Шурик не удержался и прыснул – тетка Варя явно издевалась, а Викентий, строго посмотрев на него, ответил ей:
– Не надо. Мы произведем у вас обыск.
– Вона как! – потемнела тетка Варя, но как же было ее не понять? Обыск оскорбляет человеческое достоинство, которое есть и у последнего отброса, а у нее – и подавно. – Значит, разруху мне тут устроите? А ордер у вас есть?
– Есть, – протянул он ей бумажку. Тетка читать ее не стала.
– Что ж, ищите, чего вам надо.
– Начнем с комнаты Зои. Ребята, приступайте.
Собственно, Викентий уже понял, что тетка Варя Зое не сообщница, потому его интересовала лишь одна комната в этом доме. Однако он не гарантировал, что Зойка не спрятала тот же телефон Кирилла в другом уголке дома или не взяла его с собой. Он настроился подождать ее, поинтересовался, когда Зоя приходит домой. Хозяйка, оставшаяся стоять возле него как страж, не дала конкретного ответа:
– По-разному. Да что вы ищете, ироды окаянные?
– Не ругайтесь, мы проводим проверку. Положено.
– Кто это положил? – пожала она плечами. – Куда положил? Живем, никого не трогаем, а тут тебе – проверка. Никак, бомбу ищете? Так мы их не делаем.
В Зойкиной комнате они ничего не обнаружили, перешли к осмотру теткиных апартаментов, как вдруг в дом влетела какая-то женщина и заполошно, на высоких нотах затарахтела:
– Кума! Там твою Зойку нашли! Пацаны из города шли от станции, а у меня там коза пасется, ее же подлюку нельзя в стадо отдавать – строптивая! Мой Витька пошел забрать козу, чтобы не ходить лишний раз, и нашел Зойку. В овраге лежит. Голова разбита, видать, оступилась она и упала в овраг да о каменюку и стукнулась!
– Вот беда так беда! – запричитала тетка. – Живая хоть?
– Да кто же ее знает, пацаны не сказали, сразу ко мне побежали…
– Я пойду к Зойке? – спросила она у Викентия. – Тут недалеко…
– Вместе пойдем, может, наша помощь понадобится. Ребята!
Глава 18
За Никищихой местность была холмистой, там огромными шапками разросся терновник – в нем любят прятаться куропатки, особенно когда на них охотятся. Одиноко высились кусты боярышника и шиповника, трава стояла по пояс. Тот, кто понимает, находит в этом скупом пейзаже свою прелесть и часами может любоваться таким вот простором. Овраг, о котором говорила кума, представлял собой узкий и глубокий разлом, вероятно, лет двести тому назад здесь протекал ручей. Его склоны покрылись густой травой, на каменистом дне растительности почти не было.
Зойка, в джинсах и мужской рубашке, лежала на спине, рядом с ее головой валялся бесформенный камень величиной с мужскую шапку-ушанку. Викентий с Юликом спустились к ней, Шурик с двумя оперативниками задержались на склонах, остальные остались наверху. Юлий пощупал пульс на шее Зойки и вынужден был огорчить Викентия:
– Амба.
– Умерла?! – пролепетал потрясенный Шурик.
Нет, он не ожидал такой тривиальной кончины Зои! Как же так – шла, упала и умерла? Несчастный случай подставил ей подножку? И теперь некому давать показания, так и останется тайной утопление Нонны Валерьевны? Шурик был не настолько циничен, чтобы думать только о провалившемся следствии, Зойку ему стало до слез жаль, жалко было и Злату, потерявшую родную мать навсегда, но ведь и его первый опыт полетел к чертям собачьим!
Пару минут Викентий стоял над трупом, кусая губы, – он думал, что теперь делать. По внешним признакам смерть не вызывала сомнений, однако тетка Варя что-то невнятно пробубнила насчет Зойки. Это заставило его подняться повыше по склону оврага и спросить:
– Что вы сказали?
Утирая слезы, она повторила:
– Не понимаю, что ей здесь понадобилось!
– То есть?
– Дорога у нас от станции и от автобусной остановки одна, прямая, а овраг в стороне…
– В туалет приспичило, вот она и отошла в сторонку, не добежала до дома, – нашла объяснение кума.
Викентий спустился назад, решение он принял мгновенно – достал сотовый телефон.
– Кому звонишь? – осведомился Юлий.
– Вызываю экспертов.
– На фига? И так все ясно. Только проторчим тут зря.
– У нас обстоятельства не те, чтобы списывать ее смерть на случайность. Хочу удостовериться, что ей не помогли переправиться на тот свет. Обыщи ее. Алло…
В сумке Зои Юлий нашел телефон, но и в кармане джинсов лежала трубка, Викентий взял обе, показал их тетке Варе:
– Оба ее?
– Нет, один. Тот, что в вашей правой руке, – Зойкин.
