конечно, у черта на куличиках, и просто крошечная. Думаю, тут даже двадцати метров не будет. Я раньше и не знала, что бывают такие маленькие квартиры, но зато она отдельная. А для меня это куда лучше, чем комната в квартире с соседями.
Так что у меня за это время много чего произошло: и собеседование, и устройство на работу, и поиск, и аренда квартиры, переезд, обустройство на новом месте — дел хватает.
Рома, конечно, очень расстраивался, когда я сказала ему, что съезжаю. На нем просто лица не было. Он долго старался меня переубедить, уговаривал подождать еще, выяснял, что же меня в нем не устраивает, раз я хочу от него съехать.
Сложно с ним. Он милый, и не хочется его обижать, но он так воспринимает все близко к сердцу, что я, видя его реакцию, лишь уверилась в правильности своего решения.
Не хотелось бы поощрять какие-то его надежды, если, конечно, они у него имеются. Я в этом вовсе не так уверена, поскольку он себя особо никак не проявлял. Скорее, просто интуиция.
Так что я рада наконец от него съехать. Рома, правда, взял с меня обещание, что мы с ним будем периодически видеться, ведь мы друзья.
Меня эта его идея не сильно вдохновила, но я согласилась. Почему бы и не встретиться иногда? Я у него столько времени жила, получается, использовала просто, когда мне было надо. А теперь сразу прекращать общение? Не красиво так поступать.
Правда теперь Рома звонит мне каждый день, еще и напрашивается в гости, и меня это немного утомляет.
А вот Кирилл больше не звонил. И вообще не появлялся.
Думаю, он там тоже занят. У него же сделка, беременная подруга, и вообще, ему явно уже не до меня. Вот и не вспоминает. Закрутило его тоже, завертело.
Так нас и растащило, в разные стороны. Ну и хорошо. Наверное.
Зато развод пройдет спокойно. Он ведь уже завтра.
Глава 43. Мрак
Кирилл
Три недели без нее. Три недели ада.
Три недели чистого мучения, когда каждый вздох дается с трудом. Каждый шаг — словно гири к ногам привязаны.
Я просто подыхаю от этой безысходной тоски. Сжираю сам себя поедом, представляя, как все могло бы быть, если бы не…
Как бы было, не реши я жениться из-за сделки? Заметил бы я тогда Ксюшу? Предложил бы ей встречаться? Поехал бы за ней в библиотеку?
Ответ — нет.
Возможно, я бы скользнул по ней взглядом там в холле. Может, даже подошел бы, чтобы сделать выговор девицам на ресепшен. Но и все.
Я бы вернулся к разговору с юристами и уже через несколько секунд забыл бы о смешной неловкой девчонке, прижимающей к груди папку так, словно щит между ней и окружающим миром.
Скорее всего, ее бы даже не взяли к нам в компанию, у нее ведь никакого опыта. И мы бы так никогда больше и не встретились.
Было бы это лучше? Никогда ее не встречать? Я не знаю.
Я, с одной стороны, благодарен судьбе за эту встречу. А с другой…
Может, лучше бы я и вовсе не знал, что такое любовь? Зачем мне все это?
Но внутри понимаю зачем — в наказание. Это карма, сука. Чтобы знал, каково это. Прочувствовал на себе. На своей шкуре выстрадал.
И это правильно. Я заслужил.
Теперь вся моя жизнь превратилась в какой-то длинный бесконечный туннель, из которого нет выхода.
Я слепо шарю руками и натыкаюсь на стены. Бреду вперед в полной темноте, тщетно пытаясь увидеть хоть малейший проблеск света. Но его нет.
Я отвез Юльку на анализ. Ребенок мой.
Вокруг меня беспросветный мрак.
А еще я решил забить на сделку с арабами. Да пофиг мне на нее. Слишком дорого она мне обошлась. Не хочу я ее больше. Не такой ценой.
Просто не поехал на подписание. Отмазался, что в семье проблемы.
Это из-за нее все ведь пошло. Амбиции мои. Не довели они меня до добра.
Ксюшу решил не трогать. Не имею я права причинять ей боль! Я и так уже… Пора остановиться.
Она имеет право на жизнь без боли. Имеет право на жизнь без меня.
Но оставить ее совсем не могу. Слежу за ней как полоумный сталкер.
Знаю про нее все. Где живет, где работает. Днем мне человек передает инфу. Вечером я сам приезжаю.
Скучаю по ней до безумия и не могу отпустить.
Не появляться в ее жизни, чтобы не причинять боль, еще как-то могу. А вот отпустить насовсем — нет.
Сижу под окнами на скамеечке в сквере, иногда ловя ее тень, когда она проходит мимо единственного окна своей крошечной квартирки.
Бесит уже один тот факт, что Юлька, едва узнав о беременности, вытребовала у меня снимать ей роскошную трешку в центре. А моя жена в это самое время ютится в крошечной каморке.
Видел я планировку, там вообще не развернуться.
Нет, это куда лучше, чем жить с Ромой, и я рад, что она от него съехала. Но мне больно от того, что она в таких условиях. И что работать пошла в торговлю, хотя я знал, что она это не любит. Но деньги нужны.
А мои не взяла, дурочка гордая.
Но ничего, сделаю так, чтобы ей работа какая-то получше «случайно подвернулась». Приличная, хорошо оплачиваемая, может, что-то связанное с книгами — издательство какое-то или еще что. Что-нибудь придумаю.
А еще при разводе я все равно ей квартиру отпишу, и спрашивать не буду, хочет или нет. Это ее, по праву. Не захочет жить в ней — продаст, и другую купит.
Понимаю, что это не компенсирует ей всех тех страданий, что она вытерпела по моей вине, но хоть что-то. Лучше же, чем ничего.
А мне все равно не нужны эти хоромы. Мне тут одному слишком пусто. Не знаю, как я раньше тут жил? Сейчас мне здесь все напоминает о ней. И от этого еще больней.
Еще одежда тут ее висит, в шкафу. Она же не все тогда забрала.
Я иногда открываю его и перебираю пальцами ее платья. Нюхаю, словно конченый маньяк, пытаясь уловить ее запах.
Но его почти нет. Есть запах кондиционера для белья. От ворота куртки слегка пахнет ее духами, а запаха самой Ксюши нет.
Нет ни самой
