услышал Сергей. – Давай перекурим. Твоя правда, пора завязывать это бестолковое блукание. Нет тут его ни хера.
– А я что тебе говорю…
Чиркнула спичка, и до Сергея долетел запах махорки. «О ком они говорят, кого ищут? – гадал про себя Баталин. – Не его ли? Недоспасов, что ли, послал на поиски своих орлов? А если гестапо науськало своих зверей? Нет уж, лучше пока подальше держаться от этих охотников».
– Все, Гринька, курнули, мотаем отсюда.
И двое впереди идущих полезли сквозь заросли ольховника. Сергей двинулся за ними на достаточно большом расстоянии, прячась за деревьями и кустарниками, чтобы они не могли его заметить.
Вскоре Семен и Гриня остановились, вынули воткнутые в воду длинные, заранее вырезанные шесты, и ощупывая ими дно, пошли вперед по болоту. Сначала вода им доходила до колен, потом до пояса, по грудь, казалось сейчас люди скроются в темной жиже по макушку. Однако длилось это недолго, они успешно преодолели болотистую преграду, тяжело опираясь на палки, вышли на твердую почву.
Присели, отряхнулись, сняли сапоги, вылили из них воду и двинулись в глубину леса. Теперь на переправу решился и Сергей. Он запомнил, где переходили мужики, да и на поверхности болота оставалась поднятая со дна пена, остатки мха, указывающие путь. Шел медленно, неуверенно, ощупывая палкой вязкое дно. Но, как говорят, дорогу осилит идущий. Наконец он почувствовал под ногами хоть и слизкую, но твердую землю.
Сергей вышел из болота, остановился. Хотелось перевести дух, да и подождать, когда с него стечет мутная болотная вода.
– Хэнде хох! – кто-то неожиданно шепнул у него за спиной. В бок уперся ствол винтовки.
Сергей понял руки и медленно поворачивая голову, разглядел за спиной маленького, щупленького мужичонка с редкой козлиной бороденкой, в старом поношенном пиджачке. На полицая он был явно не похож.
– Ты кто? – спросил мужичок и сильнее уткнул ствол в ребра Баталину.
Стало обидно, как он зевнул этого козлетона.
– Кобыла в пальто, – зло ответил Сергей.
– Я тебя в последний раз спрашиваю, кто ты есть? Зараз пальну – и поминай, как звали…
«А что, – подумал Баталин. – Такой придурок запросто пальнет».
– Десантник я. Сибирский десантник, слышал про таких?
– Мелковат ты для десантника. Немецкий шпиён, вот кто ты. Поставлю к стенке, мне медаль дадут.
Вести диалог больше не представлялась возможным. Сергей с разворота правой рукой схватил ствол винтовки, отвел ее в сторону, резко подал вперед. Мужичок от сильного рывка потерял равновесие и брякнулся под ноги разведчика. Тот вскочил наверх, закрыл ладонью уже готовый для крика рот.
– Тихо! – прошептал Баталин. – Я свой! Как зовут?
– Пе…Петюня…
– Ты из отряда Недоспасова?
Мужичок испуганно задергал головой в знак согласия.
– Передай привет командиру.
– Петюня, твою мать, где ты застрял. Опять обосрался, – крикнули ему из леса. Но Петюня молчал. Он не мог произнести ни слова.
К нему подбежали партизаны, подняли с земли. Петюня только нервно потряхивал головой.
– Что с тобой? Чего разлегся? – трясли его за плечи товарищи. Через некоторое время мужичок обрел возможность соображать и говорить.
– Шпиёна немецкого поймал, – признался, заикаясь, Петюня. – За вами, сволота, шел. Я ему ствол в бок: признавайся, сука фашистская.
– А он?
– Что он? Испужався, прыгнул, как заяц и утек.
– Как же он утек, если ствол в бок.
Петюня молчал.
– Может, он что сказал?
– Сказал вроде свой, десантник сибирский.
Один из партизан почесал в затылке.
– Ни хера не пойму: какой-то немецкий шпион, сибирский десантник… Все в одной куче, ничего не разобрать. Чтоб еще раз я тебя с собой взял, да никогда. Баню топи, воду вози, дрова коли, а на выход не суйся. Что я теперь командиру докладывать буду?
К вечеру Баталин добрался до своих. Встретили его радисты и военинженер Грибной. После радостных объятий, Сергей спросил:
– А где все остальные?
– Тебя ушли искать. Когда в заданный район ни ты, ни грузовые мешки не приземлились, все поняли: летуны просчитались, выбросили вас непонятно где. Недоспасов отправил своих на поиски, Коскинен, соответственно, своих. И сам ушел. Как видишь, до сих пор не вернулись.
– Я вообще едва выбрался. Попал на какой-то остров среди болота. Где не померю, глубина дикая. Хорошо партизаны туда забрели, ну я, что называется, след в след, вышел за ними. Правда, один из них пальнуть по мне обещал, но, к счастью, обошлось.
…Группа в полном составе собралась ближе к ночи. Сначала пришли Коскинен с Григорьевым, потом Сараскин с Гречиным. Рады были увидеть живым и здоровым командира. А вот грузовой мешок, предназначавшийся группе, не нашли.
Разведчики устроили поздний ужин, чаепитие. Баталин рассказывал о Москве, о том, как приняли его в управлении, как он два дня писал отчет, потом мастерил ставку Гитлера. Передал, что всем членам разведгруппы объявлена благодарность начальником разведки за успешно проведенную спецоперацию по добыванию документации.
Сергей говорил, а сам ломал голову, как объявить приказ. Так прямо в лоб не скажешь: нам приказали ликвидировать Гитлера. Он вспомнил, как сам воспринял это известие. И страшно, и странно… Где они, восемь бойцов-разведчиков, в землянке в глубоких смоленских лесах, и где Гитлер, со всей мощной машиной подавления – гестапо, службой безопасности, жандармерией, армией…
Помог мудрый заместитель. Когда вопросы к Баталину иссякли, он, видимо, почувствовал некоторое замешательство Сергея и осторожно спросил.
– Задачу, которую нам ставило командование, мы выполнили. Что дальше, командир?
– Товарищи, это была предварительная задача. Теперь – главная. Нам поручено подготовить и провести спецоперацию по ликвидации Гитлера…
В землянке стало совсем тихо. Все, как по команде, одновременно повернули головы в сторону Баталина. На лицах искреннее недоумение: «Ты шутишь, командир?»
– Повторяю: нам приказано убить Гитлера.
Никто не шелохнулся, и только старшина Сараскин поерзал на скамейке и тяжело вздохнул. Слов не нашлось.
– Центр считает, что сделать это можно в единственном месте – по дороге с аэродрома в ставку или наоборот. По оперативным данным Гитлер должен посетить штаб фельдмаршала фон Клюге. Когда – пока неизвестно. Всесторонняя помощь нам будет оказана. Но уничтожить Гитлера поручено нашей спецгруппе.
Баталин обвел всех взглядом. Физиономии далеко не радостные. Выходит, пора подсластить горькую пилюлю.
– Меня просили передать: в случае успешного выполнения задачи, каждому из членов разведгруппы персонально будет присвоено звание Героя Советского Союза.
– Командир! – вскрикнул Сараскин. – С этого и надо было начинать. За звезду Героя я что хошь сделаю.
– Например? – подначил его Григорьев.
– Пару танков сожгу! Но поскольку танков поблизости нет… Зайца могу обогнать. А Гитлера завалить, так это за милую душу. Без всяких наград.
– Я что-то не понял, старшина, ты от звезды Героя отказываешься? – спросил Коскинен.
Сараскин картинно повел
