Она все-таки свела Грифа с той «стервятницей». Они действительно оказались идеально подходящей друг другу парой. Спустя два месяца после знакомства подали заявление в ЗАГС. И я впервые видел, чтобы Гриф смущался о чем-то меня попросить. Он решил открыть свою юридическую контору. Обещал помогать бесплатно. И даже пригласил на венчание посаженным отцом невесты. Она оказалась католичкой, как и Гриф. Вот уж чего не знал! Зато Агриппина это сразу выпытала, а я пропустил мимо ушей.
На их свадьбе я и понял, что так меня тревожило. Я влюбился, как пацан! Не долго думая, спросил у Агриппины:
— А для меня у тебя не найдется идеальной жены? — увидел в ее глазах такую тоску, что сразу же все понял. — Не согласишься ли ты стать моей женой? — спросил я.
Счастливое неверие в ее взгляде сказало мне все лучше всяких слов. Не дожидаясь ее ответа, я сгреб ее в объятия и крепко поцеловал. Под крики «Горько!». Довольный гул гостей был лучшим аккомпанементом для слуха.
Глава 35
Сколько больных прошло передо мной в этой необъятной стране и не сосчитать. Но я помнил, что Алена найдется сама, ей нужна будет моя помощь. Прошел год, прежде чем ко мне обратились люди из далекого городка на востоке России. Им требовалась моя помощь.
В какие только уголки я не ездил, не летал, но сердце мое молчало. При названии же этого городка оно вдруг встрепенулось. Я понял, что Алена там. А когда посланники в конце сообщили про девушку с проблемной памятью, то убедился в верности своих выводов. Я быстро собрался, выписался из гостиницы и направился с ними в аэропорт. Лучше подождать самолет, чем опоздать на него.
В больном парне я сразу же признал Мажора, оруженосца Алеоны. Он также узнал меня, я заметил это по его взгляду, но промолчал, дожидаясь момента, когда нас оставят наедине.
— Леокардиан? А ты тут какими судьбами? — спросил он у меня, едва закрылась дверь за посторонними.
— Милостью Богини, — ответил ему. — Лежи, иначе мне тебя не вытащить. Проклятие сильно ослабло при переходе в этот мир. И тебе очень повезло, что в вашем мире почти нет магии. Нечему подпитывать силу проклятия. Но и в таком виде оно медленно убивает тебя. Джанья пообещала Алене, что ты будешь жить. Так что помолчи, не мешай мне работать…
На какое-то время установилась тишина. Я смог купировать проклятие. Но мне необходимо было сварить зелье, уничтожающее его окончательно. Однако, любое неосторожное движение Мажора сведет на нет все мои старания. И мне больше не удастся так легко пленить проклятие вновь. Темная магия наделяла проклятия некими зачатками разума. Как ни странно это прозвучит. Собрав все силы, я обездвижил пациента. Потом объяснил ему ситуацию и спросил совета:
— Скажи, местные врачи могут зафиксировать тебя в таком положении до утра? Ты не должен сдвинуться даже на миллиметр. Тогда завтра я смогу победить эту дрянь, и ты пойдешь на поправку.
Мажор задумался, а потом предложил вызвать своего лечащего врача:
— Он парень головастый, хоть и самый молодой главврач в истории больницы.
Вызванный главврач не удивлялся ничему: ни моим словам, ни тому, что пациент может двигать только глазами и ртом. Я предупредил, что его ни в коем случае нельзя шевелить до утра. Кормить с ложечки, не меняя положения пациента. Благо уже вечер, предстояло покормить только ужином. К сожалению, лечить нужно было на голодный желудок. Даже к словам о магии врач отнесся так спокойно, словно ему каждый день показывают ее действие, и он привык к этому зрелищу. Немного подумав, он придумал способ — принес жесткий корсетный костюм на все тело. Сказал, что это его персональная разработка для пострадавших в ДТП. Когда не ясно, какие повреждения получил организм, и есть опасность сместить позвонки. Пришлось снова задействовать резерв, приподнимая Мажора магией и аккуратно устраивая его в этом корсете.
— И что, мне так и лежать обездвиженным до самого утра? — возмутился он.
