"Мне больше не на что надеяться и я понимаю, почему она так поступает. Слишком поздно я понял, как люблю ее, и как много боли я причинил ей. Но теперь всему настанет конец. Она будет свободна, а я попытаюсь освободить себя. Как же она прекрасна, когда спит, я посмотрю на нее еще немного. А затем прогуляюсь вдоль побережья и попробую навсегда расстаться со своей болью. Кажется, я уже писал об этом, но у меня путаются мысли, и я пишу что-то бессвязное…. Только это уже не имеет значенья".
Конец записей больше нет.
Она поднесла руку ко лбу, и проводит по нему рукой, стирая холодный пот. "Это сон так уже было и раньше. Любовь и уверенья в верности, клятвы, нежность страсть переходящая в жестокость. Я пережила все это, переболела, а теперь снова на моем пути то же самое. И меня тянет к нему, хотя я знаю, что этого делать нельзя".
Алекс прошла в ванную, и стала умываться холодной, водой пытаясь разобраться, где здесь сон, а где явь. Может можно еще проснуться и вернуть все назад. На краю ванной с остановившимся взглядом, сидела девушка с мокрым лицом в забрызганной водой пижаме, и не могла решиться оставить свою надежду на возвращение домой.
"Пойми же ты это твой шанс вернуться домой к маме, папе, близнецам" — ей представился дом, лица матери, отца, друзей, но четче всех перед глазами было лицо Фрэнка. Ей захотелось снова ощутить на своих губах его губы, прикосновение нежных и сильных рук на своем теле. Внутренний голос сделал последнее усилие — "Вернись домой ведь Марио не простит не тебя, не его".
— Нет. Не могу! Я не могу и не хочу быть без него! — своим криком Алекс отогнала последние сомненья и стала лихорадочно собираться, ключи, телефон, пластиковую карточку, все, что было на ночном столике, она сгребла в карман и впервые выбежала из этой квартиры сама без никого.
На улице она поймала первое попавшееся такси и села в него.
— Куда едем? — поинтересовался водитель.
— Сколько у вас причалов на побережье?
— Три причала.
— Значит, объедем все три.
— Как скажите.
Нужно полагать из дома он вышел ближе к рассвету, а гулять он мог только от ближнего причала к дальнему.
— Езжайте к самому дальнему отсюда.
Небо оставалось таким же серым, как и на рассвете. Дул легкий ветерок и Фрэнк прогуливался, засунув руки в карманы куртки. Он взглянул на небо, где летали неугомонные чайки, и пошел по причалу до того последнего уступа с перилами.
"Никогда бы не подумал, что из меня выйдет такой Ромео. А вот сейчас я бы позавидовал его участи, ведь они то друг друга любили. Почему же ее губы отвечали на мои поцелуи, а тело трепетало от прикосновений? Нет, не надо тешить себя надеждой. Я не любим ею, хотя есть в моем положении и один плюс Марио она тоже не любит. Мне не нужно себя даже убивать достаточно, позвонить и сказать, что я, ее упустил. А если пожелать себе быстрой смерти, то можно сказать что перед этим я ее соблазнил" — Фрэнк невесело улыбнулся своим мыслям и вцепился в перила. Волны всегда догоняли друг друга, там нет ничего интересного. А вот выступ скалы, на совершенно гладкой каменной глыбе Фрэнка заинтересовал. И только на середине отвесной скалы располагался узкий каменный карниз.
"Интересно за те несколько часов пока Алекс собирается домой, смогу ли я себя заставить гулять по пляжу, вместо того чтобы бежать к ней?". Потом его мысли приняли совсем другое направление. "А, если бы я захотел умереть, смог бы я спрыгнуть отсюда?". Фрэнк не задумываясь, берется за перила и перепрыгивает через них. Сердце начинает усиленно биться, пока ноги не попадают на каменный карниз.
— Не смей этого делать!
У Фрэнка перехватило дыхание, и ноги соскользнули с карниза, но не от желания покончить с собой, а от неожиданности ее прихода. Алекс взяла его за руки, попыталась его поднять на верх.
— Немедленно прекрати! Поднимайся.
— Алекс, зачем ты пришла? — у него мелькнула идея притвориться, что он на самом деле хотел спрыгнуть. Он достал ногами до карниза и продолжал "висеть" держась за перила.
— Сама не знаю. Мне полагается быть уже в самолете по пути домой, а меня потянуло сюда.
— Если ты пришла сюда из жалости, то просто уходи.
Их глаза встретились, и они старались прочитать мысли друг у друга. У Алекс мелькнула мысль: "Он опять ожесточился", у Фрэнка: "Любит, но не хочет признать это. Она меня любит!?".
— Убери от меня руки или я сейчас спрыгну.
— Фрэнк опомнись, ты сошел с ума.
— Да лучше сойти с ума, чем думать о том, что ты меня не любишь.
Алекс стало казаться, что она сама уже сходит с ума, все это было уже в ее жизни и признание и угрозы и мольбы то же были.
— Что же ты делаешь со мной? Я же чувствую что все это ложь, а меня снова затягивает как в паутину.
Она выпрямилась во весь рост и крепко взяла его за запястья.
— Если ты сейчас же не поднимешься сюда, я не знаю, что я с тобой сделаю.
— Нет, не поднимусь, в этом нет никакого смысла — Фрэнк покачал головой.
— Поднимайся! Я последний раз тебя предупреждаю.
— Зачем? Тебе же все равно, что со мной будет.
— Нет не все равно.
— Тебе все равно, что я чувствую, значит и все равно, что со мной.
— Нет не правда, для меня это важно.
— Тогда почему ты не можешь об этом просто поговорить? — Фрэнк почувствовал что игра, которую он придумал становиться слишком реальной
— Потому что я не могу Фрэнк.
Даже стоя на карнизе Фрэнк почувствовал, как его руки начинают затекать, ладони вспотели и начали скользить по перилам. Алекс тут же заметила, как тяжело ему стало держаться за перила.
— Фрэнк довольно поднимайся. Ты же можешь сорваться.
— Я поднимусь, если ты пообещаешь, что мы поговорим.
— Хорошо, я обещаю — Алекс устало закрыла глаза, она не может сбежать от своей судьбы и все время возвращается к этому месту. Фрэнк подтянулся на руках и с помощью Алекс поднялся на площадку. Минуты две они молча смотрели друг другу в глаза не зная, что сказать, несмело протянув руки, Фрэнк притянул к себе Алекс и обнял ее, а ее голова легла ему на плечо.
— Я тебя люблю Алекс.
— Не надо не говори так, у нас ничего не получится.
— Почему?
— Я не могу — она жалостливо посмотрела ему в глаза — ну пойми…
— Ты не любишь меня, но боишься сказать мне. Конечно, боишься сказать, потому что тебе меня жалко. А ты прекрасно знаешь, чем это закончиться — он сделал движение, как будто хочет подойти к перилам.
— Ну, зачем ты мучаешь и меня и себя!?
— Потому что так не бывает. Я чувствую, как ты тянешься ко мне, а потом словно чужая отталкиваешь.
Он заметил, как Алекс заколебалась и отвела от него глаза.
