— Серьезно?
— Да.
— Я не позволю тебе. Так нельзя…
— Тогда почему ты остался? Почему не уехал сразу, когда узнал, какова цена избавления?
— Потому что…
— Потому что именно этого ты и хочешь. Ты надеялся, что я сама обо всем догадаюсь.
Все это время я пыталась помочь Дэниелу. Но невозможно спасти человека, который не желает быть спасенным. Теперь я наконец-то это поняла, как поняла и многое другое.
Я сжала его руку.
— Если я права, позволь мне сделать это ради тебя.
Глянув на небо, Дэниел почесал за ухом.
— Ты и вправду уникум. Я хочу сказать, не каждый день твоя девушка предлагает тебя прикончить…
— Девушка?
На губах Дэниела мелькнула кривая усмешка.
— Ах, вот что тебя волнует больше всего? Черт, надо уезжать, пока я тебе окончательно не надоел.
— Никуда ты не поедешь.
— Правильно, ведь мы должны найти укромное местечко, чтобы я без помех превратился в оборотня, а ты вонзила нож мне в сердце.
— Не ерничай.
Дэниел посмотрел вниз. Мы все еще держались за руки.
— Ты говоришь об этом так спокойно… Поди, даже рука не дрогнет. — В его голосе появилась горечь. — А что потом? Будешь жить, как ни в чем не бывало, встречаться с типами вроде Пита, поступишь в Трентон без меня, прославишься и навсегда выбросишь меня из головы? Сможешь обо всем забыть и стать счастливой?
— Да, — сказала я.
Он освободился из моих объятий.
— То есть нет… Естественно, я переживаю! Точнее, начну переживать, когда придет время. Но пока мы можем быть вместе и жить так, как ты описал… не считая свиданий с Питом, конечно. Мне ведь не нужно убивать тебя прямо сейчас.
— Ты не понимаешь. — Дэниел отвел глаза. — Сегодня вечером я должен либо умереть, либо уехать, пока не натворил новых бед.
Я погладила его по щеке. Он дернулся от моего прикосновения.
— Мэри-Энн, Джеймс, Джессика Дей. Ты не причинял им зла. Это был не ты, верно?
Дэниел теребил свой амулет.
— Нет, не я.
— У тебя есть лунный камень. Будешь жить, как обычный… или почти обычный человек, и даже помогать другим, если захочешь. Мы не обязаны покончить с этим сегодня. Когда-нибудь… но не сейчас. — Я искренне верила, что можно отодвинуть неизбежное, только эта мысль и помогала мне остаться в здравом уме. — Именно поэтому тебе нельзя уезжать. Мы должны держаться вместе, чтобы я оказалась рядом, когда придет пора. Куда торопиться? Я освобожу тебя, когда пробьет твой час.
— Грейс, мне очень жаль, но не все так просто. Ты говоришь о времени, но у нас его нет. Откладывать нельзя. Многие жаждут моей крови. И если они тебя опередят…
— Кто — они? Скажи, кто желает тебе смерти? — свирепо спросила я. Окажись его враг передо мной, я свернула бы ему шею голыми руками, плюнув на христианскую мораль.
— Мой отец, например. — Глаза Дэниела расширились, как у испуганного ребенка.
— Он вернулся? Неужели это он?..
— Нет, — успокоил меня Дэниел. — Последний раз, когда я о нем слышал, он скитался где-то в Южной Америке. Я бы почуял его, будь он поблизости.
— Так в чем же дело? Давай решать проблемы по мере поступления. Все, о чем я прошу, — больше времени. Разве нельзя жить сегодняшним днем?
Дэниел вздохнул, словно устал спорить. Снова притянув меня к себе, он положил мою голову себе на грудь. Я прислушалась к двойному ритму. Ближе к моему уху раздавались спокойные, размеренные удары, чуть дальше угадывались частые, нервные толчки.
— Волчье сердце прячется за человеческим? — спросила я.
Дэниел хмыкнул, будто его удивило мое замечание. — Да, но только когда я в людском обличье. Когда я превращаюсь в волка, его сердце занимает место моего собственного. Но и в остальное время оно всегда со мной.
Наверное, поэтому и нужно дождаться, чтобы оборотень принял волчий облик — тогда вся сила удара придется на звериное сердце.
— Что подразумевается под «актом бескорыстной любви»?
