Свою первую любовь он больше не видел. Если верить брату, она вернулась в Порто-Венере. Лука вычеркнул Стеллу из своей жизни, словно ее никогда не было.
Почему сегодня он вспомнил эту старую историю?
Может, потому, что она еще не закончилась.
* * *
Рим
«Чайная Бабингтон»
Два часа спустя
Чайная находилась на площади Испании, там, где начинается длинная Испанская лестница.
Лука выбрал круглый столик в глубине зала. Точно такой же, как тот, за которым они обычно сидели со Стеллой. Это было самое старое заведение такого рода в Риме. Его открыли две англичанки сто двадцать лет назад, когда чай еще продавался в аптеках.
С девятнадцатого века интерьер ничуть не изменился. Кафе выглядело как английский анклав в самом сердце Рима, поражая посетителей контрастом между средиземноморской атмосферой города и британским шармом заведения. Вдоль обшитых деревянными панелями стен стояли ряды высоких шкафов из темного дерева, где помещались книги и коллекция старинных чайников.
Лука открыл роман Тома Бойда на чистой странице сразу за коллажем миссис Кауфман. Художника растрогали ее воспоминания, этот пазл, из которого складывалась целая жизнь. Он наклеил свои фотографии и пририсовал рядом несколько картинок, словно это была волшебная книга, способная исполнять желания и оживлять прошлое. На последнем снимке они со Стеллой стояли, прислонившись к скутеру. Римские каникулы, 1981 год. Обоим девятнадцать. В тот год она написала эти слова: «Никогда не переставай любить меня…»
Несколько минут Лука не мог оторвать глаз от фотографии. В преддверии пятидесятилетия он мог утверждать, что прожил насыщенную жизнь: много путешествовал, зарабатывал своим творчеством, добился успеха. Но по зрелом размышлении художник приходил к выводу, что ничто так не очаровывало его, как волшебство юности, когда жизнь еще безмятежна и полна надежд.
Закрыв книгу, Лука наклеил на обложку красную этикетку и написал несколько слов, затем достал телефон, зашел на сайт буккроссинга и оставил там небольшую заметку. Улучив момент, когда никто не смотрел на него, он сунул роман между томами Китса и Шелли.
* * *
Выйдя на площадь, Лука подошел к «Дукати», припаркованному рядом с вереницей такси. Он прикрепил дорожную сумку к багажнику и вскочил в седло. Мотоцикл промчался вдоль парка виллы Боргезе, обогнул пьяцца дель Пополо, пересек Тибр и по набережной доехал до района Трастевере. Не заглушая мотора, Лука остановился перед семейным рестораном и поднял забрало. Мать вышла из дверей, словно все это время ждала его. Она смотрела на сына, надеясь, что слова любви можно сказать одними глазами.
Художник нажал на газ и направился к выезду из города. Он ехал в Порто-Венере, надеясь, что, возможно, еще не поздно…
* * *
Лос-Анджелес
Пятница, 24 сентября
7.00
Мило в футболке и рабочем комбинезоне стоял на стремянке. В руках у него был малярный валик, он белил кухонную стену.
Кароль вышла из спальни и спросила с зевком:
— Уже работаешь?
— Да, проснулся рано и уже не мог заснуть.
Она внимательно посмотрела на стены.
— Кажется, ты даже не халтуришь!
— Шутишь! Я три дня вкалываю, как негр на плантации!
— Да, получается неплохо. Сделаешь мне капучино?
Мило отправился выполнять просьбу, а Кароль устроилась в гостиной за круглым журнальным столиком. Она насыпала себе кукурузных хлопьев и открыла ноутбук, чтобы проверить почту.
Ящик был переполнен. Мило дал ей адреса всех читателей Тома, которые на протяжении трех лет слали письма на его сайт. Кароль сделала рассылку, призвав в помощники тысячи людей со всех концов света. Она решила действовать открыто и честно призналась, что ищет «незаконченный» экземпляр второго тома «Трилогии ангелов». С тех пор, заходя утром в почтовый ящик, она обнаруживала огромное количество посланий со словами поддержки. Но сейчас ей в глаза бросилось кое-что интересное.
— Мило, посмотри! — крикнула она.
Протянув чашку горячего кофе, Мило заглянул через ее плечо в компьютер: автор письма якобы видел роман на сайте буккроссинга. Кароль кликнула на ссылку и вышла на страницу итальянской ассоциации, которая призывала людей делиться книгами с другими. Правила предельно просты: человек, желающий освободиться от издания, присваивает ему номер и, прежде чем отправить в свободное плавание, регистрирует на сайте.
