Лейа лежала без сна. Она понимала, что должна заснуть — в любом случае завтра будет нелегкий день, и надо набраться сил. Но девушка была слишком возбуждена и возмущена отношением к себе. Она лежала на спине, глядя на видневшееся в просветах деревьев небо с незнакомыми звездами, думала о том, есть ли среди этих светил знакомые ей по курсу общей астрономии, и как они называются. Планета Шеллак находилась на самой границе сектора — соседняя звездная система была уже, как говорится, за рубежом. И чисто теоретически одни и те же звезды сияли на небе Вангеи.
Рядом что-то шевельнулось. Лейа скосила глаза, и заметила, что рядом — чуть дальше вытянутой руки — лежит Айвен Гор. Между ними было небольшое свободное пространство — там валялся пустой спальник одного из парней, который сейчас нес вахту.
— Ты тоже не спишь? — шепнула она.
— Да, — помедлив, ответил Айвен.
— Этот кептен Линк… он ничего не понимает, — Лейа успела так себя накрутить, что была готова откровенничать с кем угодно. Айвен Гор, по крайней мере, мог ее понять. — Он относится ко мне, как к маленькой капризной девочке, которая решила, что играет в куклы.
— А это не так, — со странной, полуутвердительной интонацией промолвил Айвен.
— Конечно, не так. — девушка даже приподнялась на локте. — Ты же меня знаешь. Мы вместе полтора года проучились. Ты должен…
— Я. Ничего. Не. Должен, — медленно выговорил он. — И давай спать. Моя смена третья, перед самым рассветом.
С этими словами Айвен отвернулся от Лейи, переворачиваясь набок. Натянул капюшон спальника на голову, задышал ровнее.
От досады у Лейи защипало в носу. Никто не воспринимает ее всерьез. А ведь она честно тянула лямку. И единственная из всех девушек подала прошение пойти добровольцем. И, тем не менее, ее продолжают считать каким-то недоделком. Что родители, что однокурсники… Мамина и папина дочка, которая решила, что достойна мужской профессии только потому, что надо поддержать традицию семьи.
«Я докажу.» — сказала она себе.
Рой Линк привык спать вполглаза. Он засыпал почти мгновенно, стоило объявить привал, но не в этот раз. С закатом головная боль вернулась с удвоенной силой. Такое впечатление, что она накапливалась в течение всего дня, чтобы атаковать его сейчас, отыгрываясь за весь день. В госпитале бы его тут же потащили на обследование или вкатили дозу обезболивающего. Но здесь не было ни врачей, ни лекарств. Он сам сбежал, прервав курс лечения, и написал отказ — мол, претензий не имею. Но как же болит голова.
— Кептен?
Тьма рядом сгустилась, сверкнула белками глаз и слегка заостренными зубами. Рой еле успел подавить рефлексы — рука уже коснулась станнера, когда он вспомнил, что в его отряде есть один темнокожий курсант. Это он подполз сейчас, ловко огибая спящих товарищей. Несмотря на головную боль, Рой не мог не оценить его мастерства. Надо завтра заслать его в разведку. Парень далеко пойдет, с такими-то талантами.
— Что случилось?
— Разрешите обратиться… кептен, я… извините, если что не так, но я тут заметил… Сильно болит?
— Что?
— Ну… голова, — Суаза Смелый коснулся собственной макушки.
— Откуда… с чего ты взял?
— Заметил. Охотник все должен замечать. К тому же старлей Ларсон говорил, что вы не закончили курс лечения…
— Твое какое дело? — Рой начал чувствовать раздражение. Ему надо просто спокойно полежать, глядишь, боль и отпустит. А его вместо этого пичкают разговорами.
— Я могу помочь. Снять боль.
— Как?
— Руками, — Суаза Смелый продемонстрировал раскрытую ладонь с растопыренными пальцами. — Это просто. У нас в племени многие так умеют. Да вы не бойтесь, это быстро...
— С чего ты взял, что я боюсь?
— Так ведь того… не все верят. На медосмотре врач здесь так и сказал, что ему лучше знать, что я чувствую внутри. Мол, у него приборы, а у меня нет. А я сам себе прибор, если что. И боль могу снять.
Вот только мануального терапевта ему для полного счастья не хватало. Проще простого было наорать на доброхота и отправить его спать. Но, побывав в разных звездных системах, Рой знал, что иногда местные жители действительно иногда могут обладать необычными способностями. Кроме того, от нервного напряжения голова заболела так сильно, что он ответил, жмуря глаза:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Давай, действуй, раз можешь. Только быстро.
