— Я могу узнать, за что меня арестовали? — спросил Магомед.
— Можете. Вы обвиняетесь в мошенничестве в особо крупных размерах.
Следователь сказал явную ложь, но Магомеда это выбило из колеи.
«Что несёт этот русский? Какое мошенничество? Добывать деньги для группы не моя задача, а людей Махмуда».
На секунду Магомед потерял над собой контроль, и его лицо стало удивлённым. Но он немедленно взял себя в руки:
— Кто обвиняет? И могу я узнать, где нахожусь?
— Здесь вопросы задаю я.
— Где ордер на арест, постановление суда?
— Всё есть в деле! — отрезал следователь.
Володя повернул к нему ноутбук, и следователь прочитал текст. Теперь ему стало известно имя киллера, но по-прежнему неизвестным оставалось главное: где снаряд, где намечено провести теракт?
Магомед уставился на Володю:
«Этот русский молчит, но, похоже, он здесь главный. Показывает экран компьютера следователю, и тот сразу задаёт вопросы, фото показывает. Наверное, отдаёт письменные приказы. Глупцы! Уже пошёл обратный отсчёт времени до акции. Жаль, что утрачены три снаряда, тогда акция имела бы оглушительный успех. Ведь через два дня открывается международный форум, и шуму всё равно будет много. Догадается ли Махмуд перевезти снаряд на место акции уже завтра? В дни работы форума будет усилена охрана, на дорогах могут досматривать машины. Конечно, к Константиновскому дворцу близко не подобраться, как и к самой Стрельне. Но нам туда не надо, нам вполне хватит площади у Казанского собора. Там всегда людно, и не сотни, а тысячи людей — туристы со всех концов света, горожане».
Володя исправно отстукивал по клавиатуре.
Вошёл Гнибеда, положил листок перед следователем. Тот прочитал текст, кивнул:
— Владимир Анатольевич, попрошу вас выйти, с аппаратом.
Володя сложил ноутбук, переведя его в спящий режим, и вышел в коридор.
— Подполковник ждёт. Новости есть?
— Да, не зря сидел.
— Отлично!
Толкачёв буквально выхватил ноутбук у Володи, поставил его на стол, пробежал глазами текст.
— Ага, у Казанского собора! Отличное место подобрали! И ещё группа Махмуда появилась… А я и не в курсе был. Ну вы, доктор, молодец! Следователь читал?
— Я показывал.
— Приоткрою карты: оперативно-техническое управление дало распечатку переговоров. К сожалению, не все места, откуда переговоры велись, удалось определить. Уделили особое внимание станциям, мелькали в расшифровке переговоров отдельные словечки.
— Мне позволено будет узнать, откуда велись переговоры?
— Конечно. Вы и так знаете больше, чем позволено обычному человеку, не сотруднику.
— Если вы мне не доверяете, так я не навязывался. Невелика честь мысли людоеда читать.
— Доктор, я не хотел вас обидеть! — Толкачёв поднял руки.
— Итак, что мы имеем? — Подполковник стал перебирать узкие полоски бумаги. — Красное Село, Парголово, Котлы, Усть-Луга, Павловск. Хм, а ведь в большинстве своём это на юго-запад от города. Интересно, это группа Магомеда или Махмуда? Нельзя ли как-нибудь в мозгах у этого главаря поковыряться?
— Я попробую, но он злобен, агрессивен и нагл. Если бы я все его ругательства печатал, половину текста нужно было бы вычеркнуть. Да ещё такие витиеватые, как у боцманов.
— Надо же, русский язык плохо знает, а матюки наши выучил.
— Кстати, матерные слова не наши, наследие татаро-монгольского нашествия.
— Не знал, я не филолог. Жду с результатами.
Володя забрал ноутбук и вернулся в комнату для допросов. Однако Магомеда там не было.
— А где… — Володя не успел договорить.
— Конвой в туалет его повёл, подождём. А скажите, если не секрет, как это вам удаётся?
