Вэнс лежал на кровати в очень темной комнате, его голова была на коленях у журналистки. Когда она пошевелилась, Вэнсу в голову словно вонзились жгучие копья с ядовитыми наконечниками.
— Осторожнее, — задыхаясь, выдавил он, — у меня в голове громадная зона бедствия.
— Ой! — И Сюзанна внезапно выпрямилась. — Прости. Так лучше?
Потом она обняла Вэнса, и на мгновение он забыл о пульсирующей боли в голове. Эриксон повернулся к Сюзанне и они целовались долго и жадно.
— Я так счастлива, — сказала Сюзанна.
— Я тоже. — Вэнс отодвинулся от нее. — Сюзанна, — спросил он еще неокрепшим голосом, — что… что с тобой произошло?
И она поведала, как в Комо ее схватила полиция и отдала брату Грегори.
— Должно быть, они работают на доброго братца, — сказал Вэнс. — Интересно, как далеко простирается его власть.
— Но я тебе не сказала самого страшного, — продолжала Сюзанна. — Они хотят оставить меня здесь, чтобы размножаться — можешь себе представить? Они берут где-то женщин, осеменяют их искусственно, как скот, чтобы выращивать маленьких монахов. Всем этим занимаются евнухи.
— Евнухи! Я думал, они давно вышли из моды! — Вэнс на секунду задумался. — Но инквизиция, с другой стороны, — тоже.
— О господи! — Сюзанна почти шептала. — Я чуть не… как я могла такое забыть? Они — монахи с кем-то вместе — планируют убийство… какого-то важного человека, завтра… нет, уже сегодня. Сегодня днем.
От этих слов у Вэнса прояснилось в голове.
— Убийство? Чье?
— Не знаю, — ответила она. — Я подслушала это, когда лежала в комнате рядом с кабинетом брата Грегори. Они думали, что я все еще без сознания. Но я слышала, как они обсуждали убийство, которое должно совершиться сегодня после обеда. Это, кажется, будет фигура мирового значения.
Думаю, вскоре должно произойти нечто грандиозное. Через помехи боли до Вэнса дошли слова Тоси. Союз Бременской Легации и Избранных Братьев Святого Петра. Документы в Ватикане, мощное оружие, нарисованное да Винчи…
Оружие массового поражения… нейтронная бомба покажется фейерверком для вечеринки.
Половина бумаг находится в Ватикане; вторая половина у братьев. Убийство сегодня после обеда, и предположение Тоси о том, что… скоро что-то должно произойти.
У Вэнса в голове начал прорисовываться их дьявольский план. Ему хотелось, чтобы это оказалось бредом, адской причудой ума, но такие мысли нельзя было просто отставить в сторону. Хотя идея казалась чудовищной и извращенной, для Братства этот план был единственным логическим и объяснимым ходом.
— Они собираются убить Папу Римского, — тихо произнес Эриксон, не веря собственным словам. — Слушай, — сказал он, глядя в удивленные глаза Сюзанны. — Я долго беседовал с Тоси, и…
Он пересказал разговор с ученым, и в том числе упомянул, что старик предупредил о надвигающемся важном событии, о мощном оружии, описанном да Винчи, а также рассказал о решении Тоси остаться здесь, об имплантантах и всем остальном. Пока Вэнс рассказывал, он видел в глазах Сюзанны понимание. Даже в темноте ее глаза светились.
— Я просто поверить не могу, что все это на самом деле происходит. Господи, в двадцать первом-то веке. Нас преследует кучка психованных священников из Средневековья из-за изобретения человека, умершего почти пятьсот лет назад. Такого не может быть. Это… Но это происходит. И если все это не тщательно продуманный розыгрыш, то доказательства мы видели. Они убивают людей по всей Европе. Они могут порабощать людей с помощью своих имплантантов. Полиция с ними заодно. Они…
— Хорошо, хорошо, — прервала Сюзанна. — Это все я и сама вижу. Я верю тебе… Я верю в это, но я просто не хочу верить.
Они сидели на кровати обнявшись, наслаждаясь теплом друг друга.
— Надо что-то сделать, — наконец сказала Сюзанна. — Прежде чем оставить нас вдвоем, они хорошо потрудились и забрали все, что можно хоть как-то использовать. — И женщина рассказала о своих бесплодных поисках. — Я выяснила одно — с кровати снимаются ножки, если это как-то нам поможет. Можно было бы использовать их как дубинки, но охранники ни за что не откроют дверь, пока не будут полностью наготове. А когда этот момент наступит, пара металлических ножек от кровати не особо поможет против автоматов.
— Да, — мрачно сказал Вэнс, — это правда.
