Комок посмотрел на экран.
– Серьезный парень, выкурить его оттуда будет сложно, – он развернулся к Айболиту, внимательно рассматривающему картинки лаборатории. – Ну, что скажешь по объекту, эскулап?
– Биологическая лаборатория класса «А», – научник посмотрел на непонимающее лицо Комка. – Работа с особо опасным биологическим материалом. Там человека четыре сейчас в герметичном кубе. Без специальной защиты внутрь заходить не следует – я не знаю, с чем они работают.
– Так ты узнай, – командир повернулся ко мне: – Внизу о нас еще не догадываются, поэтому нечего сидеть без дела.
Мы вышли из контрольной комнаты. В коридоре Гром и Лоб стаскивали спеленатых по рукам и ногам морпехов и ученых в одну комнату. Птичка сидела на корточках, прислонившись спиной к стене, и с безразличным видом созерцала происходящее. Всего получилось, вместе с оставшимися в домике КПП, Билли в машине и двумя трупами ровно двадцать человек. Комок подошел к раскрытой нараспашку двери и постучал по микрофону.
– Монгол, меняй позицию. Давай к воротам и держи нам задницу.
– Принял.
Командир отключил микрофон и остановился возле двери с комбинированным замком.
– Будем считать, что боец там один, но я склонен считать, что их там больше.
Считать можно как угодно, а способ проверить только один.
– Айболит, посмотри у лейтенанта или где-нибудь рядом магнитную карточку.
Послышались стук из комнаты с контрольным пультом, чертыханье нашего специалиста, и вот, наконец, он появился в проеме двери, неся в измазанных кровью пальцах синий магнитный ключ. Он передал карточку командиру и судорожно вытер руку о штаны.
– Я так и не понял, с чем они работают. Это какая-то инфекция, передающаяся множеством способов. Может быть все что угодно, начиная с чумы и заканчивая геморрагической лихорадкой Эбола. Документы надо читать. И они уже очень далеко продвинулись, судя по экспериментам на животных.
На этих словах Птичка встрепенулась. На ее лице промелькнула сложная гамма чувств. Она поднялась с корточек, поправила объемную сумку, надетую через плечо, перехватила свою «эмку» и подошла к нам.
– Я пойду с вами.
– Ты свое дело уже сделала, – Комок посмотрел на девушку. – Мы справимся сами.
– Мне надо туда, – несмотря на свой небольшой рост, она казалась даже величественней. Никто не сможет ей помешать спуститься: ни целая рота морпехов, ни – уж тем более – мы, которые ей не желают зла. Она все равно пойдет, пойдет одна, даже если мы откажемся помогать. Эта решимость читалась в ее глазах.
– Хорошо, только под ногами не путайся. – Комок убрал за спину массивный автомат, неудобный в тесных помещениях, и достал из кобуры «Грач». – Лоб – первый, затем Леший, Айболит с Птичкой в центре, я замыкаю. Гром, ты со своей бандурой остаешься наверху, смотри за входами и слушай Монгола. Ну что, пошли…
Командир вставил магнитный ключ в паз и набрал шесть цифр, выбитые на нем. Магнитный замок щелкнул, и дверь, способная выдержать небольшой взрыв, бесшумно отошла в сторону, открыв пологий и длинный, освещенный тусклым светом редких плафонов, спуск. Пробегая, я покосился на камеру – не помню, чтобы какой-нибудь монитор в контрольной комнате показывал это место. У меня было полное ощущение, что сейчас чьи-то глаза внимательно посмотрели на меня. Отогнав от себя дурное предчувствие, я переключился на Лба. Парень в своей манере несся напролом, не заморачиваясь на ненужную метафизику. Внизу нас ждала шлюзовая камера – закрытая гермодверь, встречающаяся в любом бункере.
– Не стоим! – возглас командира хлестнул, как плеткой, по нервам.
Лом провернул штурвал запора и толкнул дверь. Мы набились в тесный шлюз и закрыли за собой тяжелую створку. Вторая дверь открылась автоматически, громко прошипев на нас рассерженным котом. Я и Лоб одновременно вскользнули в холл и «растеклись» в разные стороны, готовясь к контакту с противником.
Помещение было пустым. В нем явно не хватало того стриженого крепыша и его автомата в держателе, что мне сразу не понравилось.
– Чисто.
– Чисто, – эхом отозвался Лоб.
В стену, прямо под камерой, был вмонтирован монитор, который давал картинку спуска, по которому мы только что прошли. Конечно, хотелось бы верить, что постового скосил незапланированный понос, и он сидит сейчас на сантехническом устройстве в обнимку со своим автоматом и не подозревает, что нужно бы проявить вежливость и встретить гостей. Все это, конечно, смешно, но, действительно, где же морпех? Из детских игр мне больше нравится «выше, быстрее, сильнее», чем прятки. Из холла, окрашенного белой краской, вели четыре двери. Две напротив шлюза, оборудованные прочным стеклом, вели в помещения лаборатории.
Слева (возле которой затаился Лоб), и справа (доставшаяся мне) – ничем непримечательные двери из белого пластика со вполне домашними ручками.
В холл проскользнула Птичка, Айболит и Комок. Специалист сразу начал изучать устройство биологического защитного шлюза, ведущего в лабораторию. Пускай копошится – чем бы специалист ни тешился, лишь бы под ногами не крутился. Не до наук сейчас.
Комок кивнул моему напарнику, тот осторожно нажал на ручку и толкнул дверь. Два ствола уставились на представлявшийся мне в мыслях унитаз, но ни автомата, ни, тем более, его хозяина в санузле не обнаружилось – просто милая уютная комнатка. Я указал командиру на такую же дверь возле себя. Тот кивнул и сдвинулся с возможной линии огня.
Как только дверь начала приоткрываться, полотно створки прошила автоматная очередь. Я рухнул на пол, одновременно открывая дверь нараспашку. Вот где наш потеряшка прячется. Типа, палы-галы.
За дверью находился настоящий зоопарк. Тот самый, который мы видели на экране монитора в контрольной комнате. Морпех засел среди клеток и яростно поливал свинцом дверной проем. Ему веско отвечал «Грач» командира и шептал свой ритм «Вал» Лба. Обезьяны верещали и орали, метались по клеткам. Несколько штук каким-то образом вырвались из заточения – наверное, шальные пули выпустили их на свободу – и перепуганными мохнатыми комочками скакали по всему огромному помещению. На несколько секунд стрельба из «М-4» затихла. Воспользовавшись заминкой, пока американец перезаряжается, Лоб вбежал в комнату и залег за клеткой, освободив мне место для стрельбы. То, что в дело включился и мой ствол, заставило противника ретироваться в самый дальний угол зоопарка. Ну, вот и все, парниша, сейчас мы тебя окончательно застукалим. Кончились твои прятки. Я ловил неясную тень на мушку, когда по ушам резанул сигнал тревоги. Где-то там, где сидел морпех, замигал проблесковый маячок, превратив этот зоопарк в полный хаос теней и звуков. На потолке медленно отодвинулся люк, и свежий воздух разогнал затхлый запах места, где долго содержались животные. Освободившиеся обезьяны, увидев путь к свободе, ринулись на улицу. В считаные секунды помещение опустело. Где-то в этой суматохе на волю выскочил и морпех. Комок опустил пистолет и, по-хозяйски осмотрев пустые клетки, включил гарнитуру переговорника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
