— И очень глупо! — Ежевика даже растерялся, услышав этот голос. Оказывается, Рыжинка то же была здесь, она стояла у самой воды и сердито сверкала глазами. — А если бы вы утонули вдвоем?!
— Не утонули бы! — огрызнулась Белочка.
— Я сама спасла бы его!
— С твоей-то раной? — Ураган быстро прижался щекой к боку Рыжинки. — Одному Звездному племени известно, как ты сюда-то сумела спуститься!
— Я упала, как и вы, — пробурчала Рыжинка и, немного успокоившись, посмотрела на Белочку. — Извини, — сказала она. — Конечно, ты поступила очень смело. Но знаешь, как тяжело, когда ты ранена и не можешь прийти на помощь? Я ведь тоже… тоже подумала, что мой Ежевика утонул.
Теперь, когда Ежевика чувствовал себя гораздо лучше, он наконец-то огляделся по сторонам и сразу узнал пещеру из своего сна. Они были у нее внутри! Прямо перед ними был огромный рот с острыми зубами. Волны безостановочно хлестали в пещеру, с ревом разбивались о скалы и, шипя, уползали прочь, волоча за собой круглые камешки. Сводчатые стены пещеры были гладкими, а пол слегка поднимался вверх, к дальнему концу, который терялся во мраке; свет проникал сюда только через вход и сквозь маленькое отверстие в потолке, откуда на товарищей испуганно смотрели Грачик с Ласточкой.
— Ты цел? — крикнула Ласточка.
— Все в порядке, — Ежевика с трудом поднялся на дрожащие лапы. — Кажется, мы нашли то, что искали.
— Тогда подождите, мы спускаемся, — заявил Грачик.
Ежевика хотел крикнуть, чтобы они не трогались с места, но промолчал. Грачик все равно не стал бы его слушать, а кроме того, присмотревшись получше, Ежевика заметил несколько трещин и промоин в скале, по которым можно было без труда спуститься и снова подняться наверх. Ласточка и Грачик осторожно сошли вниз, и вскоре уже стояли в пещере, оглядываясь по сторонам.
— Мы будем сидеть тут до полуночи? — спросила Белочка, на миг оторвавшись от вылизывания своей мокрой, соленой грудки. Голос ее странным эхом отразился от стен пещеры.
— Я думаю… — начал Ежевика и вдруг замолчал, напрягшись всем телом.
Из тьмы в дальнем конце пещеры послышался какой-то громкий скрежет. Сильный, едкий запах ударил в ноздри. Вот появилась какая-то тень — черная, с белыми пятнами. А потом в тусклом свете пещеры возникла жутко знакомая фигура одного из злейших врагов лесных котов.
Барсук!
Глава XXIV
Ежевика затравленно оглянулся, но бежать было некуда — только в воду. Трудный подъем к отверстию в потолке пещеры занял бы слишком много времени, а значит, им все равно не убежать. Горечь вины обрушилась на него холодной тяжестью давешних волн. Своими снами, своей уверенностью он увлек друзей в это гиблое место, где вместо знания и пророчества Звездного племени их ждет ужасная, бессмысленная смерть. К чему теперь вера и отвага, если они заперты в этой пещере, как кролики в норе?
Грачик припал к земле, оскалил зубы и с рычанием пополз вперед, а Ураган двинулся вдоль стены пещеры, чтобы атаковать врага сбоку. Ежевика тоскливо подумал, что друзья идут навстречу своей смерти. Пусть их шестеро, но они голодны, измучены долгой дорогой и битвой с волнами, им ни за что не справиться с барсуком. Очень скоро тупые когти и щелкающая пасть зверя переловят их всех, одного за другим.
Барсук остановился у самого края тьмы, затопившей заднюю часть пещеры. Его могучие плечи были опущены, когти скребли о камень. Барсук покачал головой, словно раздумывая, кого схватить первым; сверкнули белые полосы на его длинной морде.
А потом раздался голос:
— Полночь пришла.
Ежевика разинул рот, чувствуя, как земля уходит у него из-под лап. Этот барсук умел говорить, его речь была понятна, и слова имели отношение к их походу… Сердце его бешено заколотилось, и он во все глаза уставился на зверя.
— Я — Полночь, — голос барсука был низким и скрежещущим, как шорох гальки под волнами. — С вами буду говорить я.
— Мышиный ты помет, а не полночь! — зашипел Грачик. Он все еще лежал на полу пещеры, изготовившись к прыжку. — Только шевельнись, и я выцарапаю тебе глаза!
— Не надо, Грачик, постой…
Гортанный барсучий смех заставил Ежевику замолчать.
— Ишь, какой свирепый! Звездное племя умеет выбирать. Но сейчас не время показывать когти. Будет разговор, а не битва.