Он встал, и сам осмотрел комнату. Над раковиной висел небольшой светильник — лампочки в патроне не было. Вэнс попробовал засунуть туда палец, и нащупал два контакта. Ничего не произошло. С одной стороны, конечно, хорошо, что его не ударило током, но все-таки жаль. Другой рукой Вэнс нашарил цепочку выключателя и дернул.
— А-а-а, ч-ч-черт! — воскликнул он, когда руку сотряс электрический разряд.
Вэнс приземлился задом на деревянный пол, раскинув ноги, как ребенок в песочнице.
— Вэнс! — закричала Сюзанна, спрыгнув с кровати. — Что с тобой?
Они услышали, что охранник за дверью сделал пару шагов. Загремела дверная ручка. Очевидно, удовлетворившись тем, что дверь по-прежнему заперта, человек вернулся на свой пост за несколько футов от двери.
— Да, — ответил Вэнс, глубоко вдохнув. — Я нашел, что искал.
— И что это было? — спросила Сюзанна, помогая ему подняться.
— Уф-ф, — измученно выдавил он. — Боже, голове моей это не пошло на пользу. Я искал, — продолжал Вэнс, — то же, что искал Бен Франклин,[47] запуская змеев во время грозы.
— Похоже, ты это действительно нашел, — язвительно заметила она. — И что теперь?
— Думаю, это поможет нам отсюда убежать. Давай, — сказал Вэнс, пытаясь поднять с кровати матрас, — помоги мне.
Через пятнадцать минут они разобрали кровать. Разогнули несколько пружин и с помощью острых концов разорвали тонкий матрас. Две металлические кроватные ножки прислонили рядом к стене. Вату из матраса они распушили и сложили возле плинтуса у раковины, рядом с розеткой — получился холмик высотой фута в три.
— Хорошо, теперь держи аккуратно вот это. — Вэнс подал Сюзанне кусок проволочной сетки от кровати длиной в фут, обмотав его полосками ткани, оторванными от простыни. Держа в руке такую же штуку, он сел у кучи ваты, спиной к Сюзанне. — Надо сделать все идеально, — предупредил он. — Возможно, у нас будет только один шанс.
Стараясь не дотрагиваться до голой проволоки, они вставили свои проводники в отверстия розетки. Вспомнив, как его ударило в прошлый раз из патрона, Вэнс не рисковал. Хотя делать это вдвоем было не слишком удобно, зато снижались шансы, что кто-нибудь серьезно пострадает.
— Вставила конец своего провода? — спросил Вэнс.
— Ага.
— Отлично. Теперь воткни другой конец в вату.
Вэнс согнул свободный конец провода так, чтобы он коснулся провода Сюзанны. Разряд между ними изогнулся дугой, провода заискрились и затрещали. Голубовато-белый свет озарил комнату, и они непроизвольно отшатнулись, когда глаза, привыкшие к темноте, среагировали на яркий свет. Короткое замыкание продлилось всего секунду-другую, а потом сгорел предохранитель. Но хватило и этих секунд; искры попали на тонко изорванную вату, она загорелась, потом вдруг вспыхнула так, что Сюзанне и Вэнсу пришлось отпрыгнуть, чтобы не обжечься.
В коридоре закричал охранник:
— Эй, что со светом?
Под дверью больше не теплилась желтая полоска. Все лампочки были в одной цепи.
— Слава тебе господи, что проводка старая, — прошептал Вэнс, держа Сюзанну за руку: они наблюдали за разгорающимся огнем. — И помни: пока надо молчать. — Они подтащили остатки матраса и засунули его угол в огонь. — Лучше будет, если они не заметят пожара, пока все как следует не разгорится.
Время решало все. Надо было дождаться, когда огонь начнет пожирать деревянный пол, — но не затянуть слишком надолго, а то можно задохнуться. К тому же за это время могут заменить перегоревшую пробку, и на то, чтобы укрыться в темноте коридора, можно будет не рассчитывать.
Вэнс начал кашлять.
— Давай поближе к двери, — сказал он. — И держись ниже, у пола легче дышать.
Огонь пожирал матрас и простыни, и комната стала похожа на уголок картины Иеронима Босха,[48] изображающей ад: две съежившиеся души среди вздымающихся клубов дыма и танцующих языков пламени.
Пламя уже добралось до стен, лица горели от жары.
По темному коридору, куда пробивался лишь слабый свет лампочки на лестнице с первого этажа, туда-сюда расхаживал охранник и что-то бормотал.
Осторожно держа «узи», он дошел до конца коридора, надеясь развеять тревогу, пока перегоревшую пробку не найдут и не заменят. Вот он дошел до конца, повернулся — и его глазам предстало нехорошее зрелище: под дверью виднелась мерцающая желтая полоска. Невозможно. Лампочек в той комнате не было; он это знал, ибо сам выкрутил их все по приказу брата Грегори.
