Рот старухи беззвучно открывался и закрывался. Как крышка той шкатулки.
– Если ты попробуешь сделать что-то еще, эти ножницы окажутся у тебя во рту, – проворковала Алла. Она взлохматила волосы и засмеялась. – Уходи. Мне нужно переодеться.
Постанывая от жуткой боли, Елизавета Ивановна стала подниматься, и в этот момент внизу раздался звонок. Кто-то звонил в ворота.
* * *
Казалось, целую вечность адвокат разглядывал найденный кусочек цепочки. Наверняка шустрый мальчишка отбивался, вот и сорвал ее. А заодно порвал платье и поцарапал лицо… Только чье лицо он поцарапал?!
Вот он, дерзкий грабитель, напавший на Таню…
Андрей вспомнил слова Дымкова насчет того, что под ногтями убитой одноклассницы Аллы, той самой Иры, нашли частички кожи, которые не принадлежали Власову. Теперь он догадывался, кому они принадлежат. Тане. Татьяне Фидаровой, его помощнице.
«Все это бред! – заверещал в его сознании голос. – За ней приехали и вынудили выйти! Это не она, она просто жертва обстоятельств!»
Окоченевшими пальцами Белов нащупал телефон и снова нажал на вызов, пытаясь дозвониться Татьяне. Все, как и прежде, абонент не отвечал. Нужно во что бы то ни стало найти шкатулку! Зачем ее забрала Таня?! И есть ли какая-то связь между этой шкатулкой и тем, что происходит с Аллой?
И что делать с этим мальчишкой? Если сейчас Андрей позвонит в полицию, проблем не оберешься. Возможно, они поверят ему насчет Татьяны и даже, что вероятно, найдут ее быстрее, чем он. Но тогда Андрей ничего не узнает про шкатулку.
А этого он допустить не мог. Он позвонит и сообщит о мертвом мальчике… но только позже.
С большим трудом вытаскивая набухшие от снега ботинки, Белов стал возвращаться к машине, и в это время у него зазвонил мобильный. Это был снова Дымков.
– Что-то случилось? – не слишком дружелюбно сказал Андрей, услышав голос полковника.
– Андрей, информация подтвердилась, – заговорил полицейский, и его голос был полон тревоги. – Твою бывшую жену убил Римакин. Все сходится, и фоторобот свидетеля есть. Есть информация, что он уже в Ростове! Ты меня слышишь?
– Ну да.
– Я вышлю к тебе одного своего бойца из охраны. Не возражай. Он побудет пару дней у вас, пока Римакина не задержат. Его зовут Ярослав, он будет у тебя с минуты на минуту.
– Я не дома, – сказал Белов. – Но предупрежу мать.
– Будь осторожен. И не светись особо.
– Спасибо за заботу, – усмехнулся Белов. – Иван, тот мальчишка, что исчез… Есть какие-то новости?
– Пока никаких результатов. Возможно, завтра будем отпускать Власова. Журналисты и так уже бучу подняли. А почему ты так этим интересуешься?
Андрей оглянулся на сугроб, из которого торчала детская рука со сломанными пальцами.
– Моя дочь живет в этом городе. И мне небезразлично, почему в нем исчезают дети, – вывернулся он.
– Мне пока нечем тебя порадовать, – сказал Дымков. – Сюда комиссия едет с проверкой. Что-то с нашим городом происходит, будто кто-то проклял его… Андрей, учительницу вашу мертвой нашли. Рябова Яна, прекрасная, умная женщина. Я знал ее. Какие-то подонки сожгли ее.
– Я слышал об этом.
– Тебе не кажется странным, что все трагедии случаются с тем, кто имеет отношении к вашей школе?
– Я не экстрасенс, а адвокат. Что ты хочешь этим сказать?
– Ничего. Ладно, просто будь осторожен.
Белов сел в машину и позвонил домой. Трубку взяли не сразу.
– Мама, сейчас к нам подъедет мой знакомый, он в полиции работает, – скороговоркой протараторил он. – Его Ярославом зовут. Прошу, встретьте его и ждите меня.
– Андрей, – начала говорить Елизавета Ивановна, но Белов поспешил закончить разговор и отключил телефон. Он завел машину и включил печку.
У него впереди было много дел. Много дел и еще больше вопросов.
* * *
Превозмогая боль, Елизавете Ивановне удалось подняться на ноги. Спину ломило, словно в позвоночник вбили гвозди, локоть тоже нестерпимо болел от удара. Она посмотрела на разбитую фотографию.
– Ты не в себе, Алла. Ты одержима.
– Оставь эти глупые разговоры для Маркиза, – фыркнула девочка. – И, кстати, на будущее. Просто знай, что даже если ты срежешь мои волосы, они тут же вырастут снова. А тебе будет плохо.
Стряхивая осколки, бабушка проковыляла за дверь и заперла ее.
– Ты будешь сидеть под замком, пока не придет отец, – чуть не плача, сказала она.
Алла засмеялась:
– Да пожалуйста!
Сдерживая стон, Елизавета Ивановна поплелась к телефону, который трезвонил вот уже целую минуту. В дверь тоже продолжали настойчиво звонить.
– Алло?
– Мама, сейчас к нам подъедет мой знакомый, он в полиции работает, – послышался в трубке голос Андрея. – Его Ярославом зовут. Прошу, встретьте его и ждите меня.
– Андрей…
Но в трубке уже слышались гудки, и Елизавете Ивановне захотелось разрыдаться. Боже, скорее бы это закончилось.
С трудом передвигая ноги, старуха направилась к воротам.
– Добрый день, – вежливо поздоровался с нею мужчина средних лет. – Вы Елизавета Ивановна? Вас должны были предупредить о моем визите. Меня зовут Ярослав, я знакомый вашего сына Андрея.
– Да, да, – пробормотала Елизавета Ивановна. – Проходите в дом.
Когда они оказались внутри, Ярослав пристально оглядел едва держащуюся на ногах пожилую женщину:
– Что с вами? Вам плохо?
– Нет. Все в порядке, – выдавила старуха. – Я приготовлю вам чай.
– Это было бы замечательно.
Она не заметила, как «знакомый» ее сына, словно невзначай, прошелся по холлу, при этом внимательно изучая расположение комнат и окон.
– Когда Андрей вернется домой?
– Не знаю. Он уехал, – откликнулась с кухни Елизавета Ивановна. Начав привычно хлопотать по хозяйству, она немного успокоилась. Алла заперта, и это придало ей немного уверенности.
«Я просто упала, – твердила она себе. – Алла тут ни при чем!»
– Хотите, я включу телевизор? – предложила она.
– Можно, только, если вас не затруднит, не слишком громко, – попросил Ярослав.
Алла подошла к шкафу с огромным, в полный рост зеркалом и взъерошила волосы.
С каждым днем они становились все прекрасней и чудесней. Густые, длинные, мягкие как шелк, они завивались без химического и какого-либо другого вмешательства. Она знала, что все завидуют ей. Потому что ТАКИХ волос нет ни у кого. А когда на них попадал свет, локоны и вовсе становились бесподобными – они искрились и сверкали, переливаясь влажным золотом, как у какой-нибудь сказочной феи.
Алла начала размеренными движениями расчесывать волосы. Она делала это с чувством, даже торжественно – расчесывание с некоторых пор превратилось для нее в целый ритуал, и спешка была здесь ни к чему.
«Все-таки нужно заглянуть в парикмахерскую», – пронеслась у школьницы мысль. Еще бы – несмотря на красоту, кончики волос начали сечься, и этот недостаток необходимо ликвидировать в кратчайшие сроки. Красивые волосы требуют ежедневного тщательного ухода.
То, что ее лицо стало похоже на сморщенное, засохшее яблоко с глубоко запавшими глазами, Алла совершенно не замечала. Как и не замечала много чего другого. Все ее внимание было сосредоточено исключительно на волосах.
Когда с прической было покончено, Алла переоделась в свое самое нарядное платье. Затем вставила в уши сережки. Эти сережки в свое время подарила ей мама, и Алла решила, что именно сегодня настал день их надеть.
В последнее время интуиция девочки обострилась настолько, что она с легкостью угадывала те или иные события. Каким-то шестым чувством девочка понимала, что с матерью что-то произошло. Возможно, даже самое худшее из того, что только может произойти с человеком. Хотя папа ей ничего не сказал, но она чувствовала это. Мама мертва.
Вот и сейчас она была уверена, что у них гости. Точнее, один гость, и это мужчина, ему примерно столько же лет, как и папе. А еще… у этого дяди пистолет.
И все она знает благодаря ЕЙ.
Вспомнив о НЕЙ, Алла занервничала – она вдруг с неизъяснимой силой захотела снова оказаться на чердаке и взять ЕЕ в руки, ощутить ее шероховатую поверхность…
Девочка быстро накрасила губки, подрумянила лицо. Потом ее взгляд устремился на дверь, на лице появилась озабоченность.
До сих пор вся ее энергия была направлена на живое.
С неодушевленными предметами девочка еще не экспериментировала. Хотя нет, она пробовала с аквариумом, тем, что стоял в классе. Но тогда ей в голову лезла всякая чепуха, а потом эта Яна Владимировна под руку попалась, и аквариум остался цел.
Правда, у Аллы были подозрения, что предназначенный аквариуму удар впоследствии приняли на себя рыбки. Если заряд выпущен, он обязательно найдет свою цель, пусть и не совсем ту, на которую ты рассчитывал. Уйти в никуда и раствориться в пространстве он не может. Если кинуть камень, то в кого-нибудь он да попадет.
Она отвела взгляд от двери и посмотрела на тарелку, на которой все еще лежали бутерброды с сыром. Девочка набрала в легкие воздуха и подумала… подумала, как было бы здорово, если бы эта тарелка сейчас взлетела на воздух и лопнула, разлетевшись на миллион крошечных стеклышек.
