Зато потом было награждение! Самим Иосифом Виссарионовичем! И он ее вспомнил! А как папа смотрел на ее орден! Со смесью удивления, уважения и гордости! А каким восторгом и завистью горели глаза учеников, когда они заходили в классы родной школы!
Все эти мысли крутились в голове у девушки, а глаза напряженно шарили по ночному небу, при этом не забывая сверяться с приборами. Не такая уж и простая работа у летчика-оператора, все видеть, на все своевременно реагировать.
— Подлетаем! — можно было и не предупреждать Иду, здесь они уже бывали прошлой ночью. Да и видно было сверху по редким всполохам разрывов и ниткам трассирующих очередей, где проходит линия соприкосновения партизан с карателями. От немецких позиций в небо ударили лучи прожекторов. Плохо, очень-очень плохо! Значит, за день немцы успели подтянуть в лес свои части противовоздушной обороны. Надо предупредить девчонок из ночного. Лена нажала тангенту СПУ: — Ромашка, здесь Язва. У немцев появилась ПВО. Наблюдаю три прожектора, — вот луч прожектора скользнул по одному из вертолетов и в небо потянулись очереди зениток, — и малокалиберная зенитная артиллерия, неустановленного количества. Двадцатимиллиметровки — уточнила Волкова.
— Язва, спасибо, приняли. Одиннадцатый уже предупредил, — раздался в наушниках голос командира полка ночников Бершанской. Лена прикусила губу, полезла попрек батьки в пекло, у нее же есть командир, почему она не подумала, что Петр сообщит такую важную информацию?
— Язва, молодец, продолжай наблюдение, — развеял ее беспокойство Никифоров. А внизу, почти под самым брюхом замелькали верхушки деревьев, сердце Волковой сжалось, настолько низко прижалась к земле Ида, чтобы избежать обнаружения прожекторными командами. Интересно, чей вертолет попал в луч света? Главное, чтобы с девчонками было все хорошо! Вроде успели уйти!
— Подлетаем, я в салон, — сообщила она Весельской, отстегивая ремни и получив в ответ напряженный кивок. Им вдвоем с Колькой сейчас разгружаться и принимать груз, а Ида так и останется за рычагами, чтобы тут же после приема раненых взмыть вверх и уйти домой. Лицо Литвинова в тусклом свете лампочки над дверью казалось мертвенно бледным. Вертолет еще не коснулся земли, а он завидев Волкову тут же начал открывать люк. Удар по ногам означающий, что они сели и из темноты к вертолету бросились бойцы партизанского соединения:
— Привет, — на бегу поздоровался первый из них и заскочил внутрь, — давайте быстрее, нас тут бомбят нет-нет, чтоб не налетели.
— Не должны, — обнадежила Волкова. Она знала, что советским командованием были запланированы бомбовые удары по близь лежащим к заблокированным партизанам аэродромам противника.
— А немцы об этом знают, красавица? — нервно хохотнул партизан, помогая Николаю отвязывать крепежные ремни. Ленка пожала плечами и выглянула из люка:
— В линию встали! Что столпились тут? Сейчас груз передавать начнем, — партизаны не споря выстроились в линию, а из люка уже появился первый ящик.
Работа спорилась и полторы тонны груза перекочевали из грузового отсека на площадку буквально в несколько минут. Волкова едва успела застелить пол заранее заготовленным брезентом, как в вертолет стали заносить носилки с ранеными. Кое-как перебинтованными, кто-то был без сознания, кто-то не переставая стонал, один паренек с замотанными окровавленными бинтами ногами густо матерился. Пока один из пожилых партизан не сказал:
— Васька, хорош лаяться, тут девушка.
— Простите, — выдавил из себя парень, не поворачивая головы, — больно очень. Так легче.
— Тогда ругайся, — разрешила Волкова. Но парень разрешение проигнорировал, лишь заскрипев зубами. Наконец, погрузка была закончена. — Коля, — Волкова посмотрела на Николая, — давай к пулемету, ждали нас немцы сегодня.
Литвинов кивнул:
— Понял, — и нырнул в люк на полу, позиция пулеметчика на этом вертолете была в гондоле под самым брюхом. А Лена уже поднималась к себе в кабину. Протиснувшись на место, она подняла руку вверх, показывая Весельской, что можно взлетать и вертолет тут же взмыл вверх.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Наши все сели, не видела? — озабоченно спросила Ленка, судьба попавшего в луч прожектора не давала ей покоя. Ида молча покачала головой. После известия о смерти отца она как-то замкнулась в себе. Весельская и так-то была не разговорчивая, а тут вообще стало слово не вытянуть, и только Иса Харуев из разведчиков мог вывести ее из этого состояния напряженного молчания. Ну, и еще Стаин. Но ему было не до разговоров, командование таким огромным и сложным механизмом как корпус отнимало все силы и время.
Вертолет снова подлетал к линии соприкосновения. Машину затрясло, и послышался стрекот стреляющего пулемета, Литвинов обнаружил какую-то цель. И буквально в то же мгновение корпус тяжело вздрогнул, потом еще и еще раз.
