с какой-то странной кротостью, какой я у него никогда не слышала.
– Адрик, с тех пор как Мелани…
– Не будем говорить о ней, – тут же оборвал его Адрик.
– Я знаю, это моя вина… – не унимался Эган.
– Здесь нет ничьей вины, – так же сухо и лаконично ответил Адрик.
– Но мы…
– Заткнись, Эган, – резко оборвал его Адрик и уставился на него убийственным взглядом. – Мы сейчас говорим о клубе и наркотиках. Мелани умерла, так что оставим ее в покое.
Я поняла – он свернул этот разговор только потому, что я все слышу.
Адрик в отчаянии закрыл руками лицо. Он метался по комнате с таким видом, словно узнал, что случилось нечто ужасное, опасное и совершенно неожиданное.
– Мы должны что-то сделать, Адрик, – нарушил Эган тягостное молчание. – Я не хочу увязнуть в этом дерьме, не такую жизнь я планировал для нас троих.
Но Адрик лишь в ярости повернулся к нему и угрожающе ткнул в него пальцем.
– Если ты еще хоть раз скажешь, что планируешь нашу жизнь, я оторву тебе голову и приставлю на ее место тыкву! – предостерегающе зарычал он.
Эган поднял руку в примиряющем жесте.
– Ну ладно, ладно, но я знаю, что ты тоже этого не хочешь, – заявил он.
Однако злость и ярость уже заполыхали в глазах Адрика.
– Прямо событие исторического масштаба! Ты наконец заметил, что я не хочу выполнять твои указания, – вновь прорычал Адрик с горькой нотой в голосе.
Эган хотел что-то ответить, но брат не дал ему ничего сказать.
– Знаешь что? – выкрикнул он. – Ты сам во всем виноват. Ты занимаешься разными сомнительными делишками, а говоришь нам о них, лишь когда возникнет проблема, которую можешь решить только с нашей помощью. Тогда ты приходишь с поджатым хвостом и перестаешь отдавать приказы, но как только все налаживается, снова становишься уродом, как всегда.
Он произнес все это быстро и резко, с явным намерением напугать и оскорбить. Я подумала, что раньше Эган разозлился бы, потому что не любил, когда ему в лицо говорят правду, но сейчас он лишь кротко прикрыл глаза.
– Пожалуй, ты прав, это моя вина, – согласился он скорее c горечью, чем кротко. – Поэтому, если поможешь разобраться с этим делом, поезжай куда пожелаешь, делай что хочешь, я тебе ни слова не скажу. Ты будешь свободен от нашей семьи, как всегда и хотел. И это не сделка, это обещание.
Адрик невесело рассмеялся.
– Ты намерен освободить меня? – спросил он, как если бы речь шла о чем-то смешном и бессмысленном.
– Да, намерен, – кивнул Эган с той же серьезной решительностью. – В любом случае, когда это закончится, все изменится. Только давай сначала займемся этой проблемой и придумаем, как выбраться из ямы.
Адрик с минуту смотрел на него таким взглядом, каким смотрела я, когда искала какую-то фальшь или подвох, которых постоянно приходилось от него ждать. Адрик смотрел так, словно сам дьявол предлагал ему сделку и ему нужно было отыскать какие-то строчки в договоре, написанные мелким шрифтом, где обязательства оказывались гораздо серьезнее, чем выгоды.
Подумав с минуту, он, кажется, что-то понял.
– Хорошо, я тебе помогу, – ледяным тоном произнес Адрик. – А сейчас проваливай.
На миг Эган задержался, словно хотел поблагодарить, но потом просто направился к двери. Я мысленно вздохнула с облегчением, что все закончилось. В моей голове с бешеной скоростью прокручивалось только что услышанное, возникали новые вопросы, связывались между собой разные факты, сводились концы с концами, пока я натягивала джинсы, неуклюже просовывая ноги в штанины.
Конечно, оказалось преждевременным так скоро праздновать победу. В ту секунду, когда я застегивала пуговицу на джинсах, резкий возглас Адрика заставил меня дернуться.
– Что такое? – спросил он.
Конечно, вопрос был адресован не мне, а Эгану, который вдруг застыл в нескольких сантиметрах от выхода, стоя к нам спиной. Сперва я не поняла, что случилось; возможно, и Адрик тоже, но спустя долю секунды я вдруг сообразила, в чем дело, и заледенела от ужаса. Слегка повернув голову, Эган смотрел направо, в сторону мусорного ведра.
Ох…
Боже…
Мой…
Презерватив…
Моя рука невольно метнулась ко рту и зажала его, чтобы заглушить крик. В моей голове неотвязно стучало: «Нет, нет, нет…». Но было уже слишком поздно. Эган резко развернулся к Адрику и в упор уставился на него. Мускулы его могучего тела внезапно вздулись. Лицо застыло ледяной маской, так что даже Адрик на миг ошеломленно замер.
Дальнейшее произошло слишком быстро.
Эган направился прямиком к шкафу, а Адрик попытался встать у него на пути:
– Эган, не лезь туда…
Но тот лишь оттолкнул его крепкой рукой и в ту же секунду отодвинул дверцу шкафа. Когда его серые, почти прозрачные глаза уставились на меня, я застыла как изваяние, не смея даже вздохнуть, только закрывала рот рукой, а сердце мое колотилось как барабан, отдаваясь в груди и ушах. Клянусь, я ждала возмущенных криков, взрыва ярости, подобного вспышке сверхновой, побоев, оскорблений, а больше всего – что мое жалкое тельце вышвырнут в окно, как помойную кошку, тайком пробравшуюся в дом…
Но ничего подобного не случилось.
Впервые в жизни Эган меня удивил.
Он оглядел меня с ног до головы широко раскрытыми глазами, полными ужаса, смятения и прочих чувств под общим названием: «Какого хрена?..». Его взгляд пробежал по моим босым ногам, обнаженной груди, по рубашке, которую я все еще держала в руках, и, наконец, остановился на моем испуганном лице. С минуту он так быстро и растерянно моргал, словно подсознательно надеялся – стоит ему проморгаться, и картина изменится. Затем его брови грозно сошлись, а губы плотно сжались.
Не сказав ни слова, он развернулся и в бешенстве вылетел из комнаты.
Вот так просто все оказалось. Не кричал, не бесился, не крушил планету вдребезги. Просто ушел – и все.
– Ох, нет…
Только это сорвалось с моих губ, когда он покинул комнату.
Возможно, Адрик понял, глядя на меня, о чем думаю. Возможно, услышал властный голос, прозвучавший в моей голове: «Иди за ним».
Потому что он попытался сказать:
– Джуд, это уже не имеет значения…
Остального я не услышала, потому что пулей вылетела из шкафа и бросилась в коридор, натягивая на бегу рубашку. Я забыла надеть туфли, но мне было все равно. Я выскочила из квартиры как раз в ту минуту, когда двери лифта уже закрывались. Эган меня не увидел, так что оставалось лишь бегом спуститься по лестнице. Я со всех ног мчалась вниз по ступенькам в надежде догнать его, но, когда добралась до