— Ага, сейчас.
Суаза Смелый не стал, однако, делать пассы руками, гладить виски и нажимать на какие-то точки на висках и лбу, как обычно поступают подобные ему целители. Вместо этого он плюхнулся на спину и, извиваясь, как червяк, подполз к голове Роя, после чего аккуратно подлез под командира так, что голова того оказалась лежащей на животе темнокожего курсанта, как на подушке.
Рой мысленно выругался и собирался отползти. Еще чего не хватало. Поза получилась весьма двусмысленная. Лео-то промолчит, но среди новичков тут же поползет нехороший слух. И пойди, докажи, что это неправда. Еще до командования дойдет…А Суаза Смелый в довершение всего начал наглаживать его по макушке, словно Рой Линк был большим пушистым котом.
— Прекрати. — попытался оказать сопротивление тот.
— Лежите, кептен. Сейчас будет легче. Только вы пока не шевелитесь, пожалуйста. — он и на миг не прервал своего странного занятия.
Рой уже хотел решительно возмутиться, но почувствовал, что боль стала слабеть. Еще пара минут — и о ней напоминала только звенящая пустота под сводами черепа. Неужели курсант помог?
Утро показало, что так оно и есть. Головная боль не вернулась с рассветом. Рой даже несколько раз нарочно тряхнул головой и слегка ударил себя ладонью по уху. Ничего. Совсем ничего. Это удивило и обрадовало.
— Так, котята. — гаркнул он. — Времени в обрез… Лео, как ориентир?
— Все в норме, Рой, — тот копался в приемнике. — Азимут тот же, расстояние не уменьшается.
— Ага. Мы их догоняем…
— Только надо спешить. Впереди Артапассы.
— Черт…
Прислушивавшиеся к разговору командиров, курсанты помалкивали. Решив не темнить, Рой поманил командиров отделений — Такера, Смона и третьего, выбранного наугад из «котят» и представившегося как Джон Пейн. Двое оставшихся их отряда «стариков» подтянулись сами.
— В общем, так, народ, — не стал ходить вокруг да около Рой, — вы в курсе, что вчера нам разведка дала ориентиры места возможного сбора повстанческих групп. Надо накрыть точку, а мы — разведка, последняя проверка перед атакой и маяк заодно, чтобы нашим было, куда бить. Это все знают. Но впереди Артапассы. Кто не в курсе — это горы. Там нас могут остановить, а повстанцы запросто уйдут в пещеры, откуда их хрен достанешь, в то время как их союзники успеют уйти в космос, где достать их нереально. Про Артапассы у местных аборигенов ходят разные слухи. Проклятое место, так про них говорят. Местные туда не ходят от слова «никогда».
— Эм… — Такер поднял руку, — разрешите вопрос?
— Ну.
— Если местные туда не суются, то кто тогда там засел?
— Хороший вопрос, новичок, — кивнул Рой. — Да, местные обычно туда не суются. Какое-то древнее табу, у дикарей с этим строго. Но нашлись люди, которые наплевали на обычаи. Есть подозрение, что у тех, кто продал шеллакцам оружие, база именно там. Те, кто сейчас находятся там — они и есть те, кто нарушил мирную жизнь на планете и кучка местных аборигенов, которым просто-напросто задурили их замшевые бошки. Понятно? Либо фанатики, либо сумасшедшие, либо скептики, которые не верят в то, что в Артапассах живут мстительные духи. Мол, пришли высокие пришельцы с неба и всех разогнали. Так понятно?
— И шеллакцы не взбунтуются, когда дойдет до горячего?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Еще один хороший вопрос. Скажу так. Мы на это надеемся. Поскольку международное право такое правое… мы, люди, можем убивать друг друга пачками — никто не пикнет. Дескать, сами начали, сами и разберутся. Нас, людей, могут под шумок прибить какие-нибудь змеелюды — и получат от международного трибунала условный срок максимум за превышение самообороны. Самообороны, мать его... Но если люди начнут уничтожать представителей других разумных цивилизаций — о, вот тут начнется такое… Так что у нас с шеллакцами официально мир-дружба и стрелять в замшевых мартышек будем только в том случае, если замшевые мартышки первыми открывают огонь на поражение. Мол, они напали, мы защищались. Понятно?