Он стал просматривать список контактов во втором телефоне. Там значились Полина, Антон, утонувшая жена Нонна и мно-ого других имен. С этой трубки он позвонил.
– Антон, ты?
– Я, а что?
– Не пугайся, это Викентий.
– Тьфу ты, не узнал! Ты нашел трубку Кирилла? Где?
– У Зои. Потом все расскажу, сейчас мне некогда. Скажи, тебе с этой трубы сегодня не звонили?
– Не звонили, но сообщение прислали.
– Да? Как интересно! И что же сообщили?
– Два слова: «Ты мертвец». Я собирался вечером тебе показать.
– Не получится: весь вечер у меня будет занят. Посмотри, в котором часу пришло сообщение, и позвони мне. Можешь звонить на этот номер.
Ждать пришлось недолго. Антон назвал точное время, до минуты:
– Сообщение пришло в пятнадцать ноль три.
А с личной трубки Зойка звонила в основном тетке Варе и… Злате. Дочь тоже ей звонила, и нередко. Как же девочке приходилось ухищряться, чтобы услышать голос матери, а потом давать объяснения, куда делись деньги со счета? Удивительно!
Фотоаппарат щелкал часто, освещая овраг яркими вспышками. Фотограф и приседал, и ложился на бок, и чуть ли не взлетал над трупом.
– Что от меня требуется? – натягивая латексные перчатки, спросил Таничев.
– Мне надо знать, – чеканил Викентий, – причины смерти…
– Да причина вроде как на виду, – заметил Дагоев. – Голова столкнулась с камнем.
– А меня интересует не просто смерть, – продолжил Викентий. – Вы должны точно сказать, случайно эта женщина разбила голову или…
– Ей разбили ее, – закончил Таничев. – Я готов к труду.
– Только трудись быстрее, – сказал Дагоев, – а то скоро стемнеет, и я здесь ничего не разгляжу.
– А в чем проблема? Разделение труда человек придумал еще в первобытные времена, и мы тоже разделим. Мне – девочка, тебе – камешек. Приступаем? Итак… А кто же запишет?
– Можно мне? – вызвался Шурик.
Протоколы никто не любит катать. Шурику быстро вручили авторучку и папку с чистыми листами, он присел на склоне оврага. Было еще достаточно светло, фонарь не требовался. Викентий с Юликом курили. Иногда их прогоняли, так как они стояли близко к трупу. Ребята переходили на другое место, останавливались около тела Зои, оттуда их тоже гнали. Вдруг Дагоев, подняв камень, положил его на место и рассеянно осмотрелся, приподнял несколько не крупных, но и не мелких камней, задумался… Викентий обратил на это внимание:
– Что-то не так, Болат Михайлович?
– Все так, все так… – откликнулся тот негромко. – Ну-ка, поищите здесь приблизительно такой же по размеру камень.
Викентий, Юлик и еще один опер начали поиски, двинувшись в разные стороны по дну оврага. Вскоре они вернулись.
– Похожих нет, – сообщил Викентий. – Самые крупные – величиной примерно с кулак. Мой кулак. Но такие встречаются редко.
– Я так и думал, – сказал Дагоев. – А теперь иди сюда. – Викентий присел на корточки у головы трупа. – Подними вон тот камень… он как раз крупный.
– Ну, поднял, и что?
– Пощупай почву, – говорил загадками Дагоев.
– Чуток влажная…
– Еще что?
– Ну, не знаю, какого ответа вы от меня ждете.
– Тогда смотри. – Дагоев аккуратно переставил камень со следами крови на дно целлофанового пакета и указал рукой на то место, где он лежал. – Что видишь?
– Травка… э… слегка подсохла… прижата…
– А как бы она подсохла, если солнце под камень не проникает? Да и как вообще выросла под ним? Там, где ты поднял первый камень, ничего не растет, почва влажная. Здесь же – и почва сухая, и по структуре камень другой. Здесь валяется шлак и галька, а это – песчаник. Да, почва в этом месте смешанная и плотная, встречается песчаник, но мелкий, камней подобной величины нет.
– То есть камень, о который ударилась Зоя, не отсюда?
– Его принесли сюда, – кивнул Дагоев. – Теперь посчитай: кому и зачем нужно было откуда-то нести тяжелый камень и сбрасывать его в овраг? К тому же один камень. Почему не пять, не десять?
– Означают ли ваши слова, что этим камнем Зою ударили по голове? – спросил Шурик.
– У, какой хитрый! – улыбнулся он. – Это тебе скажет Таничев.
– Ничего не скажу до морга, – буркнул тот.
– Вы лишь скажите, могла она сама так упасть, чтобы раскроить себе череп? – потребовал нетерпеливый Викентий.
– Только если она летела бы с вертолета вниз головой, как пикирующий бомбардировщик. Но и в этом случае я бы подверг сомнению такое падение.
– В смысле?
