На следующем этаже он хватает меня за руку и разворачивает к себе, но я вырываюсь из его хватки.
— Не трогай меня, — рычу я. — Ты не имеешь такого права. Больше нет.
Он выглядит так, будто я дала ему пощёчину, но опускает руки.
— Тебе небезопасно оставаться в Рубексе, — говорит он.
— Почему тебя это волнует?
— Я… я не знаю. Куда ты пойдёшь?
— А какая разница? — ненависть жжёт мне глаза, пока я смотрю на него, кривя губы от презрения. — Зейн пропал, так что всё это уже неважно.
— Пропал?
— Той ночью в Мармете. Я сбежала, но он… — прикусываю губу. — Я не знаю, где он сейчас. И это всё из-за тебя, — толкаю его в грудь изо всех сил. — Это всё твоя вина.
Я бью рукой ему по груди. А он просто стоит и терпит, как я стучу по нему кулаками. По моим щекам бегут слёзы, но я не прекращаю колотить его. Он хватает меня и разворачивает вокруг, прижимая мои руки к бокам и меня саму спиной к своей груди.
— Тсс, — шепчет он мне на ухо. — Всё хорошо.
— Отпусти меня! — я пытаюсь отбиться, но он сжимает меня крепче.
— Нет, пока ты не успокоишься, — и эти его слова только сильнее выводят меня из себя. Сирена продолжает выть над головой.
Я с размахом наступаю ему на ногу. Он взывает от боли и выпускает меня. Мой разум помутился. В нём смешались боль, смятение и все эмоции, а Трей — единственный, на ком я могу сорвать свою злость.
Я пинаю его в колено, он матерится.
— Чёрт бы тебя побрал, Сиенна, да что с тобой?
Я собираюсь пнуть его коленом в живот, но он хватает меня за ногу и дёргает, лишая равновесия. Я падаю спиной на бетонный пол. Боль простреливает позвоночник до копчика.
Застонав, я переворачиваюсь и быстро поднимаюсь на ноги. На лице Трея отражаются разом шок, растерянность и раздражение. Совсем не похоже на нашу тренировку в лагере. Мои движения быстрее, удары точнее, пинки сильнее. Я пытаюсь врезать ему в челюсть, но он блокирует выпад. Его большая ладонь ловит мой кулак и сжимает.
— Прекрати вести себя, как ребёнок, — шипит он.
Я вырываю руку из его хватки, сухожилия в пальцах болят. Я просто хочу, чтобы он оставил меня в покое. Забыть, что он когда-либо существовал, что я была к нему неравнодушна. Это единственное, о чём я могу думать.
Я целую его.
В первые несколько секунд Трей застывает от шока, но затем как будто срабатывает переключатель. Он запутывает пальцы в моих волосах и целует в ответ. Целует так жёстко, что мои губы наверняка будут потом болеть. Когда я думаю, что этого достаточно, я отталкиваю его. Стараясь не замечать боль и растерянность в его глазах, я разворачиваюсь и бегу дальше по лестнице.
— Сиенна! Подожди! — в его голосе звучит отчаяние.
Я раскрываю дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещён» и оказываюсь на платформе. Холодный августовский ветер вызывает мурашки. Каким-то чудом дрона больше нет.
— Сиенна, пожалуйста! — Трей распахивает дверь и замирает на пороге. — Куда ты пойдёшь?
Я отворачиваюсь к воде.
— Прощай, Трей.
Я ныряю в воду. Чёрные волны океана поглощают меня. Я уплываю прочь, не оглядываясь назад.
30. ЗЕЙН
Убежище — это непримечательный домик в горах, в нескольких часах езды на северо-восток от Легаса. Когда я был маленьким, отец возил меня сюда каждую зиму, чтобы покататься на лыжах. Подъёмники давно уже не работают, но отец изобрёл устройство, которое довозило нас на самый верх. Я никогда не забуду свой первый спуск — тот восторг, который я ощущал, ледяной воздух, запах хвои. Белое покрывало снега и деревья приносили такое умиротворение. Это всегда было одним из моих самых любимых мест.
Отец называл этот дом лачужкой, хотя большинство людей посчитали бы его коттеджем.
Я паркую машину у гравийной дорожки и подхожу к крыльцу. Мысленно готовлю себя к тому, что придётся сказать маме Сиенны. Нужно как-то уговорить её вернуться в Легас, но так, чтобы она не начала переживать за безопасность дочери.
