Выпили где-то по полтора литра на человека, а опьянели. Потом полежали на песочке в лесной тени, подремали, понемногу протрезвели. Дневная жара потихоньку отошла, ей на смену пришла вечерняя… нет, не свежесть, тоже жара, но уже не такая злая и приторная. Особенно, когда они догадались вначале умыться, потом искупаться в прохладной и даже холодной морской воде.
Зеленин, вопросительно глядя на Логинова (командир же!), в воздух, то есть ни для кого конкретно, утвердительно предложил поохотится. Сергей Леонидович (то есть я) охотно его поддержал. Вчерашняя охотничья добыча — местный олень — был относительно большим, но и ртов (человеческих и кошачьих) было много, и он откровенно опасался, что к ужину им опять попадется надоедливое блюдо. Нет. Не акулятина, если бы еще она. Еда называется родниковая вода, не совсем хрустальная, но вкусная, однако, к сожалению, не калорийная. А так хоть попугаев побьют, всяко пусть кошаки нажрутся.
Сразу возникли сложности. Людей оказалось почти много — девять человек (семь армейцев плюс один неопределившийся плюс сам я — Сергей Леонидович). А вот оружия для них не хватало. И если бы огнестрельного. О нем вообще молчали, понимали, что на безлюдном острове среди примитивных людишек его не возьмешь. Но даже холодного оружия, хотя бы нормальных копий, не хватало.
На первых порах разделили на всех по очереди четыре копья и пять клинков разного вида. Да единственный арбалет остался у меня. Не осмелились все же земляки отбирать это элитное оружие у вожака. Да и потом, тренировка показала, что кроме него арбалетом может использоваться только его жена Наташа. Но ее муж наотрез отказался брать в опасную охоту. Остальные пока вооружились кольями, очень острыми и в умелых руках опасными, но, к сожалению, полностью деревянными. На зверей, хм, если повезет, конечно, они еще могут пойти и даже останутся с добычей, но людям проиграют полностью. Даже дикарям, ведь они учатся воевать с холодным оружием с детства.
Так и пошли. Первым шел я с опасным арбалетом и полезным кинжалом. Больше у меня, как считали его подчиненные, ничего не было. Ха-ха, наивные такие.
Затем шли самые близкие друганы — Вася Филатов, Димон и Сергей Зеленин, — вооруженные копьями с металлическими наконечниками. И, наконец, остальные, с деревянными копьями, которыми все дружно называли, наплевав на толерантность, кольями.
Соответственно, вожак у них мог заниматься удаленной охотой, хотя и не по всемузверью. Тот же лев легко переходил из статуса добычи в опасного охотника. Друзья его могли охотиться посредством контактного оружия, а остальные, в лучшем случае, могли отбиваться и не дрожать при львином реве.
Прошли в лес. Он был тропический, поэтому оказался густой и труднопроходимый. Кто-то из новичков оказался в буреломе, кто-то в яме. Какая уж там охота! я только и делал, что доставлял их на звериную тропу. В пору было радоваться, что еще не оказалось жертв. Но троих попугаев — самых многочисленных птиц леса — я все-таки подстрелил. С учетом того, что экземпляры оказались крупные, весом по полтора килограмма, то хоть похлебка будет пахнуть мясом.
А вот ближе к морю им откровенно повезло. Я тут, в скальной местности, раньше не ходил, считал, то в этой бесплодной местности между морем и лесом ничего полезного не найдешь. Оказалось, глубоко ошибался. Природа ведь не любит пустоты, вот и здесь вырос дикий виноградник. Дикий, конечно, не домашний, ягод здесь было куда меньше, но все равно и сами в охотку наелись и на стоянку принесли остальным.