Кароль набрала в окошке для поиска «Том Бойд», и система выдала список его книг, блуждающих по Италии.
— Вот! — крикнул Мило, тыкая в одну из фотографий.
Он прилип к монитору, но Кароль оттолкнула его:
— Дай посмотреть!
Никаких сомнений: обложка из темно-синей кожи, золотые звездочки и название, вытисненное готическим шрифтом.
Еще раз щелкнув мышкой, Кароль узнала, что роман оставили вчера в «Чайной Бабингтон», расположенной по адресу: Рим, площадь Испании, дом двадцать три. Пройдя по следующей ссылке, Кароль прочитала всю информацию, которую пожелал оставить человек, «отпустивший» роман и скрывающийся под псевдонимом «luca66». Он указал точное место — книжный шкаф в глубине зала — и точное время «освобождения книги» — тринадцать часов пятьдесят шесть минут по местному времени.
— Надо лететь в Рим! — решила Кароль.
— Подожди, не спеши! — остановил ее Мило.
— Что значит «не спеши»? — возмутилась она. — Том рассчитывает на нас, ты же знаешь. Он, конечно, начал писать, но жизнь Билли все еще под угрозой.
Мило поморщился:
— Боюсь, мы не успеем. Книга уже много часов лежит в кафе.
— Но он же ее не на стуле бросил, а поставил в книжный шкаф, среди других произведений. Она может простоять там несколько недель, прежде чем кто-то ее заметит!
Кароль взглянула на Мило и тут же поняла, что произошло: из-за последних событий он потерял веру в себя.
— Ты как хочешь, а я лечу в Рим.
Она зашла на сайт авиакомпании — ближайший рейс в одиннадцать сорок. Система запросила число пассажиров.
— Два, — сказал Мило, опуская глаза.
* * *
Рим
Площадь Испании
На следующий день
В центре площади около монументального фонтана Баркачча группа корейских туристов внимала гиду:
— Долгое время эта площадь считалась испанской территорией. Здесь также находится местное представительство Мальтийского ордена, обладающее особым статусом и бла-бла-бла…
Семнадцатилетняя Изель Парк как загипнотизированная смотрела на фонтан с прозрачнейшей бирюзовой водой. На дне поблескивали брошенные туристами монетки. Изель ненавидела быть частью «группы азиатов», над которыми вечно потешались.
Ей не нравилась эта устаревшая манера путешествовать: посещать по одной европейской столице в день и часами ждать, пока все не перефотографируются на фоне одного и того же памятника.
В ушах шумело, голова кружилась, ее била дрожь. Стоило Изель оказаться в толпе, и она начинала задыхаться. Хрупкая, как соломинка, девочка выскользнула из группы туристов и укрылась в первом попавшемся кафе — «Чайной Бабингтон», расположенной в доме № 23 на площади Испании…
* * *
Рим
Аэропорт Фьюмичино
— Да откроют они эту дверь или нет? — воскликнул Мило.
Он стоял в проходе и приплясывал на месте от нетерпения.
Путешествие оказалось тяжелым. Самолет взмыл в небо в Лос-Анджелесе, сделал посадку в Сан-Франциско, затем во Франкфурте и лишь потом приземлился наконец в Италии. Мило взглянул на часы: половина первого. Он разозлился:
— Мы так и не найдем эту книгу! Столько времени в пути, и все зря. К тому же я умираю от голода. Это был не обед, а издевательство! Учитывая стоимость билетов…
— Хватит причитать! — взмолилась Кароль. — Ты постоянно ноешь из-за ерунды! Меня это достало!
В самолете раздался одобрительный гул.
Наконец дверь открылась, и пассажиры вышли на свежий воздух. Ловко лавируя в толпе, Кароль сбежала по лестнице и помчалась к стоянке такси. Мило несся за ней. Там стояла огромная очередь, машины заполнялись и отъезжали с черепашьей скоростью.
— Я ж говорил!
Не обращая на него внимания, Кароль достала полицейское удостоверение, прошла в начало очереди и уверенно показала волшебную корочку служащему, рассаживавшему пассажиров по машинам.
— American police! We need a car, right now. It's a matter of life or death![87] — бросила она на манер инспектора Гарри.
«Глупости, не поможет», — подумал Мило, качая головой.
Но он ошибался. Итальянец дернул плечами и через десять секунд, не задавая лишних вопросов, усадил их в такси.
— Площадь Испании. «Чайная Бабингтон», — бросила Кароль.