Ежевика и его товарищи неуверенно переглянулись, ощетинив хвосты. Грачик первым выпалил то, что было на уме у всех:
— Неужели мы ему поверим?!
— А что нам остается делать? — потупила глаза Ласточка.
Ежевика снова пристально поглядел на барсука. Этот зверь был немного меньше того, которого они видели у Змеиной Горки, возможно, это был не барсук, а барсучиха. Но это ничуть не делало ее менее опасной. Поверить ее словам означало забыть все, чему его учили с самого младенчества. Однако барсучиха до сих пор даже не попыталась напасть на них; кроме того, Ежевике показалось, будто он заметил веселые искорки в ее глазах.
Он снова обернулся на своих друзей. Грачик, Ураган и Ласточка вполне могли сражаться, зато они с Белочкой еле держались на лапах после того, как едва не утонули, а Рыжинка неуклюже опустилась на пол пещеры и, похоже, впала в забытье.
— Пошли, — позвала барсучиха. — Ждать не можем мы всю ночь.
И тут Ежевика окончательно понял, что перед ним не обычный зверь. Никогда раньше ему не доводилось слышать о том, что барсуки умеют говорить, да еще так, чтобы коты их понимали! Кроме того, эта барсучиха упомянула о Звездном племени, словно знала гораздо больше, чем любой из живущих на земле котов.
— Ласточка права, — прошипел Ежевика. — У нас нет выбора. Она могла бы уже давно превратить нас в падаль. Теперь я понял, почему Синяя Звезда в моем сне велела нам слушать полночь. Она говорила вовсе не о времени! — и, по вернувшись к барсучихе, он громко спросил:
— Тебя зовут Полночь? И у тебя есть для нас послание от Звездного племени? Барсучиха кивнула.
— Полночь — мое имя. И мне был знак, что здесь я встречусь с вами… Ждала четверых, а при шли шесть.
— Тогда мы выслушаем то, что ты нам скажешь, — решил Ежевика. — Ты права, было из брано четыре кота, а пришло шесть, но мы все одинаково достойны быть здесь.
— Но предупреждаю тебя, одно неверное движение… — зарычал Грачик.
— Заткнись, мышеголовый! — прикрикнула на него Белочка. — Неужели ты не видишь, что мы нашли то, что искали? Сказано же было: «слушай, что скажет полночь»! Она и есть Полночь!
Грачик свирепо посмотрел на нее, но ничего не ответил.
Полночь обернулась к ним и, велев идти следом, двинулась в дальнюю часть пещеры, где угадывалось темное отверстие туннеля. Он глубоко вздохнул и сказал:
— Ладно, идем!
Ураган пошел первым, Грачик решительно зашагал за ним. Ежевика очень надеялся, что сварливый оруженосец не станет затевать драку и позволит им выслушать барсучиху. Ласточка бережно помогла Рыжинке подняться на лапы, подставила ей свое плечо и повела в туннель. Ежевика переглянулся с Белочкой и с удивлением отметил, что насквозь промокшая, усталая ученица просто искрится от возбуждения.
— Представляешь, сколько всего мы расскажем дома, когда вернемся?! — взвизгнула она и бросилась догонять Ласточку.
Ежевика остался один. Он в последний раз оглянулся на каменные клыки утесов, торчащие из пасти пещеры, и на волны, которые по-прежнему неустанно накатывались на берег. Последние малиновые лучи тонущего солнца все еще горели на небе, на какой-то миг Ежевике показалось, что бесконечная река крови струится над его головой, уши его заложило от воплей погибающих котов.
— Ежевика? — голос Белочки мгновенно заглушил стон ужаса. — Ты идешь?
Видение исчезло, и Ежевика увидел, что по-прежнему стоит в вымытой волнами пещере и смотрит на быстро угасающее небо и одинокого воина Звездного племени, который сиял ему с высоты. Поежившись, он заторопился следом за друзьями и Полночью.
Туннель поднимался вверх. Ежевика ничего не видел в кромешной тьме, но он чувствовал, что под лапами у него песчаная твердь, а не галька или острые камни. Запах настороженных котов почти тонул в едком барсучьем духе.
Наконец они вошли еще в одну пещеру. Свежий ветерок тронул шерсть Ежевики, и он понял, что где-то неподалеку есть выход наружу. Слабое серебристое свечение просачивалось внутрь, а значит, на небо уже поднялась едва пошедшая на ущерб луна. Ежевика разглядел, что эта пещера, в отличие от предыдущей, была выкопана в земле; скрюченные корни свешивались с потолка, а пол был устлан толстым слоем папоротника.
Ласточка помогла Рыжинке устроить гнездышко из мягких листьев, потом легла возле нее и снова принялась зализывать ее рану.
— Ты ранена? — спросила Полночь. — Чем?
— Это крысиный укус, — сквозь зубы процедила Рыжинка.
