спросил он. — Теперь вы можете, наконец, огласить, к чему эта таинственность?
Развернувшись к нему, я склонила голову к плечу, с минуту смотрела на его милость, а после произнесла:
— Обнимите меня.
— Что? — в недоумении переспросил Гард.
— Обнимите меня, Фьер, — повторила я и раскинула в стороны руки. — Разве вы меня совсем не узнаете? Я так скучала по вас, так обнимите же меня поскорей!
— Уму непостижимо, — пробормотал барон. — Что за блажь? Кто вы и что вам от меня надо? Назовитесь.
— Совсем не узнаете? — удрученно спросила я. — А ведь мы были близки.
— С меня довольно, — отчеканил его милость. — Извольте вернуться к вашим спутникам. И я еще стребую объяснений с его сиятельства. Что, в конце концов, за дурь? Идемте.
— Не хочу, — ответила я. — Пока не хочу возвращаться. Хочу, чтобы вы обняли меня и сказали, как рады видеть.
Гард медленно выдохнул, стараясь держать себя в рамках приличий.
— Вы вынуждаете меня оставить вас в одиночестве, — сказал барон. — Мне бы не хотелось быть неучтивым с гостьей графа Доло. С его сиятельством нас связывают добрые отношения, однако происходящего я не понимаю и не желаю понимать. Идемте, госпожа Таньер, наш разговор окончен не начавшись, ибо дела у вас ко мне нет. Прошу, — и он подставил локоть, но я убрала руки за спину, и Фьер выругался: — Проклятье.
Удрученно вздохнув, я спросила снова:
— Вы и вправду меня не узнаете?
— Поверьте, если бы мы встречались, я бы вас непременно запомнил, — заверил меня Гард. — И уж тем более, если мы, как вы уверяете, были близки.
И я перестала играть. Подняв руку, я подцепила краешек маски и стянула ее с лица:
— А так узнаете?
— убирая маску в рукав платья, с улыбкой спросила я. — Теперь обнимете?
Фьер застыл с открытым ртом, теперь мало заботясь о манерах. После поднял руку и дотронулся до моих волос. Я услышала, как он гулко сглотнул и всё еще не веря спросил:
— Шанриз?..
— А вы думали кто? — приподняв брови, с иронией спросила я.
А потом, все-таки не выдержав, взвизгнула и кинулась ему на шею. Мой дорогой друг скорей машинально обнял меня одной рукой. Более никакой реакции не последовало. Озадаченная, я отстранилась и заглянула барону в глаза:
— Фьер, вы мне не рады? Это я, живая и во плоти…
Руки Гарда взметнулись. Он сжал мои плечи, затем развернулся сам и, дернув, вынудил сдвинуться и меня. Сей маневр его милость повторил еще дважды, едва вовсе не уронив меня своими порывистыми дерганьями. И… тяжело опустился на траву. Накрывшись ладонью, барон посидел так с минуту, после провел ею по лицу и посмотрел на меня. Я присела рядом и осторожно позвала:
— Фьер…
— Шанни, — произнес он. — Это и вправду вы.
— Я, разумеется, кто бы еще стал играть с вами в странные игра и требовать обнять себя?
— Боги, — выдохнул Гард.
Он поднялся на колени и дернул меня на себя, после заключив в крепкие объятья. Но уже через мгновение обхватил мою голову ладонями и покрыл лицо быстрыми поцелуями, чем привел в крайнюю степень изумления. Подобного я вовсе не ожидала… ну, не поцелуев, так уж точно. Впрочем, губ моих Фьер не тронул, только щеки, глаза и лоб, но всё же…
А потом меня снова отодвинули на длину вытянутых рук, опять дернули на себя и повторно сжали в объятьях. Правда, уже без поцелуев. А потом барон снова упал на траву, но, поймав мою руку, уже не выпускал ее.
— Подождите еще мгновение, Шанриз, мне надо прийти в себя, — рассеянно произнес его милость и крепче сжал мою ладонь. — Не отнимайте руки, я должен увериться, что вы не видение.
— Фьер, — позвала я, не желая оставлять без внимания некий казус: — Вы меня целовали, это было неожиданно.
— И что с того? — с вызовом вопросил барон: — Как я должен выразить свою радость вновь обретенной сестре? В моих поцелуях не было ничего предосудительного. К тому же я всё еще не в себе. А как иначе? Когда я уже заставил себя смириться с тем, что никогда в жизни не увижу вас, когда все-таки уверился, что случилось страшное… вы вдруг объявляетесь и дурите мне голову, требуя объятий. Говорите, что мы были близки…
— Так ведь и вправду были, — заметила я.
— Но я-то подумал об ином! — воскликнул Гард и опять поднялся на колени, потянув за собой и меня. — Это и вправду вы, моя дорогая подруга… Живая, вы же живая, Шанни! И я так этому рад… Боги, как же я рад! — воскликнул Фьер и обнял меня в третий раз. — Где же вы пропадали? Где прятались? Отчего даже намеком не дали знать, что живы и здравствуете? А его сиятельство? Как же он мог не сказать? Казался таким подавленным…
— Дядюшка увидел меня только две недели назад, — ответила я с улыбкой и отстранилась. — Никто не знал, что я жива, да и сама я себя вспомнила совсем недавно. Если бы не милость Богов, то не сумела бы вернуться и теперь. Впрочем, надеюсь, что ненадолго, меня ведь ждет мой супруг…
— Супруг? — переспросил его милость. — Но кто? Где он? Почему не с вами? Стоп-стоп, — мотнув головой, остановил он сам себя. — Я желаю знать всё! Что с вами приключилось?
— Меня вынесло в другой мир, — ответила я. — И это в буквальном смысле. И времени для меня прошел всего год, а не три. И за это время я повстречала чудеснейшего мужчину, которого полюбила всей душой, но нам стоит начать сначала. Я не стану вдаваться в детали, после, если пожелаете, потому как нас ждут. Но вкратце я вам сейчас всё расскажу. Итак…
В этот раз мой рассказ был ужат почти до тезисного изложения. Я просто коротко перечислила события, произошедшие со мной, лишь немного разбавляя сухую констатацию лирическими вставками о людях и местах, где мне довелось оказаться. Фьер с заметным интересом слушал меня, иногда останавливал и переспрашивал, и я охотно ему поясняла.
Мы уже давно не сидели на траве в том месте, где барона Гарда поразило неожиданное известие. Мы брели по другую сторону рощи, пока не спеша вернуться к нашим спутникам. Я держала его милость под руку и наслаждалась тем, что наконец-то могу беседовать с ним без оглядки на возможных свидетелей некоторых наших вольностей, что никто не посмеет упрекнуть меня в излишнем сближении с мужчиной, давно ставшим мне другом. Никто не потребует отчета в том, что я уединилась с ним, никто не обвинит