Как только дверь открывается и Эмили видит, кто к ним пришёл, она обнимает меня за колени. Я поднимаю её, разлохмачиваю волосы. Она восторженно визжит. Вот насколько я обожаю Сиенну, примерно настолько же, на самую малость меньше, я люблю Эмили.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Покружив девчонку на лету, пока у самого не закружилась голова, я ставлю её на ноги, проверяя, что она вернула себе равновесие, прежде чем отпустить. Она слегка качается, но вскоре уже бежит к вытянутым рукам матери.
— Не ожидала увидеть тебя так скоро, Зейн, — замечает Вивиан Престон, внимательно глядя на меня. — Я думала, ты в Рубексе вместе с Сиенной.
— Да, мэм, я был там, — морально готовлюсь к её реакции. — Я вернулся, чтобы забрать вас обратно в Легас. Нам с Сиенной кажется, что так будет лучше для вас обеих.
Вивиан обеспокоенно сдвигает брови.
— У вас всё в порядке?
— Конечно. Недавно мы получили новую информацию и решили, что вам будем безопаснее остаться с моей семьёй и мной в Легасе. К тому же… — я подмигиваю Эмили, — уверен, ты скучала по бассейну.
Её маленькое личико расплывается в широкой улыбке.
— Да, очень! Можно, мамочка? Можно?
Вивиан внимательно наблюдает за мной, вероятно, пытаясь понять, говорю ли я правду. Я уверенно улыбаюсь, и её лицо смягчается, уголки губ приподымаются.
— Конечно, солнышко. Давай соберём вещи и поедем, — пока Эмили радостно бежит к себе в комнату, Вивиан разворачивается ко мне. — Сиенна к нам присоединится?
Тяжело сглотнув, я выдавливаю ободряющую улыбку.
— Увы, пока нет. У неё всё ещё остались кое-какие дела в Рубексе. Не стоит волноваться, — заверяю её. — Она довольно скоро вернётся.
Вивиан заламывает руки.
— Я никогда не перестану волноваться за неё, — она вздыхает и уходит собирать вещи.
— Как и я, — шепчу я в пустоту.
***
На следующее утро я лежу в кровати, положив руки под голову, вновь обдумывая, правильно ли я поступил, покинув Рубекс. Я так и не получил никаких вестей от Сиенны и понятия не имею, всё ли с ней в порядке.
Неведение — это самая настоящая пытка.
Я пытался отследить её по маяку в кулоне. Либо она сейчас на дне океана, либо потеряла украшение, пока плыла к лодке. Очень надеюсь, что второе.
Я переворачиваюсь и хватаю с тумбочки коммуникатор, включая его. Новости — единственное, что может меня отвлечь.
Как только экран загорается, снизу выскакивает важное уведомление.
Семнадцатилетняя Сиенна Престон разыскивается по обвинению в убийстве полковника Джорджа Рэдклиффа. Вознаграждение миллион пасов тому, кто предоставит любую информацию, ведущую к её поимке.
Вот чёрт.
Она сделала это. Она реально сделала это.
Не знаю, злиться ли на неё, что поставила свою жизнь под угрозу, или гордиться ею, что избавилась от человека, терроризировавшего её и её семью.
Но теперь она преступница в розыске. И правительство не остановится, пока её не найдут.
В груди вспыхивает тревога. Я нужен ей. К чёрту мадам Нейман с её угрозами.
Вскочив с кровати с линком в руке я набираю номер Чеза.
— Привет, — говорю я, как только он отвечает на звонок. — Ты уже созванивался с Сиенной?
— Приятель, она ищет тебя. Ты в порядке?
— В полном. Но беспокоюсь о ней. Только что увидел новости про Рэдклиффа.
— Она этого не делала. Её подставили.
Я падаю на кровать, осмысливая информацию. Не уверен, чувствую ли я облегчение или разочарование.
— Но сама она в порядке?
— Пока что. Но эти козлы из правительства у неё на хвосте, как мухи на какашках, — Чез делает паузу. — Где ты сейчас?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я не могу сказать, потому что это будет выглядеть так, будто я трус, сбежавший, поджав хвост.
— Слушай, Чез, можешь соединить меня с Триной и Джебом? Думаю, они смогут помочь Сиенне.
Чез показывает жестом «о'кей».
— Одну секунду, — и затем бормочет себе под нос: — Не говорите потом, что я ничего для вас не делаю.
