Вскоре по чародейской дороге рысью помчатся всадники — нельзя попадаться им на глаза.
Выбиваясь из сил, он ковыляет по высокой, по колено, траве к можжевеловому подлеску. Там можно будет укрыться среди кустов и деревьев.
Беглец поспевает к опушке как раз тогда, когда по каньону эхом разносится стук копыт. Конский топот нарастает, потом начинает удаляться. Юноша, уже совершенно обессиленный, продирается сквозь ветви и взбирается на гребень холмистой гряды.
Холодный дождь хлещет лохмотья на его спине, но он почти не чувствует холода и рад дождю — своему главному прикрытию. Как только завеса падающей воды исчезнет, Белые маги либо собаки-ищейки смогут взять его след. Значит, к тому времени ему следует уйти как можно дальше.
Лишь изредка переводя дух, он идет, идет и идет весь день, пока, перевалив гребень, не спускается в речную долину.
Ближе к вечеру дождь сходит на нет, и по прояснившемуся сине-зеленому небу стремительно бегут гонимые ветром белые облака. Только тогда беглец позволяет себе отдых на краю ягодной полянки. Даже основательно оторвавшись от преследователей, он первым делом ищет укрытие. Забившись в ложбинку, образованную валуном и упавшим деревом, он начинает медленно поедать темно-пурпурные ягоды.
Свернувшись в клубок, беглец радуется тому, что вырос на Крыше Мира, где царит настоящий холод. Он пытается собрать воедино бесчисленные, несвязные обрывки воспоминаний, возвращенных ему целительницей. Была ли она Мегерой? Или иным орудием судеб и фурий, о каких повествует Предание?
Среброволосый юноша погружается в полусон, и к нему является череда видений, уносящих в прошлое.
XL
— Признаю, что действовать с наполовину опустошенным сознанием непросто, — криво улыбается Мегера. — Но мне случалось преодолевать и более серьезные препятствия.
— Ты здесь с прошлой весны, а скоро уже конец года. Надолго еще собираешься задержаться? — спрашивает герцог Монтгрен.
— Я делаю, что могу, кузен. Но учитывая мою неполноценность… — на ее лице снова появляется кривая улыбка. — Я задержусь ровно столько, сколько потребуется.
— Но не хочешь же ты сказать…
— Насколько потребуется. Он или выздоровеет и убежит или умрет. Последний выход был бы, наверное, самым легким для тебя или моей дорогой сестрицы. Но я делаю все, чтобы помочь, ему разорвать заклятье. Правда, — добавляет она, помедлив, — я не слишком хорошо обучена. О чем опять же позаботилась дорогая сестрица. Так что, возможно, мне еще немало времени придется пользоваться твоим гостеприимством.
— Которое мне придется оказывать, — холодно отзывается герцог.
— Ну что ж, каждому из нас приходится нести свою ношу, — она поворачивается к старинному письменному столу и неожиданно вздрагивает.
Герцог, не заметив ее растерянности, медленно качает головой.
— Ааааа!..
Рыжеволосая женщина падает на колени. Ее глаза широко раскрыты, но ничего не видят, ибо сознание захвачено бурным, немыслимым, кошмарным водоворотом чужих воспоминаний.
Невысокий, изящно одетый мужчина, только что державший ее за руку, отшатывается, расплескав из кубка красное вино. Темные, похожие на кровь пятна расплываются на старинном хаморианском ковре.
Прежде чем герцог успевает поставить свой кубок на стол, его кузина уже лежит ничком. Она потеряла сознание.
— И что теперь? — бормочет он, опускаясь на колени рядом с женщиной. — Хелисс! Хелисс! Что же теперь?
Часть вторая МАГ-БУРЕНОСЕЦ
XLI
Юноша с душою рьяной и на лыжах ветроносных,Презирая все препоны, с крутизны стремглав спустился.Спрятав меч в дорожном вьюке, воедино с вьюгой слилсяЮноша с душою рьяной и на лыжах ветроносныхОбгоняя бурю, мчался он с челом посеребреннымИ, покинув Крышу Мира, что поверх лесов зеленых,Дивной магии навстречу устремился окрыленоЮноша с душою рьяной и на лыжах ветроносных.Он отважно углубился в сердце льдов, во тьму утесов,Роскошь, негу и довольство при дворе тирана бренномПрочь отринув ради чувства, что бесценно и нетленно,Юноша с душою рьяной и на лыжах ветроносных.Долго рыскали по скалам сонмы стражей неустанных,Пробирались меж утесов, гущу елей прорежали.Не нашли они пропажу, хоть и ревностно искалиЮношу с душою рьяной и на лыжах ветроносных.
Юноша с душою рьяной.Анонимный автор из Сарроннина.
XLII
Из-под нависающего выступа Креслин внимательно изучает противоестественно безоблачный южный небосклон. И видит, как над тем местом, где чародейская дорога прорезает Рассветные Отроги, выписывает круги пара стервятников.
Как набрался он смелости прыгнуть прямо в поток, который унес его от стражей Белой дороги? Как вернулась к нему память? Способствовала тому целительница или кто-то другой? Ответов нет, но так или иначе — он бежал. И понимает, что попадись он снова, бежать во второй раз не удастся.
На востоке кружит еще одна пара остроглазых крылатых хищников. А хаотическое переплетение воздушных потоков указывает на смещение гроз на восток и запад. Отдыхая под каменным козырьком, беглец замечает еще одну тонкую сверкающую полоску — еще один воздушный поток, который, возможно, и поможет ему уйти на восток.
Столь же хаотично кружат и его мысли, ибо сейчас он одновременно и «серебряная башка», и Креслин. И у каждого из этих двоих — свое воспоминание о вчерашнем дне. Один помнит каторжный лагерь, другой — светящиеся белым камни Фэрхэвена. И гитариста, которому разрешалось играть лишь за толстыми стенами таверны.
Музыка… Почему они ее так не любят? Этот вопрос кажется очень важным, но ответа на него нет. А самый главный вопрос — кто же он сам такой?
Он мужчина. Мужчина, способный видеть музыку и упорядоченную гармонию, лежащую в ее основе. Мужчина, владеющий луком и клинком лучше многих. Мужчина, способный касаться ветров и направлять их по своему желанию. Мужчина, плохо знающий жизнь, кроме, может быть, жизни на Крыше Мира. И еще хуже знающий женщин, хотя он и вырос среди них. Мужчина, не имеющий ни малейшего представления о своем предназначении и своей судьбе.
В его мысли ворвалась слышанная неведомо когда и где фраза: «Ты можешь бежать навстречу судьбе, но не от нее…»
Но какова же она, его судьба? Он не музыкант, не солдат, не школяр… Где же его место? И почему белые птицы и стервятники кружат по небу, высматривая его?
Впрочем, эти вопросы едва ли помогут укрыться от магов. Или раздобыть пропитание.
Стервятники смещают свои круги все дальше на север, ближе к его укрытию. После долгой ходьбы боль в пятке снова усилилась. Впрочем, целительница не только прочистила язву, но каким-то образом ускорила процесс выздоровления. Креслин помнит прикосновения ее рук к его стопе, а потом ко лбу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
