— Ты ведь можешь ошибаться.
Вэнс согнул второй зубчик — получилась очень тугая кривая.
— Что касается нас? Не думаю.
— Возможно, и что касается нас, — сказал Тони, — но точно ошибаешься по поводу срочности этой встречи.
— Что ты хочешь сказать?
— Я связался сегодня утром с итальянской разведкой — сразу после того, как ты позвонила. Похоже, они вчера вечером получили анонимное сообщение, в котором содержалось кое-что из того, что ты мне рассказала: они уверяют, что сегодня к двум часам дня… уже меньше чем через час… всех людей, замешанных в этом деле, арестуют и посадят в тюрьму.
— Людей? — растерянно повторила Сюзанна, — но… — Она мысленно вернулась к обрывкам разговора, который подслушала, притворяясь, что лежит без сознания. Она слышала, что упоминали только одного человека. — А Хашеми — один из них?
— Вот это странно, — ответил Тони. — Мне удалось разузнать все имена, но такого там не было. Все они — итальянцы, и, насколько известно, прозвищами никто не пользовался. Ты уверена в том, что слышала это имя?
— Абсолютно, — ответила Сюзанна. — Я абсолютно уверена, что человек по имени Хашеми должен убить Папу.
— Ты по-прежнему не хочешь сказать мне, откуда у тебя эти сведения?
— Послушай, Тони, это не имеет значения. И у меня есть причины скрывать это. — Голос Сюзанны был настойчивым и деловым. — Важно то, что убийца Папы все еще где-то на свободе.
— Этого мы не знаем наверняка, — спорил англичанин. — Я полагаю, что кого-то с кем-то перепутали.
— Черт возьми! Это не так!
— Сюзанна, ты не знаешь, права ли ты. И ты не хочешь давать мне достаточно информации, чтобы я помог тебе оценить ситуацию.
— Тони. — Сюзанна подалась к нему через столик. — Ты же знаешь, что я такого не говорила бы, если бы не была уверена. Ты сам это знаешь. — Она подняла руку, чтобы он не перебивал. — И если мы начнем спорить, ничего хорошего у нас не выйдет. — Она постаралась, чтобы ее слова прозвучали как призыв к перемирию. — И если ты не прав, если есть вероятность, что права я, имеет смысл связаться со службой безопасности Ватикана и заставить их сделать что-нибудь: изменить маршрут кортежа, расписание или вообще все отменить.
Тони покачал головой:
— Боюсь, что это не обсуждается. Ты же знаешь, каков Папа; он лично беседует с паствой и не окружает себя отрядом помощников и охранников. Объявляет свои маршруты за несколько дней, даже если это ставит под угрозу его безопасность. Если он изменит расписание или маршрут, то разочарует тысячи верующих, собравшихся ради него. Мы предупредили Ватикан — больше ничего сделать нельзя.
— Тогда помоги мне найти Хашеми.
— Как? Хашеми — очень распространенное иранское имя. Что ты хочешь от полицейских? Чтобы они арестовали всех мужчин по имени Хашеми?
— Нет, — устало ответила Сюзанна. Испытания последних двух суток внезапно лишили ее сил. — Нет, ты же знаешь, мне бы не пришла в голову такая глупость.
— Я думаю, для начала тебе стоит явиться с повинной.
— Что? — От его слов Сюзанна проснулась. — Что это значит — явиться с повинной?
— Сегодня утром пришло по факсу. — Тони залез во внутренний карман пиджака от Савил-Роу и достал листок бумаги. Он смотрел на Сюзанну, пока та читала. Сообщение было коротким. Ее подозревали в связи с неким Вэнсом Эриксоном, которого искала полиция Милана и Белладжио за убийства.
— Почему ты мне не сказала? — спросил Тони, когда она все прочла.
— А почему ты сразу не сообщил мне об этом? — спросила она в ответ.
— Потому что я надеялся, что это ошибка. Я в самом деле не хотел в это верить. Но…
— Но ты счел мою реакцию на это сообщение подтверждением, которого ждал? — Его взгляд говорил о том, что Сюзанна поняла правильно.
— Но я знаю, что за этим стоит нечто большее, — продолжал Тони. — Я никому ничего не сказал. Я хочу лишь восстановить твою репутацию. Я могу тебе помочь; я могу это сделать. Я теперь руковожу подразделением в Риме.
— Я знаю, Тони, — сказала Сюзанна, — но если ты это сделаешь, ты сам погибнешь. Ты ведь это осознаешь? — Он кивнул. — И ты хочешь это сделать? — Он снова кивнул. Сюзанна взяла его за руку. — Дорогой, милый Тони, — сказала она. — Я бы не позволила тебе это сделать. Я не смогла бы так поступить. И я бы не сделала этого, если бы не… если бы я…
— Есть кто-то еще? — спросил Тони, умоляя взглядом, чтобы она сказала «нет».