— Что?
— Ну, мысли читать?
— Сам не знаю, хоть и врач. К тому же не у всех получается мысли считать. Кстати, по утрам надо завтракать.
— С чего вы взяли… ах, ну да…
— Иначе язву заработаете с вашей-то службой. Толкачёв попросил уделить внимание юго-западу области. Попробуйте задать Магомеду вопросы о Красном Селе или Усть-Луге — я посмотрю, как он среагирует.
— Пока он ничего не сказал.
— Зато мысли интересные мелькали, думаю, оперативникам будет над чем поработать.
Конвой ввёл в комнату Магомеда. Руки его были в наручниках, на лице — наглая ухмылка. Как же! На допросе не раскололся, подельников не сдал, героем-мучеником за веру себя чувствует.
Его заперли в клетке, и допрос продолжился. Следователь задал несколько малозначащих вопросов, а потом…
— У вас в Копорье или Красном Селе знакомые есть?
— У меня везде знакомые.
— И в Усть-Луге?
Мысли Магомеда сразу заметались:
«Почему следователь спросил об Усть-Луге? По звонкам определили или у них есть какие-то данные? Ох, неспроста! Склад пока там. А они подбираются всё ближе, шайтаны! Умоляю Аллаха, пусть он надоумит Махмуда сегодня же вывезти контейнер и доставить его в Петербург. Так-так-так… Следователь назвал Красное Село и Копорье. А ведь там мои люди, я им звонил. Ничего они не знают об Усть-Луге. По журналу в смартфоне вычислили, а сейчас на пушку берут».
Зазвонил внутренний телефон, следователь снял трубку:
— Да, я. Пока нет. Хорошо.
По его ответам нельзя было понять, о чём речь.
— Есть ли среди ваших родственников и знакомых человек по имени Махмуд?
Володя понял, что звонил Толкачёв, видимо, решил надавить на главаря, форсировать события.
— На Кавказе имя Махмуд распространённое, и я вам могу назвать десяток. Какой Махмуд вас интересует?
Но Володя увидел — Магомед встревожился. Сначала русский спрашивает об Усть-Луге — месте, где находится контейнер, теперь о Махмуде… По отдельности эти вопросы ничего не значат, а когда идут один за другим, настораживают.
«Почему русский спросил об Усть-Луге и о Махмуде? Это не совпадение! Что они знают о контейнере и группе Махмуда, да пусть продлятся его годы? Снаряд им не найти, слишком много времени потребуется. Порт огромен, каждый уголок не досмотришь, а снаряд-то на самом виду. Обложили, со всех сторон обложили! Русские знают подозрительно много. Неужели предатель? Если так, то в чьей группе? Моей или Махмуда? У меня всего шесть человек осталось. Русский Виталий? Но он только водитель и толком ничего не знает. Гасан? Торгаш, от него всего можно ожидать. Но он только тупой исполнитель. О снаряде не знает, за деньги мать родную продаст. Темирбек? Знает каждого члена группы в лицо и по именам. Не раз выполнял рискованные поручения, фанатик, деньги его не интересуют. Нет, такой не продаст. Остальные трое новички, никого не знают, ни о чём не могут рассказать. Получается, что предатель в группе Махмуда. Это очень плохо, очень… Эх, телефоны забрали, ну хоть как-то бы Махмуда известить, что он змею у себя пригрел. Попытаться конвойного подкупить, чтобы звонок сделал? Так у меня денег нет, всё отобрали при задержании. А на слово никто не поверит — я бы и сам первый не поверил. Да и опасно чужому человеку доверить номер телефона Махмуда. В «номере» я один, через сокамерника тоже сообщить не получится. Что делать? Надо срочно искать выход. Думай, Магомед, думай. Изображу-ка я, что у меня приступ, прикинусь больным. В больницу отвезут, а там у кого-нибудь телефон выпрошу».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
