не ожидал увидеть эдакого молодого бандюгана, прикованного наручниками к батарее, а рядом расхаживающего хищными кругами мордоворота если не с пистолетом, то с дубинкой наперевес, однако и такого не ожидал увидеть тоже. Как-то иначе представлял он себе и помощника Борисевича, и хулиганствующего подростка.
Валера Зубов, лицом незаметный и фигурой непримечательный, восседал в кресле нога на ногу, а рядом с ним на стуле жался пацан лет пятнадцати — хлипкий, угловатый, аккуратно подстриженный и чистенько одетый. Типичный подросток с поправкой на интеллигентское происхождение.
Пацан настороженно посмотрел на вошедших и произнес вежливо:
— Здравствуйте.
— Здравствуй. — Борисевич оглядел парня с головы до ног и спросил: — Ну и что ты нам расскажешь?
Что-либо рассказывать парню явно не хотелось — с одной стороны, фасон держал, с другой — боялся. Сидел, насупившись, и молчал — растерянный и потерянный.
"Нормальный мальчик из приличной семьи, — прикинул Казик. — Зачем он в это впутался?"
— Я слушаю! — угрожающе произнес Борисевич. — И для тебя лучше, если ты не будешь испытывать моё терпение.
Парень вжался в спинку стула и зажмурился. Аркадий Михайлович аккуратно потеснил боком Борисевича, похлопал по плечу пацана и поинтересовался:
— Как тебя зовут?
Пацан осторожно разомкнул веки, зыркнул в сторону Борисевича, перевёл взгляд на Казика и буркнул:
— Артем.
— Ну вот что, Артем. Ты и твои приятели попали в очень скверную историю. Вы напали на очень известного человека, модельера Вениамина Феклистова. Вот этот господин, — Казик кивнул в сторону Зубова, — всё видел. И мы, — он кивнул в сторону Борисевича, — ему верим. И Феклистов подтвердит, что его пытались кирпичом по голове ударить. Так что не хочешь, ничего нам не рассказывай. А расскажешь всё в полиции. Конечно, расскажешь, — заверил он душевно. — Как иначе? А уж после судить вас с приятелями будут, срок дадут, ну и так далее. Ты, похоже, парень неглупый, понимаешь, что всю свою дальнейшую жизнь ты окончательно изгадишь. Только задай себе вопрос: ради чего? Просто похулиганить захотелось? Вот в это-то как раз я не верю. Ты производишь вполне приличное впечатление. Значит, — "выдал догадку психолог, — кто-то и тебя, и твоих приятелей подговорил. Очень скверный человек! В тюрьму вас отправить захотел! Причём за убийство!
— Вы чего? Какое убийство?! — буквально взвизгнул Артем. — Мы убивать не собирались! Мы… просто пугануть хотели!
— Кирпичом?
— Ну-у-у…
— У тебя есть два варианта, — строго сказал Казик. — Либо едем в полицию, либо ты всё расскажешь нам, и мы постараемся тебе помочь. Что ты выбираешь?
— Вас! — выпалил Артем.
— Тогда мы тебя слушаем.
— Мы с ребятами в Первомайском сквере тусовались… — уныло заговорил Артем. — Мы там часто после уроков тусуемся, если погода хорошая… Вот к нам этот парень и подошел… шибздик такой, мелкий… но хиппаристый… Под хиппи то есть. Джинсуха драная, волосы длинные, очки здоровенные и что-то типа панамы… тоже здоровенной.
— А лет ему примерно сколько? — уточнил Казик.
— А кто его знает… — пожал плечами Артем. — Но не пацан… взрослый вроде…
"Ясно, — сообразил Казик, — внешность настолько примечательная, что никогда не узнаешь, как человек выглядит на самом деле. И сколько ему лет — то ли двадцать, то ли семьдесят".
— В общем, подошел он, значит, к вам, и предложил заработать. Триста долларов!
— Н-да… — прицокнул языком Борисевич. — По сто долларов на сопливый нос — это вам не просто так. Это не цветочки с клумбы сорвать.
— Ну да! Не цветочки сорвать… Но и не убить! Мы б на такое никогда не подписались! — всполошился Артем. — Даже за миллион!
— А на что вы подписались? — "оттеснил" Казика Борисевич.
— Хиппарь этот показал фотографию мужика и сказал, что мужик — гад конченый, к малолеткам клеится, но хитро так… сцапать его никак не получается. Вот и надо его проучить. Он будет вечером домой возвращаться, и во дворе, там двор большой, надо мужику этому по балде треснуть. Не до смерти, нет! — вновь всполошился Артем. — А так… слегка… чтобы мозги вправить. Ну и по роже можно залепить… И дал нам сто долларов, вроде как аванс. И сказал, хиппарь то есть, что, если всё будет в порядке, завтра еще двести даст. А если не получится у нас, то деньги ему завтра вернуть должны.
— Эка у вас всё на доверии! — хмыкнул Борисевич.
— Ну да… на доверии… прям куда там… — изогнул губы презрительным "коромыслом" Артем. — Он сказал, что знает, где мы учимся, и если его кинуть попытаемся, он и его люди — он про каких-то своих людей ещё говорил — нас запросто отыщут.
— Где и когда вы должны завтра встретиться? — Вадим посмотрел на часы.
— Там же, в Первомайском сквере, где мы обычно тусуемся. Около краеведческого музея. В двенадцать дня.
— Значит, так, — сказал Борисевич. — Хиппарь знает, где ты с приятелями учишься, а мы знаем, как твой паспорт выглядит. Правильно? — кивнул он Зубову.
— У него паспорт с собой. Наверное, в библиотеку собирался записаться, — осклабился Зубов, — книжку про преступление и наказание почитать. И сто баксов в кармане лежали, — добавил равнодушно. — Паспорт дал, не упираясь. А баксы чуть не зубами держал.
— Они не только мои! Это пацанов деньги тоже!
— Расслабься! — приказал Борисевич. — Не тронем мы твои деньги, и даже сверху еще стольничек набросим — тебе лично. Но делать будешь, как велим. Завтра придёшь в сквер в назначенное время и отдашь хиппарю доллары. Скажешь честно, что не получилось, случайный мужик помешал. А больше ничего говорить не станешь. И своим дружкам тоже. Дружкам скажешь, что мужик за тобой погнался, но ты вырвался и смылся.
— И всё? — не поверил Артем.
— Не совсем. Вести себя будешь естественно, потренируйся у зеркала. Кого бы или что бы ни увидел, внимания обращать не станешь. Тот хиппарь ничего не должен заподозрить. Иначе — извини. Жди неприятностей. И еще. Нас ты знать не знаешь и никому ни слова не скажешь. Уразумел?
— Ага, — моргнул пацан.
— Мы сейчас уйдем, а тебя вот этот дядечка к родителям доставит. И считай, что тебе повезло. По крайней мере, на данный момент.
ГЛАВА 24
— Я вас, Аркадий Михайлович, довезу до дома и поеду за Еланцевой. — Вадим вставил ключ в замок зажигания, но заводить мотор не стал. Устремил задумчивый взгляд в лобовое стекло и заговорил, адресуясь вроде как этому самому стеклу: — Странная история… Кривая какая-то. Сначала байкеры нападают на Еланцеву. Вполне взрослые мужики, это совершенно точно. Что они с ней хотели утворить? Теперь напали на Феклистова. На сей раз какое-то пацанье, которое наняла непонятная личность с целью