— Есть кто-то еще, Тони. — Сюзанна сжала его руку сильнее, когда он попытался ее вырвать. — Неужели ты не понимаешь, что у нас ничего не могло получиться? — Тони молчал. — Пожалуйста, постарайся понять. Прошу тебя.
— Я старался понять — почти три года старался, — ответил он после секундной паузы. — Но как-то не удается. Ты это понимаешь?
— Нет, но я хочу понять. Очень хочу.
Когда к их столику подошел официант, чтобы принять заказ, женщина замолчала.
— Тони, — сказала Сюзанна, — нам надо пока отложить этот вопрос. Нельзя тебе и дальше жить нашим прошлым. Нельзя.
— Я полагаю, это тот самый Эриксон, о котором написано в факсе, — наконец произнес он.
— Да. Я хотела бы объяснить; рассказать тебе все.
— Я не уверен, что мне действительно хочется это слушать.
— Пожалуйста, Тони, выслушай меня. Когда я тебе все расскажу, ты поймешь. Ты только выслушай меня.
И не дожидаясь его разрешения, журналистка начала свой рассказ. Она поведала Тони о Комо; о монастыре, убийцах в Белладжио, о смерти графа Каицци. Рассказала о перемещениях Вэнса, о смертях Мартини и специалистов в Вене и Страсбурге. Сюзанна говорила, и в глазах Тони разгорался интерес. Он перебил ее, что-то уточняя, потом спросил, не против ли она, если он будет кое-что записывать. Пока Сюзанна рассказывала, Тони быстро что-то помечал, перебивая ее все чаще, переспрашивая, как пишется какое-нибудь имя, уточняя даты, время или адреса.
Сюзанна объяснила, почему Вэнс начал поиск пропавших документов; рассказала о бумагах, хранящихся в Ватикане, о том, что Тоси держат в заключении; вскоре Тони перестал смотреть на собеседницу, а вместо этого сконцентрировался на деталях, записывая их в маленький блокнот на пружинке.
— Боже мой, — пробормотал он, когда Сюзанна дошла до того, как они спрыгнули с горящей виллы и добрались до Рима. Когда она закончила рассказ, Тони попросил ее вернуться к началу, повторить те части, которые он пропустил, погрузившись в густой желтый туман жалости к самому себе. Наконец Тони поднял руку.
— С этого места я все записал, — сказал он абсолютно деловым тоном. — Я сначала думал, что арест четырех убийц положит конец этому делу. Но в том, что ты говоришь, есть смысл. Это очень хорошо сочетается с информацией, сути которой мы никак не могли уловить…
— Что за информация?
— Мы некоторым образом следим за теми личностями, которых радетели гражданских прав считают опасными, — объяснил Тони. — А также, благодаря связям с миграционными службами, органами правопорядка и объединенными разведывательными службами, мы достаточно пристально наблюдаем за важными персонами — за теми, кто может стать жертвой террористов, и за самими террористами. Существует высокотехнологичный компьютерный модуль, который вмещает в себя огромное количество информации и ежедневно выдает прогноз, своего рода гандикап: в нем перечисляются люди, которые могут стать жертвой атаки террористов, и возможные участники этой атаки.
Сюзанна кивнула:
— Я надеюсь, что вам с этим больше повезет, чем Америке.
Она раньше работала с агентами американской разведки, пытавшимися разработать подобную систему. Огромный компьютер ежедневно поглощал множество данных: о мировых событиях и реакции террористических группировок на них, маршруты членов правления крупных корпораций, представителей властей, офицеров вооруженных сил и просто очень богатых людей; досье и местонахождения террористов и подозреваемых в причастности к террористическим группировкам; их счета в швейцарских банках и другие сведения. В компьютер вводили всё — в надежде, что это позволит предсказать атаки террористов.
К сожалению, как и в случае предсказаний землетрясений, в системе были недочеты. Она выдавала ложные прогнозы так же часто, как и верные. Слишком часто кричала: «Волки!» И поэтому люди, работающие с программой, редко обращали внимание на ее предсказания.
— Вообще-то мы добились определенных успехов, — заметил Тони, и в голосе его тонко сквозило английское превосходство. — Мы воспользовались услугами известного лондонского букмекера, и это повысило уровень надежности программы больше чем до 70 %. Точных предсказаний по меньшей мере вдвое больше, чем ложных… В любом случае, — продолжал Тони, — как я сказал, на этой неделе мы получили достаточно странный прогноз… Компьютер поместил одного и того же человека в обе категории — и террористов, и жертв.
