ещё не могу сделать однозначный выбор. Душа просит одного, а разум другого.
Это нечестно.
— И? Скоро начнём? — рявкает Ассар, когда отец и Рис швыряют его на землю у самого края скалы.
Он смотрит пристально и настороженно. Больше не смеётся. Кажется, ублюдок наконец начал понимать, что происходит. Страх добрался до его чёрного сердца, если оно вообще у него имеется.
— Что стоите? Давайте к обряду приступать! Или что мы здесь делаем?!
— Мы... — отвечаю я тихо, утерев ладонью слёзы со щёк, — спасаем мир... Сбрасывайте его.
Отец мне кивает. Я знаю, как ему больно, но также чувствую, что он согласен с моим решением.
Мы как-то научимся жить дальше, да, пап? Без неё...
— Какого хрена?! Вы что, хотите похоронить свою малолетнюю вампиршу?! Вот так просто?!
— Не просто, — яростно произносит отец. — Но если мы позволим твоей силе быть, рано или поздно, она всё равно и её, и всех нас уничтожит. Так что, прощай ублюдок. Встретимся внизу. Полакомимся твоей головой, когда ты станешь смертным.
Марко, папа и Рис хватают Ассара и сбрасывают с Вершины мира.
Вот и всё, Луна. Надеюсь, ты довольна.
Мы спасли мир.
Только цена оказалась слишком высока.
***
Я сижу одна на краю Вершины мира и смотрю вдаль. Красная Луна освещает алым цветом горы, скалы и море внизу. Очень красиво. Так можно было бы сказать, но не сегодня, не сейчас.
Сегодня слишком больно.
Отец, Марко и Рис спустились вниз, чтобы выловить у берега потерявшего внутреннюю сущность Ассара и закончить с ним. Я не пошла.
Никогда не любила жестокость, но в этот раз считаю её оправданной, и прекрасно понимаю, что с Древним церемониться никто не станет. За смерть Мишель он получит сполна.
Может он и не планировал её убивать, и сестра случайно погибла, но всё же это не изменяет того факта, что если бы не Ассар и не его жажда безраздельной власти — трагедии не случилось бы.
Мы с Марко связаны, и он не отключил связь, поэтому сейчас я в любой момент могу обратиться к его зверю и тот покажет, что происходит внизу, где мощные волны разбиваются о скалы и берег.
Как умирает Ассар.
Надеюсь жутко, мучительно, болезненно.
Хотя бы этой мести мы заслужили.
Какая же странная штука жизнь. Я получила огромную силу, и я могла бы сама решить, как использовать её, как обращаться с ней, кем быть. Но всё, что смогла сделать — это отказаться от неё.
Больше во мне нет силы древней крови. Теперь я чисто Варран. Нам не дано видеть прошлое, настоящее и будущее. Мы не можем воскрешать людей и мы не бессмертные. Мы, получается, как обычные люди. Только с определёнными особенностями. И сегодня, как обычным людям, нам придётся проститься с близким человеком. Проводить Мишель в последний путь. Смотреть, как огонь поглощает черты её лица.
И я не уверена, что справлюсь с этим.
— Дело сделано, — сообщает Марко.
Он первым поднялся на Вершину за мной.
— Пора домой, Ками.
— Я не хочу.. Я здесь останусь.
— Ты должна быть там, малыш. Со всеми, — Марко опускается рядом и тоже устремляет взгляд вдаль. — Потом будешь жалеть, что не попрощалась с ней.
— Если я попрощаюсь, это будет означать, что всё кончено. Что ничего не изменится.
— Ками, нам всем тяжело. И никто из нас не хочет прощаться с Мишель. Но... это необходимо сделать. Родовая сила и поддержка помогут её душе быстрее обрести покой и переродиться. Никто и ничто не исчезает бесследно в этом мире. Все мы возвращаемся назад.
Вытираю слёзы тыльной стороной ладони и громко шмыгаю носом. Да. Марко прав. Всё перерождается. Если Луна благословит. Она не всех благославляет. Очень надеюсь, что Ассар уже никогда не вернётся в этот мир.
Обхватываю ладонь Марко дрожащими пальцами и прижимаю к своей щеке. Трусь об неё и вдыхаю запах. Сейчас от его рук пахнет не только им самим, но и кровью древнего вампира.
Справедливость восторжествовала, но от этого не легче.
Как бы мне хотелось спасти Мишель...
Когда мы уходили сюда с земель Хазард, я думала — уходить больно. Ведь там Миша... Но теперь я понимаю — возвращаться гораздо больнее. По той же причине.
Поэтому, когда мы уже почти подходим к резиденции в полной тишине и скорби, я не сразу решаюсь войти в дом. Прошу Марко побродить со мной по периметру.
— Пап, ты не против? Я просто не могу так сразу...
Отец обнимает меня возле крыльца и мягко целует в макушку.
— Иди.
— Ты справишься?
— Справлюсь, детка.
Кивнув, папа заходит в дом, за ним следует Рис, который выглядит не менее подавленным, чем остальные. Северный волк потерял пару. Прошли бы они обряд, сейчас он был бы обречён на смерть. Но жизнь теперь ему предстоит тоже непростая. Ведь больше истинной пары у Риса быть не может. Он никогда не почувствует того, что чувствуем мы с Марко.
— Ты просто пройтись хочешь или тебе нужно куда-то конкретно?
— Хочу дойти до восточной части леса. Там мы с Мишель были в последний раз, когда приезжали сюда в гости.
Волк берёт меня за руку, и мы вместе направляемся к лесу. На поляне напротив уже идут приготовления к похоронам. Оборотни и вампиры делают специальное сооружение — кроду. На ней будет сожжено тело, а дух передан Луне. Это волчий обычай. Вампиры обычно не хоронят так сородичей. Мы относительно недавно переняли этот обычай у волков.
Я отворачиваюсь, стараясь не смотреть в сторону кроды.
Слишком больно.
— В этом месте вы были? — спрашивает Марко, когда мы доходим до небольшого холма.
— Да. Сидели наверху и болтали. Я тогда злилась на тебя, потому что ты опять нёс какую-то чушь. Миша меня поддерживала.
— Она не забудет тебя, Ками. Куда бы не отправилась её душа, она всегда будет тебя помнить.
Хочется верить. Нам ведь всегда хочется верить, что близкие не умирают. Что они существуют где-то за пределами. Мы их не видим, но они видят нас. И когда их души возвращаются, однажды они сталкиваются с нами на этих землях, узнают нас и тянутся. Как бы хотелось научиться узнавать их души. Чтобы точно быть уверенным — смерти как таковой нет.
Я теряюсь во времени, пока мы с Марко сидим на вершине холма и
