– Я министр культуры, – сообщила Мать Семьи.
– Прекрасно. Значит, вы умеете расписываться.
Кертис Ван Кертис выказал к торжественной встрече не больше интереса, чем Император. Когда кортеж мчался по горному ущелью, мимо знаменитых псевдохрустальных друз – одного из шести чудес Галактики, он даже не повернул головы.
Еще никогда со времен Смутной Войны Кертису Ван Кертису не было так страшно.
Резиденция лорд-канцлера, получившая сейчас временный статус императорского дворца, стояла в центре столицы. Зеркальные грани, изогнутые под острыми углами – резиденция повторяла все тот же горрийский символ.
Кертис был готов к долгому ожиданию – непременному атрибуту его встреч с Императором. Когда ему сообщили, что Грей примет его немедленно, это только усилило страх. Идя по анфиладам залов, где одна стена непременно была стеклянной, Кертис нащупал языком крошечную капсулу, приклеенную к десне. Единственный яд, неразлагаемый бактериями-симбионтами, лазейка в броне, которую он оставил для подобных случаев – ибо технику «джень» Кертис так и не смог освоить. Тот путь на грани жизни и смерти, насилие над собственным телом и разумом, которые были непременным условием тренировок, оказались для него неприемлемы.
Император был не один. Голографический фантом, изображение рослого мужчины в форме клинч-коммандора, застыло перед ним навытяжку. Фантом мерцал, временами теряя яркость, движения его были скачкообразны – связь велась с большого расстояния и на мало приспособленной для церемоний военной аппаратуре.
– Возьми его живым, – устало говорил Император. – И… – он покосился на Кертиса, – тех двоих – тоже. Обязательно – живым. Это приказ. Потом свяжешься с дворцом.
Клинч-коммандор кивнул:
– Да, мой Император. Корабли эскадры продолжают прочесывать космос. Но шансов очень мало. Меня нашли чудом – преступники либо погибли, либо подобраны другим кораблем.
– Что ты предложишь?
– Я возьму один из крейсеров, десантный транспорт и отправлюсь на Грааль. Они стремились туда, Император.
Грей беззвучно пожевал губами:
– Да… отправляйся, Шегал. И помни – живыми!
Изображение клинч-коммандора исчезло. Грей вялым взмахом руки предложил Кертису сесть. Сам опустился в кресло, стоявшее у прозрачной стены. Может быть случайно, но теперь Кертис не видел его лица.
– Что связывает вас с Граалем, Кертис?
Владыка «аТана» коснулся языком крохотной капсулы. Это словно придало ему толику отваги.
– Там источник моей силы, Грей.
– А именно?
– Бог.
Император молчал очень долго. Потом заговорил – и в его голосе послышалось любопытство.
– Значит, все сказанное Кеем на допросах – правда? Ты получил доступ к божественным возможностям… И построил Линии Грез – чтобы развалить Империю?
– Да.
– А Дач пытался убить меня лишь затем, чтобы утихомирить тебя?
– Да.
– Кто же тогда преступник, а кто был согласен умереть за Империю?
– Не знаю, мой Император. Но Дач – просто убийца. Маньяк.
– Есть много мест в мире, Кертис, где должны стоять убийцы… А ты не кажешься смущенным или растерянным.
– Я знал, о чем вы спросите. Знал, что вам все известно.
– Интересно… Ах да, те, кто успел уйти с эсминца Лемака… вечная ему память. Похоже, тайна не столь строго соблюдается в «аТане»?
– Мой Император, никто не смотрел их память. Они были очень возбуждены и болтливы. Мне лишь передали их рассказы.
– Так. Оправдан… по данному обвинению, – Грей сухо рассмеялся. – Позволено ли будет Императору спросить своего верного слугу, зачем твой сын вызвался помочь Лемаку?
– По моему совету, чтобы уничтожить Кея, – Кертис уже перешел порог страха. Осталась лишь щемящая пустота. – Дач не должен был рассказать правды.
– Итак, ты виновен в заговоре против Империи.
– Да.
– Ты стал отважен, Кертис. С чего бы это?
– Мне больше нечего терять, Грей, – Кертис с трудом оторвал взгляд от темного силуэта, посмотрел над ним – в белую пену облаков. – Линия Грез не вызвала интереса. Мои аналитики считают это не временным периодом, а устойчивым общественным отношением.
– Грезы – дорога в один конец, Кертис.
– Да. Все знают прошедших аТан, все верят в бессмерие. Линия Грез – для тех, кто уже ни во что не верит. Из Империи уходит лишь мусор. Ты победил.
– Неужели?
– Ты победил, – повторил Кертис. – Я лишь прошу, скажи, откуда ты пришел. Каким был мир, где ты получил свою Линию Грез?
– Ты ошибаешься так же, как Дач. Я не получал никакой Линии Грез.
