Поликсена подозревала, что сон был неспроста, хотя в загробную жизнь она почти не верила. Просто ей дано какое-то предупреждение — понять бы еще, к чему оно?
Пока она ничего не понимала.
Если есть выход в параллельный мир у Новой Голландии, то должны быть и другие, — размышляла она.
А если попробовать их найти — может быть, это что-нибудь даст? Кстати, ведь в первый раз она почувствовала, что параллельный мир действительно существует, когда сидела на скамейке в том самом сквере у памятника Пушкину. А если взять и пойти туда снова. А потом…
Что она будет делать потом, Поликсена совершенно не знала, но была уверена, что стоит ей только захотеть — и все прекрасно получится. Само собой.
Верка так и не дождалась подругу. После первого урока она позвонила ей по мобильнику. Пара гудков — и Поликсена объявилась на связи.
— Привет!
— Ты чего, болеешь? — спросила Верка.
— Нет… Просто, понимаешь, тут проблемы. — Поликсена замялась, но тут же поняла, что говорить Верке обо всем случившемся, да еще по телефону, не следует. Да и вообще не следует — по крайней мере, пока сама во всем не разобралась.
— С матерью? — понимающе проговорила Верка.
— Ну да, можно сказать и так… И вообще…
— Ксен, тебе чем-нибудь помочь?
— Да нет, не надо, — голос Поликсены обрел некоторую уверенность. — Сама справлюсь.
— Ну, бывай. — Верка дала отбой.
«Сама справлюсь», — повторила про себя Поликсена, сидя в том самом скверике на той самой скамейке — правда, сейчас здесь было пусто. Накрапывал мелкий дождик, даже не дождик, а какая-то водяная взвесь — так часто бывает осенью в Питере.
Поликсена достала зонтик, но он оказался совершенно бесполезен — пришлось просто поплотнее закутаться в куртку.
Она тщетно пыталась сосредоточиться, чтобы представить себе свой переход в параллельный мир. Вчера ей это удалось без всякого усилия — как будто кто-то извне подсказывал, как именно надо действовать. Сегодня все было совсем иначе — эти знания, которыми она пользовалась, не отдавая себе отчета, откуда они берутся, исчезли. Она отчего-то знала, что у нее хватит сил на переход в параллельный мир — вот только не было прежней уверенности и понимания, как именно поступать.
А потом мир все же переменился…
…Все произошло так быстро, что Ксена едва успела отреагировать, когда скамейка просто исчезла. Такой подлости она не ждала, и едва не упала на землю, но все же, каким-то чудом, сумела удержаться.
Она встала и огляделась.
Тяжелые серые тучи висели над городом, но дождя не было — это было первое, что она заметила. Но перемены, произошедшие с небом, были далеко не единственными.
Ограда вокруг сквера, который неожиданно сделался более узким, как ни странно, осталась почти без изменений. Но сам памятник исчез напрочь — будто его и не было. На его месте оказалась стела из черного камня, напомнившая Поликсене верстовые столбы, стоящие на Московском проспекте.
Она обошла этот странный памятник.
На одной из граней стелы были высечены буквы совершенно непонятного алфавита — линии, черточки, углы… Сперва Ксене показалось, что буквы просто высечены на черном мраморе и покрыты какой-то краской. Но, подойдя поближе, она заметила — странная надпись просто неярко светилась красноватым. К обелиску была прикреплена медная табличка со вполне русской надписью: «Локальная защита».
Больше здесь не было ничего.
Поликсена подумала, что обелиск может светиться из-за радиации и собралась было отбежать как можно дальше — но тут же поняла, что дело может быть и совсем в другом. «Без магии не обошлось, — решила она, — вряд ли это что-нибудь очень страшное».
Внутренний голос, на который она надеялась, хранил молчание — Поликсена не могла разобрать надпись или сказать, что такое эта «локальная защита».
Пожалуй, стоило прогуляться по этому кварталу, посмотреть на мир, где она, якобы, живет.
Поэтому девушка сделала несколько шагов в сторону переулка, выходившего к Литовскому проспекту и Московскому вокзалу. И остановилась, словно вкопанная.
Впереди возвышалось огромное здание нового вокзала. Ксена на мгновение остановилась — ей вдруг захотелось пройти в этот гигантский дворец. Но тут же она увидела, что сквозь здание просвечивают облака, а само оно колышется в воздухе, словно бы сотканное из затвердевшего тумана.
