меня возможность сделать это сейчас, я бы не стал, ты и так привлечешь к себе много внимания, и лучше тебя сочтут моей милой прихотью, чем потенциальной опасностью.
— Если не хотел привлекать ко мне внимание, не следовало тешить самолюбие, унижая с моей помощью богатеньких уродов, которые перешли тебе дорогу. Но я не о той отдаче говорил, ты обещал помочь мне найти девушку, хозя-я-яин.
Джинн нараспев протянул последнее слово. Принц был ниже его, слабее, выглядел несерьёзно, и никакая власть не помогла бы этому выряженному с иголочки хлыщу добиться от него уважения. Теперь, когда они заключили сделку, он знал, что убивать его “высочеству” не выгодно.
— Ах, эти бабы даже из воинов делают слюнтяев, — со снисходительной мягкостью ответил Лис, — но я помню о своих обещаниях и выполняю их. В день твоего появления в Дарнасе было открыто два портала, полагаю, один принадлежал твоей подружке. На улице, без покровителя… Ей одна дорога, сам знаешь. Когда надумаешь сказать, как выглядит зазноба, я подключу работорговцев и владельцев притонов, чтобы сузить круг поиска.
С каким бы удовольствием Джинн врезал бы принцу, но кулаки начинало жечь от одной только мысли об этом. Нельзя, нельзя, нельзя ему навредить!
— Смуглая, невысокая, — начал перечислять Джинн.
— Невидаль какая, — угрюмо заключил Лис, — может мы просто пройдемся по невольничьим рынкам, и ты всех посмотришь?
— Волосы короткие.
— Вот как… — Протянул принц, — Тогда может и стоит поискать её в самых неожиданных местах. Как зовут? Сколько лет?
Джинн не понял в серьёз он это сказал или пошутил. В какой-то момент ему показалось, что Лис приобрел задумчивый, почти меланхоличный вид, но прошла секунда, и он поменялся, став по-деловому собранным.
— Александра, девятнадцать. Да какая разница, удостоверения личности у вас не в ходу.
— Девятнадцать… Давно замуж пора. — Губы Лиса растянулись в улыбке, и неровный свет факелов сделал её по-настоящему хищной. Тени залегли в уголках рта, ровные зубы заострились, став похожими на клыки, — покупатели любят невольниц помоложе. Как бы ты её оценил? Стоящий товар?
— Что ты имеешь в виду? — Джинн угрожающе качнулся вперед.
Принц отпрянул, неловко передернув плечами.
— Руки! — Возмутился Лис, — Руки ко мне не тяни! Тебя поджечь проще чем моего ненаглядного братца.
— Ты п… — “подонок” вертелось на языке.
— Я практичный. Давай расскажу, как обстоят дела, — Нужно было успокоить этого сумасшедшего. Чутье подсказывало принцу, что он немного поторопился с принятием решений, а если быть совсем честным, то конкретно влип, — у нас ценны молодые и невинные прелестницы. Таких продают не сразу, учат манерам, игре на музыкальных инструментах, а покупают дорого. Остальные могут хорошо устроиться, если им повезет, очень сильно повезет. Так к какой категории относится твоя?
Джинн задумался. Лис же пожалел, что проявил инициативу, спрятав лицо подопечного под слоем угольных бинтов. Тот выглядел впечатляюще, как и все, чем принц любил себя окружать. Говорят, что у демонов тысяча лиц — какое захочешь видеть, то и покажет; говорят, что они быстрее ветра, и цепи их не удержат, лишь клятва; говорят, в истинном обличии они черны, как самый грязный людской порок. Принц облачил своего демона в кожу, скрыл человечность под латами, поймал бесплотное и дал ему тело. Но сейчас образ мешал понять, что на уме у этого бешеного шакала!
— Она относится к первой. К первой категории, — выдавил Джинн, — она из приличной семьи. Занималась музыкой. Она не дикая.
Слова выходили из него с трудом, он будто выплевывал их вместе с легкими, как при надрывном тяжелом кашле.
Принц не сумел скрыть своего разочарования. Не сходилась история… Тот паренек, что таскался хвостом за Карающим, на изнеженную девицу из приличной семьи не тянул. Смазливый — да, инфантильный — бесспорно, но ещё и наглый, высокомерный, гордый. Подарок его не принял, кажется, даже оскорбился. И все же откуда он взялся?
— Вот как… — Потянув длинную косичку, заплетенную у виска, Лис взвесил все за и против. Откладывать или менять план было уже поздно, — Я проверю. В каком бы состоянии мы не нашли твою девку, надеюсь, что ты не бросишься на её владельца при первой возможности.
— Не волнуйся, хозяин, я убью его без посторонних глаз.
— Если сможешь отрастить новое сердце, то попробуй, — не сдержался Лис.
Джинн склонил голову, ожидая пояснений, но принц закрыл тему.
— Забудь.
Принц вошел в колею логичной нелогичности. Джинн привык к опасливому вниманию, с которым на него косились у работорговца, но во дворце его популярность достигла пика. Лис не скрывал какое наслаждение доставляет ему произведенный эффект, и с удовольствием рассказывал байки каждому встречному. С легкой руки Лиса Джинн превратился в сверхъестественное и жуткое существо, которое он смог заполучить с превеликим трудом.
Мальчик слуга, передавая принцу письмо, смотрел на Джинна со священным ужасом, и тот не отказал себе в удовольствии поиграть с ним в гляделки. Что написано на бумаге, он все равно понять не мог. Мальчишка не выдержал первым и опустил глаза, жалостливо проблеяв:
— Господин, я могу идти?
Лис благодушно махнул рукой, отпуская его восвояси.
— Бывал когда-нибудь на королевском совете, друг мой? — С озорной улыбкой вопросил принц, — Я тоже не был, это упущение необходимо исправить! Познакомлю тебя с главными лицами королевства. Двенадцать снобов из благородных семей и дражайший братец. Всегда мечтал о такой компании.
Собственно, принца и сейчас там никто не ждал. Таких как он — бездарных выродков, туда с начала времен не пускали. По крайней мере, такой формулировкой воспользовался Дисмаль.
— Как будет угодно хозяину, — повторил Джинн.
Этой фразой можно было отвечать на все реплики, которые произносил Лис. Доля наемника или раба в чем-то была слишком простой. Джинну не полагалось высказывать собственное мнение на приказы, но пока никто не мог запретить думать. Большего сейчас не требовалось.
Глава 15
— Ты никого не узнаешь, но все равно хочешь кого-то оставить? — Сид вскинул брови.
— Там Анрем, и она не шлюха, мы работали на кухне.
— Та, что исчезла?
Я кивнула. Страж прекратил пускать слюни на женские прелести, и махнул рукой, подзывая к себе работорговца. Незнакомый мужчина стоял в отдалении. Деловито приосанившись, он бросал на нас редкие взгляды, строя из себя незаинтересованного наблюдателя, но как только понял, что нужна его помощь — вырос как из-под земли в мгновение ока, бесшумно и быстро, что было удивительно при его неповоротливой комплекции. Свободная накидка сидела на нем как на барабане, а толстые, похожие на сардельки пальцы, унизывали массивные перстни.
— Выбрали, господа? — Масляно улыбнувшись, вопросил толстяк.
— Эта, —
