— Я имею в виду пол.
— О, я не собираюсь это выяснять.
— Поступай, как считаешь нужным.
Она улыбнулась:
— Ну, спасибо.
Джек кивнул и похлопал рукой по матрасу рядом с собой:
— Ты, должно быть, устала. Почему бы тебе не полежать? — Он приподнял бровь, приглашая ее присоединиться к нему.
Она засмеялась:
— Я рада, что чувство юмора все еще при тебе. Ну а сейчас мне пора. Отдыхай, расслабляйся. Здесь твоя мама. Она готовит тебе омлет.
— Я люблю омлет, — сказал Джек и замер. Он не помнил, любил ли он омлет.
Немного позже в комнату вошла его мать с подносом и руках. Он смотрел на эту незнакомую ему женщину, и она казалась опрятной и подтянутой. Волосы у нее были огненно-рыжими, а глаза ярко-голубыми.
— Ты нас напугал, — сказала она, размещая поднос у него на коленях. — Только подумать, столько шуму из-за этого похотливого старого франта.
— Кого?
Твоего кота.
— А.
— Молли сказала, что ты немного не в себе.
Молли. Так, значит, зовут его жену. Молли. Ему нравилось это имя. Молли. И она носила его ребенка. Джек усмехнулся. Он с нетерпением ожидал момента, когда снова сможет приступить к выполнению супружеского долга.
Мать его подбила ему под спину подушки и усадила так, чтобы ему было удобно есть.
— Я думаю, что сегодня тебе стоит полежать. Писать сегодня не надо.
Писать? Что писать? Джек бросил взгляд на тумбочку возле кровати и увидел стопку книг с женщинами на обложках. Это его жена читает, конечно.
Когда его все оставили, Джек закрыл глаза. Ему так хотелось спать. Он подумал о Молли и покачал головой. Надо же, ребенок. Она носит его ребенка. Как все идеально складывается. Он ударил себя в грудь кулаком, исполненный мужской гордости. Затем пару раз сделал толчки тазом, как Элвис Пресли, от радости и вздохнул. Нет ничего более сексуального, чем округлившийся живот женщины, которая носит ребенка, подумал Джек и уснул с улыбкой на губах.
Проснувшись, Джек увидел Молли. Она сидела у него на кровати и смотрела на него сверху вниз. Она положила ладонь поверх его руки, словно желая ее согреть. Встретив его взгляд, она покраснела и убрала руку, засунув ее глубоко в карман. Они молчали, пристально всматриваясь в лица друг друга. Словно заново открывая их для себя. Джек чувствовал себя так, словно ему снился очень хороший сон и, проснувшись, он с удивлением обнаружил, что его счастливый сон оказался явью. Он слышал, как на улице шумел дождь, барабанил в окна.
— Сколько я спал?
— Примерно час.
— Дождь. Хорошо звучит. Звонко. Дождь. Красивое имя для ребенка — дождь.
Молли засмеялась:
— Возможно.
— Господи, ребенок. Такой серьезный шаг.
— Я знаю, Джек, — сказал она устало. — Я знаю, что ребенок — серьезный шаг.
Он был смущен. Они об этом уже говорили? У них были разногласия по этому вопросу?
— Я просто имел в виду…
— Я знаю. Но я сама с этим справляюсь, и тебя это не касается. — Она встала, собравшись уйти.
Он быстро схватил ее за талию и привлек к себе, на кровать. Она упала на него и удивленно посмотрела.
— Давай позже об этом поговорим, — сказал Джек хрипло. Он обнимал ее. Он уткнулся носом в ее шею. — Ты знаешь, какая ты вкусная? — спросил он.
Джек заглушил ее изумленный смех поцелуем. Он забыл обо всем, вдыхая запах ее тела. Губы ее были солоноваты на вкус, и на них был песок. Торопливо стягивая с нее одежду, Джек заметил, что на ней купальник бикини. Он стащил с нее верх от купальника и слизнул песчинки с темного кружка вокруг соска. Она то отталкивала его не слишком сильно, то стонала. Комбинация оказалась весьма возбуждающей. Он настойчиво прижался к ней.
Со стоном Молли оттолкнула его и села, надев снятый им верх от купальника. Джек тоже сел, растерянный.
— Что-то не так?
— Мы не можем этим заниматься, — сказала Молли.
— Из-за ребенка?
— Нет, из-за тебя.
— Мне надо побриться?
— Ты ведь знаешь, кто я, верно?
— Мать моего ребенка?
— О Боже! — воскликнула Молли.
Джек протянул руку и провел по ее предплечью ладонью сверху вниз. Она закрыла глаза. Подушечками пальцев он обвел контур ее груди. Пальцы его скользнули вниз, к ее животу, и еще ниже, лаская внутреннюю сторону бедер. Молли упала навзничь на кровать, тяжело дыша. Он распустил завязки ее плавок. Она, словно в трансе, смотрела, как он снимает их с нее. Он накрыл ее тело своим телом. Она блаженно вздохнула, когда он накрыл ее губы своими губами Теперь на них песка не было. Они были идеально гладкими и очень нежными. Руки Джека были везде. Молли что-то страстно бормотала. Но в тот момент, когда он занял позу для атаки, она резко открыла глаза. Со стоном она оттолкнула его, и Джек свалился с кровати, ударившись головой о тумбочку.
— Джек! — Молли соскочила с кровати и бросилась к нему. — Ты в порядке?
Он открыл глаза и посмотрел на нее:
— Что ты делаешь?
— Я должна тебе сказать…
— Что ты делаешь в моей спальне? — сказал он. — Голая, — добавил Джек, злобно уставившись на ее тело.
Молли наклонилась к нему:
— Ты знаешь, кто я?
— Незамужняя мать, которая не дает мне работать! Молли бросилась ему на шею.
— С возвращением, Джек! — сказала она и поцеловала его в губы.
Джек впился в ее губы и, толкнув ее на кровать, накрыл своим телом, вдыхая ее запах. Но тут он замер, лежа на Молли и дыша, как голодный волк, зависший над своей добычей. Он ослабил хватку и слез с кровати. Молли разочарованно вздохнула. Он, наконец, оторвал взгляд от ее тела и указал на дверь. Молли подняла плавки от купальника и, стараясь, насколько это возможно в такой ситуации, сохранять достоинство, выскользнула за дверь.
Глава 15
Молли стояла посреди комнаты и размахивала руками, как дирижер оркестра.
— Ладно. Подними ногу и закинь на нее сверху. Правильно. Теперь ты — согни левую ногу, потом поверни правую…
Трио на кровати, двое мужчин в кожаных намордниках и собачьих ошейниках и сурового вида женщина в костюме палача, с пугающей точностью выполняло ее указания, но они занимались этим уже довольно долго и от усталости стали сбиваться с ритма.
— Ты можешь осторожнее обращаться с этой штуковиной? Ты чуть не выколола мне глаз.
— Извини.
В изнеможении они повалились друг на друга, смешавшись в кучу. Молли неодобрительно покачала головой. Писать такого рода сцены всегда было сложно. Шесть рук и шесть ног, куда их все поместить? Молли опустила руки и вздохнула. Она сама выбилась из сил. Она работала чуть ли не круглые сутки, чтобы удовлетворить ненасытный читательский спрос, и довела себя чуть ли не до нервного истощения. Она превращалась в фабрику по производству любовных романов. Она посмотрела на свою главную героиню по имени Эсме, сексапильную «госпожу» с золотым сердцем:
