— О! А вы, Алексей Наумович, что здесь делаете?
— Хожу, смотрю, — брюзгливо ответил Сенявин. — Судно с печкой неуклюже, примитивно, жрет массу угля, нещадно дымит, и в качестве буксира его можно использовать лишь на тихоходных реках и каналах. А я бы еще проверил, насколько от его прохождения пострадают берега каналов и не обойдется ли после починка дороже эксплуатации этого… агрегата.
Сколько его помню, а знакомы мы давно, пусть никогда в особо близких отношениях не были, он вечно недоволен. То ему не так. Это не эдак. Допустим, не так просто построить практически на пустом месте Азовскую флотилию. Постоянно нехватка людей, специалистов, материалов и даже пушек. Но он своими жалобами всех достал тогда. Я в Херсоне, строя Черноморский флот во время войны, и то столько не ныл. А приходилось мне ничуть не лучше.
Только выбора особого не имелось. Половина морских начальников соответствующего ранга была в чрезвычайно пожилом возрасте. Вице-адмирал Нагаев и контр-адмирал Зиновьев начали служить первый в 1715-м, второй — в 1716 году! Мордвинов тоже немолод и Адмиралтейством руководит. На Спиридова уже тогда имелись планы. Шведов запрягать как-то неуместно. Им на эскадре занятий хватало. Вот и вышло то, что вышло. Нельзя сказать, неудачно — положенное он совершил, и, вероятно, даже больше. Просто нуден больно. Аж до безобразия.
— Его высокопревосходительство, — объяснил я, обращаясь к сыну, — расстроен. Ему обидно за красавцы-корабли с белоснежными парусами, которые вынужденно уступят таким дымящим и воняющим неуклюжим замухрышкам.
— Что?! — взревел оскорбленный в лучших чувствах адмирал.
— Ну не завтра, конечно. Лет пятнадцать-двадцать пройдет, прежде чем сделают достаточно серьезные машины, способные вести фрегат. Но вот тогда…
— Обычно вы так не шутите, — хмуро сказал Сенявин, употребив ядреное слово из морского лексикона.
— Я абсолютно не склонен сейчас к юмору, — холодно ответил я. — Ради интереса вспомните расположение батарей в Севастопольской бухте и что произойдет, если внутрь направится корабль с паровой машиной вне сектора обстрела.
Челюсть у геройского адмирала не отвисла, но глаза остекленели. Задумался.
— А не взорвется? — интересуются в толпе.
— Запросто.
— У тебя печка взрывается?
— То печка, а то котел!
— А это Емеля на печи прибыл!
— Где? Покажите…
— Мама, я ничего не вижу!
— Кормить его надо правильно.
— А как это правильно?
— Показывай! — повторил я, игнорируя толпу зевак. — Люба, следи за детьми! Еще не хватает, чтобы в воду свалились.
— Дети! — грозно сказала та. — Что Михаил Васильевич сказал? Не бегать и не драться!
Ага, как всегда, ответственность на меня перекладывает. Может, действительно пора пороть, а то совсем не боятся.
— Всех накажу! — прорычал я устрашающе. Дети почему-то не разбежались в испуге, а радостно рассмеялись. — Приступим к осмотру!
Сашка устроил нам экскурсию, пока баржу разгружали. В целом при ближайшем рассмотрении первое в мире «судно с печкой» мало напоминало аккуратный кораблик. Довольно неуклюже и примитивно все изготовлено. Восемь саженей в длину, одна в ширину, десять лошадиных сил двигатель, три узла против течения с баржей. Труба торчит металлическая, и прожорливую топку углем кормят. С техникой безопасности швах, поэтому возле кочегара все обито листами железа, чтобы не спалить. Видать, отсюда и пошел слух о железном корабле. Нет, он обычный. Деревянный.
— И что скажешь? — настороженно спросил сын.
Я отвлекся от собственных мыслей и обнаружил вокруг себя практически всю компанию. Еще и парочка смутно знакомых мастеров с грязными от угольной пыли или дыма физиономиями. Откровений, что ли, особых ждут?
— Если по части машины, тут ничем с ходу помочь не могу. Так, общие идеи. Регулировать ход машины стоило бы не при помощи паровпускного клапана, а путем изменения степени наполнения цилиндра паром, — озвучил я давнюю заготовку, тщательно обдуманную по получении известия о пароходе и набросков. — А лучше бы сделать их два. Тогда можно отказаться от применения неудобного и тяжелого махового колеса. Для преодоления мертвых точек рассчитать положения поршней так, чтобы, когда один из них находился в конце своего хода, другой развивал бы наибольшую работу.
— А ведь может и выйти, — сказал один из чумазых. — Кривошип сместить, но угол так просто не высчитать.
— Только попрошу за математическим аппаратом не ко мне. Не возьмусь, — поспешно заявил я.
— Тяжелая машина выйдет, — задумчиво сказал Сашка.
— Ну и дополнительный совет. По итогам первого похода осмотреть, проверить, нужное исправить и во вторую экспедицию отправиться из Санкт-Петербурга в Кронштадт. На глазах солидной публики.
Сашка еле заметно скривился. Ему, видимо, представляется, что передовые механизмы одним своим видом должны вдохновить государственных деятелей. У меня на этот счет иное мнение. Посмотрит очередной министр, кто бишь у нас нынче при новом императоре занимается промышленностью и торговлей, на сумму, необходимую для постройки, и вычеркнет недрогнувшей рукой непредвиденные и чересчур серьезные расходы.
— Это была всего лишь проба.
Похоже, Сашку еще не били всерьез по служебной линии. Даже не вмешиваясь конкретно, я одним своим весомым наличием, причем в качестве не ученого, а приближенного к трону, не давал всерьез наехать на разработчика новых механизмов с очень известной фамилией. Надо все же начинать с синицы в руке, а не искать журавля в небе. Да вот говорить это не стану. Пусть живет своей жизнью.
— Ты посмотри, сколько народу пришло даже без официального объявления! Хотя я бы не стал торопиться и начал совсем с другого. Для корабля заказчик в виде государства потребен, уж больно дорогое удовольствие. А в мануфактурах вместо реки использовать постоянно работающий и в холодное время двигатель самое то! Найдутся покупатели. Я и возьму первый.
Это предприниматель иной раз готов рискнуть, надеясь получить в будущем немалый доход. Так он за свои голову подставляет. А чиновнику проще отказать, чтобы последствий не вышло. Еще и перестрахуется, затребовав справку о подобных изобретениях за границей. Ах, нет еще? Ступайте, голубчик. Раз уж и в Великобритании нет желающих…
— Назад когда сможем отправиться? — извлекая из кармана часы, изготовленные по специальному заказу Кулибиным, спросил я.
Такие размером и весом не с будильник, а раза в три меньше. И цена приблизительно на столько же выше, чем у обычных часов. Тем более золотой с гравировками корпус в мастерской Лехтонена создавали. Герб, девиз, и в единственном экземпляре. Понты дороже денег. Ни у кого нет похожего.
— Есть срочность? — спросил Сашка, переглянувшись с одним из мастеров, который утвердительно кивнул.
— Да вот, на аудиенцию к императору пригласили. Чего же не прокатиться на пароходе и личными впечатлениями не разжиться. Уже солнце в зените, а нам добраться и переодеться для приема не мешает.
— И для посещения «Гамлета», — понимающе кивнул Сашка. — Сделаем. Десять минут на сборы.
— Люба? — спросил я.
— Нет, Михаил Васильевич. И мне тяжело, и вас обременять неловко. Мы с детьми вернемся домой.
— Вы?
— Едем, — хором заявили Юрий с Софьей.
Ну да, глаза азартно блестят, потом всех знакомых примутся убивать морально рассказами о путешествии на чуде техники. А ничего приятного, вроде комфортной поездки с буфетом и ансамблем цыган, не ожидается. Разве что сверху искры посыплются и дымом вонять будет.
— Афанасий Романович! — крикнул я, показывая жестом, не желаете ли, мол, с нами.
Давыдов на берегу отмахнулся, отсалютовав фляжкой. Ну оно и к лучшему.
— Майора Семеновского полка никто не видел? Ну тогда пусть сам добирается.
Я с достоинством уселся на единственный имеющийся на судне табурет и, привалившись к теплому борту, настроился наблюдать за суетой. Патриарх я, в конце концов, или кто?
После непродолжительной беготни и ругани котел расшуровали, подкинули еще угольку и, издав парочку противнейших воплей-гудков, отвалили от пристани. Баржу на этот раз очень правильно цеплять не стали. Хорошего понемножку, а время реально поджимает.
Меня одолевали не слишком приятные мысли. То, к чему я толкал сына и чего он сумел добиться, — замечательно. К сожалению, существует подозрение, что пользу в первую очередь паровой двигатель принесет отнюдь не России. В очередной раз удачным результатом воспользуется Великобритания. И дело не в их высоком уме или лучшем развитии. Проблема в природных ископаемых.
В Англии присутствуют в огромном количестве уголь и железная руда. Причем залежи располагаются близко к поверхности и друг к другу. То есть производственные затраты окажутся минимальны. Почему островитяне охотно скупали русское и шведское железо до сих пор? Потому что не существовало технологии выплавки металла без древесного угля. А с лесами стало настолько плохо, что произошел заметный спад производства железа. Дешевле оказалось приобретать за границей.
