в тридцатых годах прошлого века. Кстати, не надо приделывать колеса к раме, велосипед изобрели до тебя, электролампочку, железную дорогу, утюг, чайник и туалетную бумагу тоже.
Киса поморгал и растерянно спросил:
– Кто же это все изобрел?
– Про велосипед, утюг и чайник я ничего сказать не могу. Паровоз вроде впервые сконструировали братья Черепановы, а лампочку Яблочков придумал, хотя я могу и ошибаться.
– Я про туалетную бумагу спросил, – с любопытством воскликнул Киса.
– Вот историю пипифакса я совсем не знаю!
Киса вытащил руку из стоящей дыбом шевелюры.
– Эх, судьба изобретательская! Ведь додумался же кто-то бумагу в рулон скрутить, а народ его имя даже не слышал…
– Киса, – оборвала я его размышлизмы, – я очень хорошо понимаю твое желание осчастливить человечество, придумав гибрид кастрюли, надувной лодки и клизмы, но сейчас займись ерундовым делом.
– Каким? – напрягся он.
– Почини лестницу, иначе мы не сможем пользоваться вторым этажом.
Старичок глянул на меня, и я в который раз удивилась тому, какие молодые, яркие у него глаза и как мало вокруг них морщин.
– Ерунда, – отрезал Киса, – зачем вам наверх лазить?
– Надо. Там вещи Ольги и Аркадия.
– Хорошо, – кивнул хозяин, – завтра заберусь и скину их вниз.
– Приведи в порядок лестницу, – повторила я, чувствуя, что уже закипаю.
Изобретатель покачался с пятки на носок, пожевал нижнюю губу, погладил широкую бороду и суровым голосом заявил:
– Мне это абсолютно неинтересно, меня на второй этаж не тянет.
На следующий день я приехала в институт, где изучали растения, и решила разведать обстановку. Если снаружи здание выглядело великолепно, то внутри оно просто поражало. Едва открыв тяжеленную дверь, я очутилась в просторном холле, сильно смахивающем на приемную управляющего банком, где мы держим свои деньги. Повсюду позолота, мрамор, бронза, кожа… У входа стоял охранник. Когда он шагнул ко мне, я было напряглась, чтобы спешно придумать причину своего визита в храм изучения крапивы и иже с ней, но парень неожиданно улыбнулся и сказал:
– Входите, входите, посещение музея совершенно бесплатно.
– Э… э, – пробормотала я, – в музей можно без денег?
– Абсолютно даром, – заверил меня секьюрити, – ступайте скорей, только что экскурсия началась, там Эра Вадимовна рассказывает, так интересно, прямо заслушаешься!
– А…
– За экскурсию вам тоже ни копейки платить не надо, – не дал мне договорить парень, – бегите быстрее, а то ничего не поймете. Эра Вадимовна с древних времен начинает. Я сюда уже всех своих приводил, даже соседей. Ну чего стоите, сигайте в эту дверку.
Я толкнула стеклянную дверь, украшенную табличкой «Музей», и попала в огромное помещение, заставленное витринами и шкафами. Прямо у входа в зал собралась группка людей. В центре, с указкой в руке, металась маленькая пожилая женщина, похожая на тойтерьера. Ее иссиня-черные волосы были уложены в старомодный пучок. Из нафталиненного сундука оказалась и ее одежда: темно-синий костюм из джерси, на лацкане пиджачка розовела камея, шею прикрывала кружевная вставочка, и пахло от дамы «Красной Москвой». По виду Эре Вадимовне было лет восемьдесят, но она сохранила стройную фигуру и кокетливость. Волосы она, очевидно, красила, брови ее казались слишком темными, на щеках играл румянец, а губы пламенели малиновым цветом.
– Ну-ка, кто ответит, что это такое? – совершенно молодым голосом гремела Эра Вадимовна, подскакивая на месте от переполнявшей ее энергии.
– Папоротник, – пискнул кто-то из экскурсантов.
Через пару секунд я, совершенно забыв о цели своего визита в институт, с широко открытым ртом ходила с толпой экскурсантов. До сих пор я считала, что растения – это крапива, одуванчики да трава. Вы и представить себе не можете, как я ошибалась! В музее были представлены совершенно невероятные виды флоры, по большей части ядовитые.