– Твое происхождение неизвестно, и я знаю, что документы…
– Я родился на Эндории. Да, гибель моей семьи при налете Алкари – ложь. Мои родители были наркоманы, их застрелили при попытке ограбления. Во флот я пошел под чужим именем. А потом… у Императора не может быть таких родителей.
Грей помолчал.
– Я вышел из грязи, Кертис. Но это была наша грязь.
Кертис онемел.
– Мне незачем тебе лгать, – тихо сказал Император. – Знаешь, мы могли бы стать друзьями, сложись все по-другому. Но у меня была власть, а у тебя бессмертие и глупая вера, что я – победитель прошлого заезда… твой неуязвимый конкурент.
– Император, но кто же…
– Не знаю, Кертис. И нам никогда этого не узнать. Он мог прожить жизнь и умереть, может и сейчас вкушать плоды твоего аТана. Я не знаю. Он стал бы Императором, если бы хотел этого. Но, наверное, нет одинаковых грез.
– Император…
– Ты виновен в заговоре. Твой сын помог бежать преступникам… один из которых, опять-таки, твой сын. Не многовато ли хлопот от рода Кертисов? Таких похожих друг на друга.
– У меня нет сына, – сказал Кертис.
– Хорошее начало. Продолжи. Что стоит мелкое преступление рядом с изменой?
– Терранский парламент удовлетворил мою просьбу о расторжении родства. Я отказал Артуру в продлении аТана. Он ожил на Граале – ищите его там, Император, – Кертис облизнул пересохшие губы. – Я… я верен вам, Император.
– Ты, все-таки, просто трус, – в голосе Грея послышалось отвращение. – А если я решу подвергнуть его многократной смерти?
– Его будут воскрешать необходимое количество раз.
Император Грей опустил лицо в ладони. Приглушенно произнес:
– Знаешь, Кей Дач сослужил мне хорошую службу. Его психоломка прошла неудачно – он тоже верил, что я пришелец из иной реальности. Но зато я смог понять, как стар… как долго иду по кругу. Тебе бы тоже не помешало вывесить мозги на просушку, Кертис.
– Как будет угодно Императору.
– Если бы не поведение Артура, я решил бы, что трусость в твоих генах. Ладно. Ты мне нужен, Кертис.
Владыка жизни и смерти был куда более удивлен, чем обрадован.
– Я меняю завещание, Кертис. Тебе предстоит быть свидетелем – одним из трех, которые необходимы.
Кертис кивнул, лишь в глазах остался невысказанный вопрос.
– А потом уходи, – сказал Грей. – Ты – бессмертие. Я не знаю, добро оно, или зло. Но я не стану искать тебе замену.
7
Лейтенант внутренней охраны вошел быстро и беззвучно. Вызов мог оказаться случайным… может быть задремавший Император случайно задел кнопку вызова.
– Иди сюда, – голос Грея раздался из глубокого кресла, стоявшего у окна. Император смотрел на закат. Его лицо показалось лейтенанту очень спокойным… невыносимо спокойным.
– Ты хороший мальчик, – тихо сказал Грей. Глаза лейтенанта сузились – он слишком хорошо понимал, что в устах Грея этот комплимент мог быть двусмысленным. – Что для тебя Император, мальчик?
– Знамя Империи. Символ.
– Правильно. Ты помог мне на Таури… в тебе есть хватка. Ты знаешь, что я изменил сегодня завещание?
– Да, Император.
– Я не случайно выбрал этих свидетелей. «Владыка жизни и смерти» Кертис, Патриарх, гражданка Сейкер. У них есть власть и интересы. Они должны выполнить мою волю. Вот и ты… Сколько тебе лет, парень?
– Сорок два, Император.
– Прекрасная карьера. Только честно – кто был твоим протеже?
– Никто, Император.
– Не лги мне. Откуда ты?
– С Хаарана.
Грей вскинул голову – в том изумлении, которое редко посещало его.
– В документах указан Инцедиос. Но я не буду лгать вам, Император.
– Как ты выжил?
Лейтенант пожал плечами.
– Нам просто повезло. Корабли джексоновского фонда искали уцелевших и наткнулись на нас.
– Но почему ты уцелел?
– Не все исполняли приказы, Император. Я был ребенком, и нас держали в школе, почти трое суток. Потом сказали, что отпускают домой. Я вышел… была ночь. Кажется, что-то услышал, и обернулся. Один из тех, кто велел нам идти домой, стоял сзади с винтовкой. Целился в меня.
Лейтенант замолчал, и Грей кивком полуободрил-полуподтолкнул его.
– Я что-то сказал, глупое такое: «Не надо!» Все понял, и уже ни во что не верил… намочил штаны. У него была смерть во взгляде, у парня с винтовкой. Но он все не стрелял и не стрелял. А тот, который вел меня, с мягким лицом и добрыми глазами, схватил меня за плечи и крикнул: «Кончай щенка!»