— Попали, — процедила сквозь зубы Весельская, — Лена, давай в салон, посмотри, что с ранеными. Лена кивнула и стала снова отстегивать ремни. А пулемет Литвинова не умолкал, буквально захлебываясь. Волкова скользнула вниз к раненым. В салоне гулял сквозняк проникая внутрь через три больших пробоины снизу справа.
— Все целы?
— Ваську убили, — прохрипел кто-то. Лена хотела было двинуться на голос, как что-то вдруг ударило ее по ногам, а потом и куда-то в район живота. Она с удивлением посмотрела вниз, штанины на комбинезоне были разорваны и вокруг дыр стали появляться темные пятна. Она попыталась рукой нащупать место попадания в живот, но рука почему-то не слушалась, а потом накатила дурнота и она стала проваливаться куда-то вниз, вниз, вниз. Краем сознания еще успев поймать мысль: «А почему не слышно пулемет?»
[i] Венгеров Владимир Яковлевич, 11 января 1920, Саратов — 15 ноября 1997, Санкт-Петербург. Режиссёр, сценарист, актёр. Заслуженный деятель искусств РСФСР (26.11.1965). Народный артист РСФСР (26.12.1978). Окончил режиссёрский факультет ВГИКа (1943, мастерская Сергея Эйзенштейна). С 1944 года — режиссёр киностудии «Ленфильм», работал в группах Юлия Райзмана и Фридриха Эрмлера. Руководил III Творческим объединением «Ленфильма». В 1954 году поставил приключенческий фильм «Кортик» (по повести А.Н. Рыбакова. Ещё больший успех, во многом обусловленный прежними достижениями, ожидал и следующий фильм режиссёра «Два капитана» (по роману В.А. Каверина). Наиболее значительной работой Венгерова стал фильм «Порожний рейс», поставленный по книге С.П. Антонова.
[ii] Николай Афанасьевич Крючко́в (24 декабря 1910 [6 января 1911], Москва[1] — 13 апреля 1994, Москва) — советский и российский актёр театра и кино. Герой Социалистического Труда (1980), народный артист СССР (1965), лауреат Сталинской премии I степени (1941). Кавалер двух орденов Ленина (1940, 1980).
XVII
Дождь… Мерзкий мелкий апрельский холодный промозглый дождь… И почему ты зарядил так не вовремя? Почему ты обложил небо низкими серыми тучами именно сегодня? Почему не вчера? И не было бы осклизлого коричневого холмика среди расположившихся в ряд таких же холмиков, только не таких свежих. Хотя нет. Вот эти три тоже свежие. Вчерашние или сегодняшние. Ребят из 122-го ИАП. Не было бы этой неказистой фанерной пирамидки с красной звездой наверху и мутными дорожками дождевых капель, стекающих на табличку, написанную зеленой краской корявыми буквами на куске фанеры: «С-нт 1 отд. смеш. авиакор. ос. наз. НКВД Литвинов Николай Сергеевич 19.05.25–18.04.42» Месяц не дожил Колька до дня рождения. Горло сдавил тесный воротничок. Или это не он? Сашка потянулся к пуговицам на гимнастерке. Нет не он. Воротник распахнут. Не по уставу. Стаин машинально застегнулся. Он не замечал, что насквозь промок. Что рядом стоит такая же промокшая, с красными опухшими глазами и искусанными в кровь губами, некрасивыми пятнами, выделяющимися на бледном лице, Настя. А к ней прижалась, сверкающая сухим лихорадочным взглядом, совсем разучившаяся плакать Ида Весельская, кое-как дотянувшая на изрешеченном вертолете до своего аэродрома. И Никифоров с Лидой и Буниным тоже были тут. И артисты, во главе с потерянным Володей Венгеровым. И все девчонки из вертолетной эскадрильи. Кроме трех, навсегда оставшихся лежать под такими же холмиками в лесу под Вязьмой. Садясь с разбитым двигателем, они не дотянули чуть-чуть, совсем немножко, уже на подлете к партизанскому аэродрому зацепившись шасси за кроны деревьев. Тихая Наташа Ганжа, Лидина подружка из Тамбова. Безотказная рукодельница Руза Халиуллина, к ней всегда обращались курсанты и летчики, если надо было что-то сшить. Это она совершила чудо, буквально за ночь смастерив для Веры Никифоровой такую же, как у Вали летную форму. И Таня Ляхова. Ничем не примечательная, старательная девушка с глубокими зелеными глазами. Их гибель подтвердили партизаны. Хорошо хоть так, а не без вести пропавшие. Первые потери в их и так не большой вертолетной эскадрильи. Его личные первые потери. Под Ленинградом они тоже были, но там корпус только формировался, погибших девушек-ночниц он почти не знал. Ребят из истребительного полка тоже. А этих людей он знал с ноября 41-го, почти полгода, на войне целую вечность.