– Вот эта крохотная колючка, которая помещена под увеличительное стекло, любит царапать человека в лицо, – с жаром вещала Эра Вадимовна, – спустя неделю после ее «поцелуя», когда несчастный и думать забыл о произошедшем, на его щеке появляется незаживающая язва, вылечить которую практически невозможно, она через несколько лет затягивается сама, образуя уродливый рубец.
Основная масса присутствующих женщин шарахнулась в сторону. Эра Вадимовна потрясла указкой.
– Не волнуйтесь, сама она на вас не прыгнет. Впрочем, есть более интересные представители флоры, чем эта колючка. Вот трава, растущая на берегах Амазонки. Стоит ей коснуться вашей руки – и все. Яд с нее, попав на кожу человека, моментально всасывается. Противоядия нет. Мы отчего-то очень боимся змей, и среди них попадаются невероятно опасные экземпляры, но змея, как это ни странно, вполне интеллигентна. Она никогда не нападет просто так, простите меня, сдуру. Кобра, к примеру, кусает, если человек потревожил ее сон или оказался вблизи гнезда. Кстати, большинство змей предупреждает о своем намерении, они шипят, гремят, свистят, раскачиваются. А вот растения убивают тихо. Я понятно объясняю?
– Да, – прошелестело по залу.
– Прекрасно, – кивнула Эра Вадимовна. – Вот смотрите, какой цветочек.
Мы наклонились над витриной.
– Совсем маленький и безобидный, – воскликнул один из мужчин, – ей-богу, просто крошка!
Эра Вадимовна довольно засмеялась и оперлась на указку.
– Знаете, дорогие мои, я очень люблю детективы, но должна признать, что их авторы очень однообразны. Убивают своих героев при помощи ножа, пистолета, веревки, ну максимум, на что фантазии хватает, – это устроить автомобильную аварию или выкинуть кого-нибудь из окна. Иногда мне жаль, что я не обладаю литературным даром.
– Почему? – заинтересовалась я.
Эра Вадимовна подпрыгнула:
– Отличный вопрос. Я бы проявила намного больше изобретательности, описывая орудие убийства. Вот, еще раз взгляните на этот цветочек. Он растет в Полинезии, ни в Европе, ни в Америке, ни в Средней Азии не известен. На вид он кажется очень безобидным. Но! Ангельская внешность сего красавчика сплошной обман. Сначала он просто цветик, потом крупный, весьма вкусный и сочный на вид плод. Так и манит полакомиться собой! Но внутри сего фрукта есть косточка, а в ней сердцевина, посмотрите на экспозицию, там все представлено в деталях. И если кто-то попробует белые крупинки, которые высыпятся из косточки, все, считайте его покойником. Причем ни американские, ни европейские врачи, вскрывая труп несчастного, не сумеют правильно установить причину смерти. Они просто не знакомы с этим растением по имени каракома, поэтому диагностируют кончину от инсульта или инфаркта. Абсолютно нераскрываемое убийство.
– Хорошо, что у нас подобное не растет, – выдохнула одна из женщин, – а по виду-то совершенно как сахарный песок, белые крупинки.
Эра Вадимовна кивнула:
– Да, они еще и сладкие на вкус, только не рекомендую вам их пробовать.
– Как же растение сюда привезли, – внезапно поинтересовался подросток лет пятнадцати, – если оно такое ядовитое?
Экскурсовод улыбнулась:
– Понимаешь, дружочек, «сахар» начинает действовать, только соприкоснувшись с твоей кровью. Если на руках нет царапин, или ты натянул перчатки, или взял его чем-то еще, то и нечего опасаться. С больным СПИДом тоже можно спокойно обниматься, но вот если у тебя есть порез или ссадина, тогда возникает смертельная опасность. Так и каракома; кстати, попав в любую жидкость, даже в очень горячую, она сохраняет свои свойства. Глотнете, и нет вас.
– Прямо вот так сразу? – дрожащим голосом осведомилась одна из экскурсанток.
– Ну… в зависимости от состояния вашей сосудистой системы, – протянула Эра Вадимовна, – то, что умрете, это стопроцентно, только с одним казус случится через полчаса, а с другим к вечеру, и кончина будет выглядеть совершенно естественной. Растительные яды страшная вещь, плохо изученная. Вот еще пример, смотрите, роскошный фрукт. И на что он похож?