«Интересно, а на что здесь следует посмотреть еще?» — подумала девушка, озираясь по сторонам. Никаких магазинов, витрин и вывесок. Просто жилые здания, причем их облик немного переменился. А что, если выйти на Литовский проспект? Вроде бы, Наэния говорила про рок-магазин здесь неподалеку. А что находится на его месте?
Поликсена уже поняла, что мир, в котором она оказалась — действительно параллельный. Чем бы этот город ни был — это Петербург, только очень странный Петербург.
Что ж, тем интереснее будет его обойти.
До рок-магазина она так и не добралась.
Ксена успела присмотреться к зданиям в переулке — одно из них, построенное из черно-красного кирпича с башенками-трубами, внушало ей неясную тревогу.
Чем нехорошо это здание, она так и не поняла, но, на всякий случай, решила обойти его стороной.
Отсюда до Лиговки было всего ничего. Больше всего Поликсену поразило, что город — абсолютно пустой. За те несколько минут, что она находилась здесь, девушка не встретила ни души.
Да и сам проспект, судя по всему, был совершенно безлюдным. Вот разве что одинокий автомобиль ехал навстречу Поликсене со стороны Невского.
Значит, город все же не вымерший, кто-то здесь есть…
Девушка прошла пару метров — и заметила, как автомобиль свернул на пешеходную полосу и двинулся по ней, словно бы водитель ее совершенно не замечал. Она слегка отступила в сторону, махнула рукой — никакой реакции не последовало, машина не остановилась и не сбавила скорость — наоборот, она понеслась вперед.
И тут уже не внутренний голос, а самый обыкновенный первобытный инстинкт страха подсказал Поликсене — надо бежать, причем как можно скорее! И она рванулась назад, к переулку.
За спиной слышалось урчание мотора, будто бы водитель решился раздавить любого пешехода, оказавшегося в этот момент на проспекте. Девушка вскрикнула и рванулась в переулок.
Встав под арку одного из домов, она увидела, что машина слегка замедлила скорость, но со своего пути не свернула. Она притормозила, просигналила, а потом унеслась куда-то.
Но странным было иное. С этим автомобилем творилось что-то неправильное, что-то, чего не может быть. Только через несколько мгновений, когда Ксена перевела дыхание, она осознала — за прозрачными стеклами автомобиля не было никакого водителя!
Машина двигалась сама по себе!
И вот это было совсем невероятно.
Ноги подкосились сами собой. Поликсена уселась на тротуар, даже не думая о простуде или о том, что запачкает одежду. Она оказалась в странном, неправильном, сумасшедшем мире! Каждый шаг здесь требовал осторожности. Если ты не знаешь, куда идти — лучше не идти вообще. Иначе все обернется кошмаром.
Только гордость не позволила Поликсене разреветься.
Ведь она — сильная, она должна со всем этим справиться. В конце концов, ведь это — ее мир! Нужно только получше узнать его законы.
— А ты чего здесь делаешь? — окликнул ее удивленный мужской голос.
Поликсена обернулась — рядом с ней стоял парень, по виду — точь-в-точь из тех, кто часто заходит в клубы вроде «Морийского Гоблина» — кожаная черная куртка, кожаные штаны, длинные черные волосы до плеч.
— Сижу вот, — буркнула Поликсена.
— А вообще-то, это мой дом и моя территория, — с вызовом произнес парень. — Мы обычно не пускаем сюда чужих, особенно — днем. Ты откуда пришла?
— Так… оттуда… — Ксена махнула рукой в сторону Лиговки. — Что там такое творится? Меня чуть не задавили! — не выдержала она.
— Чуть не задавили? — парень расхохотался. — Да ты с ума сошла — ходить днем по проспекту?!
— Чуть!..
— А что такое-то?
— Ты правда сумасшедшая — или притворяешься? — спросил парень. — Ты что, в первый раз это видишь? — он показал рукой на проспект, по которому пронеслась еще одна машина.
— Ну, не в первый. Только зачем же давить? И вообще — кто в нем был?
— Что значит, кто в нем был? — удивился парень. — Это — автомобиль. Ав-то-мо-биль — поняла? И никого в нем не было, да и быть не могло.
— А как же он едет?
— Ну, знаешь! Даже младенцы — и те рождаются уже с какими-то понятиями, — обиженно сказал парень, должно быть, окончательно решивший, что девица, сидящая на земле, или придуривается, или на самом деле сумасшедшая. — Он едет — и все тут. Правда, только днем. — Он все-таки решил вдаваться в объяснения.
— А если так, то почему он сюда не заезжает? — спросила она.
