Пока рабочие копали разведочные шурфы там, где мы искали остатки семи стен и клад отца Доманику, один островитянин притащил нам верхнюю половину необычной могильной плиты. Мусульмане ставят плоские плиты с округлым верхом на женских могилах и с острым выступом на мужских. Эту плиту венчали сразу три зубца. Она была очень старая и сильно повреждена эрозией. Наши друзья из Мале никогда не видели таких плит у мусульман. Да и местные жители считали, что это не мусульманская плита.
Принесший ее человек согласился показать, где она находилась. По широкой тропе он повел нас через красивый лес, где кокосовые и арековые пальмы чередовались с хлебными и другими деревьями. Наверно, мы пересекли весь остров, когда наш проводник нырнул в густые заросли кустарника ахи. Лутфи сообщил, что из плодов ахи получают красную краску.
В гуще зарослей скрывался участок, где кругом торчали из земли верхушки могильных плит. Некоторые были вытесаны по мусульманскому обычаю, но многие венчались тремя, а то и пятью выступами, напоминающими корону. Никто не знал, чем это объяснить. За неимением лучших идей, я предположил, что под зубчатыми плитами лежат люди, которые первоначально исповедовали другую религию, а потом были обращены в мусульманскую веру. Разумеется, это чистая догадка; несомненно лишь то, что кладбище было очень древним, возможно, оно появилось вскоре после введения ислама.
Мы возвратились к "Фуа Матхи", где из песка по-прежнему извлекались фаллоидные камни, в это время из селения явился посыльный с известием, что с острова Магуду прибыл на своей дхони вождь всего атолла. Вожди атоллов назначались правительством и считались на Мальдивах большими начальниками. Очевидно, вождь Ниланду известил по радио своего патрона о наших находках.
Следом за посыльным к нашему раскопу пришел добродушного вида коренастый мужчина в котелке, сопровождаемый местным вождем и другими жителями Ниланду. Глядя на поблескивающие глаза и большой красный нос этого господина, его можно было принять за поклонника Бахуса, если не знать, что как мусульманин он за всю свою жизнь даже пива стакан не пригубил. Вождь коснулся пальцем котелка, приветствуя нас.
Шёльсволд только что выкопал большой фаллоидный камень и теперь очищал его щеточкой, поставив на краю шурфа.
- Как вам нравится эта штука? - вежливо спросил он, обращаясь к гостю.
Вождь потер нос и ответил через переводчика:
Мне не очень. Но моя жена, наверно, была бы довольна.
Судя по спонтанной реакции его эскорта, островитяне отлично понимали, что изображает эта скульптура.
Мощная радиостанция позволяла вождю атолла поддерживать прямую связь с Мале, и вскоре после того, как он отбыл обратно на свой остров, нас известили, что из столицы на Ниланду пришло быстроходное правительственное судно с министром по делам атоллов на борту. Этот министр был братом президента и одним из пятнадцати членов Национального совета лингвистических и исторических исследований. Его превосходительство Абдулла Хамид прибыл, чтобы ознакомиться с нашими открытиями, и добытые нами из земли предметы поразили его. К этому времени мы откопали обломки 23 фаллоидных камней, а также множество "зонтичных башенок", каменных дисков с углублениями, профилированных камней и плит с разнообразным изящным декором.
Министр был явно доволен всем увиденным. Мы ничего не присвоили и не разрушили - напротив, к уже известным хавиттам, за сохранность которых власти опасались, добавилась по всем признакам новая.
Прежде чем вернуться на свое судно, министр сказал Лутфи, что предоставляет ему право давать добро на любые раскопки.
Неожиданные открытия в храмовом комплексе на Ниланду до того поглотили нас, что мы едва не забыли про цель нашего плавания - Экваториальный проход. Уже пять дней было потрачено на остров, где мы вообще не собирались копать, пять дней из тридцати, которыми располагали археологи и на которые нам был предоставлен "Золотой луч". Древнее святилище на Ниланду могло на пять лет обеспечить пять отрядов археологов работой и новыми открытиями. Масштабы этого храмового комплекса как-то не вязались с размерами острова, отнюдь не превосходившего площадью сотни других островов вытянутого в длину океанического архипелага.
Что же все-таки отличало Ниланду? Почему первый мусульманский правитель посчитал его таким важным? Ведь говорят же письменные источники, что султан прибыл из Мале сюда, чтобы построить большой молитвенный дом сразу после того, как воздвиг мечеть в столице.
И почему Ниланду был настолько важным для холинов, что после того, как отбыл султан, они приплыли на остров и попытались вновь утвердить свою религию?
Изучая снова навигационную карту в рулевой рубке "Золотого луча", я как будто нашел ответ. Ниланду расположен точно посередине пространного архипелага, на таком же расстоянии от крайнего северного острова, как от атолла Адду на юге. С той поры как на Мальдивах возникло свое государство, он был логичным центром национальной администрации и культа. Когда солнце перестало быть божеством и в храмах появились изображения антропоморфных богов, именно Ниланду, а не острова у Экваториального прохода должен был стать естественным пунктом сосредоточения мальдивской иерархии.
С внедрением ислама на Мале, когда правитель принял титул султана, ему, чтобы внедрить новую веру на других островах, необходимо было разрушить домусульманские святилища на Ниланду и построить мечеть на месте главного домусульманского храма - отчасти чтобы развеять чары демонов, отчасти же чтобы избавить от соблазна тех, кто здесь привык поклоняться чужим богам.
В трюме "Золотого луча", обложенный ватой и упакованный в корзины и мешки, лежал увесистый груз- камни, которые были святыней для жителей Ниланду, пока туда не прибыл султан. Кто обрабатывал эти изделия, для нас по-прежнему оставалось загадкой, пусть даже островитяне приписывали их холинам. Одно не вызывало сомнения: все домусульманские изделия были разбиты и закопаны в землю набожными слугами султана Мухаммеда ибн Абдуллы в середине XII века н. э.
Добытых на этот раз для музея Мале трофеев было так много, что целая вереница островитян с тяжелой ношей шагала по грудь в воде к ожидающей на мелководье дхони.
Затем свои места заняли участники экспедиции. К этому времени все жители деревни, стар и млад, собрались на пляже. Озаренные заходящим солнцем смуглые лица и цветастые платья являли глазу экзотическое зрелище. С борта дхони мы махали руками, и нам махали в ответ, пока тропическое солнце не погрузилось в океан.