В общем колоритный оказался ужин — главное блюдо уха, поскольку рыбаки наловчились наловить нужное количество разной морской рыбы, да еще у меня морды сработали и в них неожиданно попались речные твари — от пескарей до голавлей и даже до небольших щук. После этого на стол положили печеных попугаев с ананасами. Впрочем, этих было очень мало на тридцать рыл с кошаками, так что получилось даже не второе блюдо, полуторошное. Зато десерт оказался хороший, и вкусный и питательный — где-то по полкилограмма винограда на человека.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все это навело меня на мысль, что нам нужно кардинально изменить нашу диету. Она должна быть главным образом морской с тоненькой прожилкой речной. Вторая часть должна будет растительной и только небольшая доля останется на мясо и птицу. Только так, и дело не во вкусе отдельных лиц, то есть моем, а в наличии природных запасов. Просторный океан с большим объемом рыбы и различных морских органонов, начиная от моллюсков и до китов (которые я еще не видел, но которые, надеюсь, будет). Затем полезные растения, которых к тамошнем лесе довольно многообразно, но все-таки для такого количества едоков недостаточно. То есть, собирайте, но не истощайте, островная природа на такое количество не рассчитана. И наконец, мясные запасы. Их, безусловно, очень мало. И если на одного себя я мог рассчитывать, даже на свою новую семью, пусть и с сомнением, то тридцать ртов даже не стоит смотреть, только душу травить.
Объявил об этом всем после ужина. Земляки мои, пусть прямо скажем, люди были не очень умные, но практические и сообразительные. То, что на небольшом острове посреди обширного океана им придется питаться морскими биоресурсами, все и так понимали. Мои слова были приняты, как должное.
Зато информацию об административном и политическом режиме (сугубая демократия во главе с выборным советом старейших), первобытный коммунизм при разделении продуктов и прочих ресурсов, слушали внимательно. Понятно же, кто первым работает и воюет, тот первым и получает, кто последним вкладывает в общий котел, тот соответственно последним и приобретает. Это было встречено оживленно, но, в общем-то, доброжелательно. Это ж жизнь, кто как копошится, тот так и живет.
А вот я как раз беспокоился. Хорошо, когда возможности мало. И делить нечего и волноваться к какому лешему? А если есть эти шансы и только надо посчитать и вычленить опасности, тогда как? Либо рискнуть и промахнутся, либо жить в нищете и впроголодь? Охо-хо, бедный я, пожалейте меня!
В небольшом промежутке светлого времени после ужина и отбития на сон, когда солнце еще позволяло видеть, я попытался ковать наконечники копий. Три штуки сделал. Невесть что, конечно. С другой стороны, это не такие уж и безделушки, чтобы мучиться над внешним видом. А вот на счет твердости и прочности я помаялся. Металла-то хорошего в запасе не было, ковал из того, что было. М-да, кажется, мне все-таки придется подумать о помощи третьей стороны, несмотря на существующую отдачу.
С этим и лег спать. Наташа, чувствуя мои тревоги, прижала к себе. Мол, я буду рядом и всегда можно на нее надеяться. И мои пушистики, проскользнув откуда-то из темноты, тоже улеглись рядом со мною, но с другого бока.
Вот друзья мои, хоть толку от них почти никакого, но за поддержку большое спасибо! Всегда вам рад! Но все-таки наибольшую подмогу мне оказал Гжее. Артефакт, имея прямую тесную связь со мной, да такую, чтоя и не мог отвязать мои эмоции от его электронных мозгов. И Гжее, по крайней мере, проник в них (мысли я уже мог прятать).
— Ха-ха-ха! — старательно имитировал он человеческий смех, — ты чрезмерно преувеличиваешь мощь своих противников. Пойми, мой мальчик, в магической сфере, как и в ином другом МЕСТЕ, где присутствуют разумные существа, а не только люди, главенствует кто?
Артефакт замолчал, давая понять, что он ждет мудрого ответа. Или, хотя бы, спокойного, но не вспыльчивой эмоции.
— М-м, сильный телом? — осторожно ответил я, чувствуя, что меня опять надуют с реакцией.
Так и есть, Гжее как-то интересно похрустел, что полагает по аналогии с предыдущими разговорами сомнение и разочарование во мне. Потом он заговорил с нотками утверждения и увещевания:
— Уважаемый ученик, тебе уже надо стараться думать головой, а не иным местом. Возраст уже почтенный, не так ли?
Скотина надменная! Тебе ли меня попрекать с высоты нескольких тысяч лет, а?
Я так разозлился, что даже не подумал отвечать этой штуковине. Сам думай, нечего тут мне кочевряжится!