Если уж я решилась убить Дэниела, надо удостовериться, что я все правильно поняла.
— В письме сказано, что метод сработает, только если оборотня заколет человек, любящий его больше всех на свете, совершив акт бескорыстной любви.
— Думаю, это значит, что твои намерения должны быть чисты, — произнес Дэниел, уткнувшись в мои волосы. — Тобою не должны руководить страх или ненависть — только искренняя беззаветная любовь.
«Совсем-совсем нельзя бояться?» Я представила себя один на один с волколаком. А вдруг я не справлюсь? «Я должна».
— Только любовь, — повторила я, отгоняя прочь сомнения.
— Да уж, — фыркнул Дэниел. — И ее первая жертва.
Он обнял меня покрепче. Автостоянка опустела и вновь заполнилась, прежде чем он, наконец, разжал руки. Погладив мои волосы, он поцеловал меня в лоб.
— А теперь сюда, — я встала на цыпочки и вытянула губы.
Дэниел увернулся.
— А как же твой брат?
— Я же не с ним целуюсь, — нетерпеливо сказала я, ткнувшись ему в подбородок.
— Вообще-то, он рядом. — Дэниел шумно втянул воздух. — Я его чувствую.
— Давай введем мораторий на такие выходки во время свиданий, — разозлилась я. — Сверхъестественные способности — это круто, но совсем не романтично. Кроме того, Джуд сейчас наверняка выбирает цветы для Эйприл… Ах ты, черт!
Дэниел напрягся.
— Что такое?
— Я согласилась пойти сегодня вечером на бал с Питом. Эйприл и Джуд едут с нами.
— Исключено. — Дэниел разжал объятья. — Никуда не ходи, скажи, что передумала.
— Не могу, ты же знаешь! Пит наверняка потратил из-за меня кучу денег. Он славный парень, я не могу так его подвести…
— Не так уж он хорош, как ты думаешь, — пробурчал Дэниел.
Я рассмеялась.
— Ты что, ревнуешь? Мы с ним просто друзья.
Дэниел схватил меня за талию.
— Конечно, я ревную, Грейси. Ты только что призналась мне в любви, а теперь собираешься на танцы с другим парнем. Но есть вещи поважнее ревности. Раз я остаюсь в городе, ты должна сидеть сегодня дома. Мне и так хватает забот, сегодня вечером я не смогу за тобой приглядывать.
— А что случится сегодня вечером?
Он отвел взгляд.
— Полнолуние.
Я посмотрела на маленький полумесяц, вырезанный на лунном камне.
— Ты боишься, что…
— Даже амулета не хватит, чтобы усмирить волка при свете полной луны. В эту пору оборотень находится под властью инстинктов. — Дэниел закусил губу. — Я изо всех сил стараюсь избежать превращения. Теперь мне легче себя контролировать, но я все равно боюсь, что зверь вырвется на свободу. Я принимал обличье волка только дважды с тех пор, как вернулся. Последний раз, когда искал Джеймса. Луна убывала, и я решил, что риск невелик. Но в первый раз… это произошло во время предыдущего полнолуния. Тогда я всерьез испугался. После преображения я кинулся бежать и оказался в нескольких милях от своего логова на Маркхэм-стрит, прежде чем опомнился. — Дэниел загадочно посмотрел на меня. — Помнишь, когда в последний раз стояла полная луна?
— Нет, — призналась я. События прошлого месяца смешались у меня в голове.
— В тот день я впервые увидел тебя снова. — Дэниел отпустил мою талию, но не двинулся с места. — Твой отец попросил меня держаться подальше от тебя и Джуда, пока мы не решим, что делать, но я не послушался. Думаю, он знал, что так случится, но все равно волновался за вас. Я всегда любил тебя, Грейс. Ты не догадывалась?
Мое сердце затрепетало.
— Правда?
— В тот день, когда ты притащила домой жалкого трехногого щенка, я понял, что ты не такая, как все. Гэбриел велел мне искать того, кто меня полюбит, и я надеялся, что если такой человек найдется, то им окажешься ты. Увидев твое имя в списке учеников художественного класса, я не смог побороть любопытство… Ты запомнилась мне вспыльчивой, невероятно заботливой девчонкой, которая всеми командовала. Такую грех не поддразнить. Но теперь я взглянул на тебя другими глазами. Ты расцвела, стала красивой, сильной, яркой. Во мне словно что-то проснулось.