Мы с врачом переглянулись и дружно рассмеялись. Хохотали громко и от души. Глянув на Мажора, снова начали смеяться. Наконец мы успокоились. Врач зафиксировал корсет. А я взял с Мажора обещание не крутить головой. После снял с него заклинание недвижимости.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Уф, аж дышать легче стало, — выдохнул Максимус. Я вспомнил его имя. — Лео, а ты в курсе, что Алена лежит в соседней палате? У нее временами что-то с памятью происходит. Посмотришь? — жалобно посмотрел он на меня.
Я почувствовал ком в горле, мешающий говорить. Поэтому лишь кивнул, соглашаясь. Врач пообещал показать мне ее палату.
В палате Алены я обнаружил довольно молодую еще женщину с глубокой печалью во взгляде. Врач представил нас друг другу и собрался уходить, когда Агриппина Леопольдовна спросила про самочувствие Максимуса.
— Вот сейчас собираюсь прислать ему сиделку, чтобы покормила его ужином, — видя недоумение в глазах женщины пояснил. — До утра Максиму нельзя шевелиться. Совсем. Вот я и пытаюсь понять, кого бы к нему послать, чтобы не начали его шевелить…
— Так давайте я его покормлю. И присмотрю во время сна, чтобы он не попытался повернуться. Сами знаете, как оно бывает во сне, — убеждала она доктора. — А Алена скоро проснется, помощь с едой ей не нужна, а ночью она спит спокойно. Так что я абсолютно свободна и могу приглядеть за бедным мальчиком.
— Все равно в последние дни мне не спится ночами… — произнесла она чуть слышно. Но я услышал. И почувствовал печаль раненого сердца.
Хорошая женщина, дай Богиня, чтобы все у нее наладилось. Доктор поблагодарил ее от всей души и убежал отдавать распоряжения насчет Макса. Агриппина пошла в соседнюю палату, я же остался дожидаться пробуждения своей любимой.
— Леокардиан? — потерла она глаза, не веря им. — Это действительно ты или я все еще сплю? — спросила она с недоверием в голосе.
— И что я должен тебе ответить, чтобы ты мне поверила? — ответил я вопросом на вопрос. А потом улыбнулся, глядя, как она хмурит свои бровки. — А волосы у тебя были длиннее. Может не станешь их обрезать?
— В бою длинные волосы помеха. Противник может использовать их против тебя, — задумчиво покусывая губу, ответила мне девушка-рыцарь.
— На Гелиосе они тебе не мешали. Ты же помнишь? — спросил я. И увидел недоумение с неверием в ее глазах. Так вот в чем проблема!
— Не понимаю, о чем ты? Они у меня такими и были, чуть ниже плеч, когда я вернулась на Землю… — проговорила она, но воспоминания уже начали просыпаться. Я обнял ее, зная, что сейчас ей станет очень больно. — Что со мной? Почему?… — простонала она, с трудом удерживая сознание.
Я магией поддерживал ее силы, тратя последний резерв. Ничего, у меня с собой накопители. Для зелья их хватит. Примерно час я просидел, крепко обнимая девушку. Ужин остывал на столике. Санитарка дважды уже заглядывала, недовольно качая головой. Пришлось сказать ей, что сам принесу посуду, когда девушка покушает. Состояние девушки было слишком красноречиво: стоило чуть ослабить обьятия, отвлекшись на разговор, как Алену начала сотрясать крупная дрожь. Видя это, санитарка смирилась.
— Если сильно остынет, скажете, я подогрею, — сказала она, смягчившись.
Я благодарно улыбнулся ей в ответ. И едва за ней закрылась дверь, наложил легкий стазис на еду, чтоб не остыла совсем.
Наконец-то Алену перестало трясти. Ее волосы лежали копной на плечах, плавно спускаясь крупной волной почти до поясницы.
— Тебе нужно поесть, чтобы восстановить силы, а после хорошо поспать, — тихо шепнул ей на ушко, целуя в висок. — Ты не допускала мысли, что твои волосы могут быть длинными. А когда была рыцарем, они у тебя отросли до середины спины. Именно это неприятие ставило магический блок на твою память. Отсюда и провалы памяти, которая позже восстанавливалась. Ничего не происходит просто так.
— Я не хочу есть, — прошептала Алена в ответ.
— Хочешь, просто слишком слаба, чтобы осознать это, — ответил я и стал кормить ее с ложечки.
Через несколько ложек, съеденных через силу, проснулся аппетит, и Алена доедала ужин самостоятельно. Когда она все доела, я забрал у нее посуду, чтобы отнести в столовую, как обещал санитарке. Но та заглянула сама и забрала посуду. Как знала, когда нужно прийти.
