делового стиля, напоминая о прошлой Свете. А главное – она вся будто светилась изнутри, и сидевший в огромном кожаном кресле Журавлев просто расползся лужицей в этом сиянии и почти ничего не соображал.
– Варя, привет! – обрадовалась подруга.
– Приветик!
Варя не удержалась, заулыбалась. Нет, все же она скучала по Свете.
– Варя! – стряхивая с себя наваждение, подскочил в кресле Журавлев. – Хорошо, что ты зашла. У меня для тебя есть новый проект.
– То есть вы меня лишаете должности вашего заместителя?
– Да. Но я перевожу тебя на должность директора по связям с общественностью в нашем новом психологическом центре «Эдельвейс». А то негоже пропадать на работе с утра до ночи, когда у тебя есть дом и мужчина, остро нуждающийся в твоем внимании.
– Это вы про Германа?
– Ну не про Алика Морозова же! – хмыкнул Журавлев. – Кстати, ваш Морозов дал сегодня утром развернутое интервью в местных новостях, где выставил вас с Германом не в лучшем свете.
– Все плохо?
– Да. Настолько, что я предпочитаю перевести тебя в центр. От греха подальше. Мы привяжем проект к твоему обвинению в адрес мужа. С завтрашнего утра у нас появится реклама, а через неделю, в следующую пятницу, мы со Светой даем развернутое интервью, в котором рассказываем о причинах, побудивших меня создать центр помощи женщинам, пострадавшим от семейного насилия. Тебя возьмем с собой. Во-первых, ты теперь директор по связям с общественностью, а во-вторых, надо выходить из тени, а то, по словам твоего процветающего мужа-адвоката, выходит, что ты завела любовника-бандита, вместе с которым теперь угрожаешь благополучию и здоровью Алика, и что все ложь чистой воды, ничем Александр Морозов тебя не обижал. Любил и на руках носил. А то, что доктор говорят вместе со следователем – так их подкупил и запугал могущественный Кулагин. Он же бандит, ему все можно. А подруга-психотерапевт съехала с катушек и не может контролировать собственные действия, ее из-за этого даже уволили из кризисного центра. Так что прав Алик Морозов, а негодяйка и предательница – ты, Варвара! На пару с бандитом Кулагиным!
– Шикарно…
Варя опустилась на белоснежный кожаный диван для посетителей и растерянно посмотрела на Свету.
– Да уж, Варь, дело дрянь на самом деле! Алик сволочь, конечно, но он по-другому себя вести и не будет. Теперь, когда вся правда вылезла наружу, он всеми силами постарается вернуть свое имя и очернить твое, – пожала плечами подруга. – На, вот, смотри, запись его утреннего интервью.
Света щелкнула экраном сотового телефона, и Варя замерла. Видеть лицо мужа даже в маленьком разрешении было невыносимо. Сердце гулко забилось, кровь запульсировала в висках, в ушах зашумело, и сразу стало нечем дышать.
Алик действительно не остался в долгу. Он выступил с опровержением на одной из самых популярных местных программ, где в красках расписал свою жену как совершенно неадекватную, изменившую ему и тем самым павшую на самое дно женщину. «Она сорвалась с катушек, влюбившись в одного из местных криминальных авторитетов, – плакался адвокат ведущей. – Сколько я ни пытался вернуть ее домой, все тщетно. Вы бы видели, что сделали с моей машиной его протеже – четыре мордоворота с бейсбольными битами. Машина, подарок покойного папы, не подлежит восстановлению. Мое доброе имя полито грязью, а моя жена, которой я так гордился, оказалась скользкой, мерзкой тварью, пособничающей настоящим преступникам!»
– Боже… Теперь понятно, почему сегодня весь день у меня разрывается сотовый от гневных сообщений Морозовых. – Варя отдала телефон обратно Свете. – Я даже на экране его видеть не могу! Кстати, Герман вообще в курсе того, что происходит?
– Конечно. Он всегда самый первый в курсе, – отозвался Журавлев.
– А мне ничего не сказал. Только про ремонт, обои и диван.
– Он не хотел тебя расстраивать, – вздохнула Света. – Ты же и так сама не своя с этими звонками и презрительными обвинениями.
– Он этим диваном уже мне мозг выел! – фыркнул Олег Викторович. – Поезжай ты с ним, Варя! Иначе как Новый год встречать без дивана?
– Так еще же даже не декабрь, вроде?
– А ты думаешь, что обои за один день клеятся? И диван сразу не доставят. Его ждать придется. – У Журавлева вырвался ехидный смешок. – Кстати, я еще камин хочу на Новый год.
– Вообще-то камин хотела я, – ответила Варя.
– Так поезжай в магазин! А с завтрашнего дня ты заступаешь на новую должность. Сегодня я тебя увольняю, так что можешь отправляться за обоями.
– А как же ваши менеджеры?
– Поставлю начальником отдела продаж самого активного. С завтрашнего дня объявлю конкурс на должность. Вот веселье начнется среди менеджеров! Надо будет видеонаблюдение подключить, посмотрю реалити-шоу, как они друг друга топить и рвать на части начнут!
– Вы садист, Олег Викторович!
– Я? Нет, что ты! Просто иногда люблю развлекаться.
– Варь, я позвоню тебе вечером, – спохватилась Света. – Когда вопросы для нашего интервью будут у меня.
– Я буду ждать.
Варя вышла из кабинета Журавлева, совершенно обескураженная и сбитая с толку. Ее только что уволили, должность упразднили, и теперь она будет работать со Светой. А вездесущий Алик Морозов повернул обвинение в ее сторону.
– Ну что? – Кулагин все так же сидел в ее кресле у компьютера. Судя по кислой мине, ему надоело ждать.
– Меня уволили.
– Поздравляю! Мой дом, наконец, обретет твое присутствие! – обрадовался Герман и тут же поднялся с кресла. – Поехали в торговый центр?
– А ничего, что я пока еще пребываю в шоке от решений Олега Викторовича?
– Да ничего! Хочешь, я тебе орхидеи куплю? Те, что в горшке? Могу целый десяток купить! Будешь поливать их по утрам. – Кулагин прижал ее к себе и улыбнулся. – Мне всегда хотелось, чтобы у меня был просторный, светлый дом и жена-блондинка, которая по утрам поливала бы орхидеи в нашей гостиной.
– Купи. – Варя снова погрустнела. – Только жена я чужая.
– Ничего, мы это исправим. Обещаю. – Он звонко чмокнул ее в губы. – Одевайся, а то на улице что-то сегодня холодно.
– Ничего удивительного, скоро зима.
Варя надела свое новое теплое пальто, светлое и отороченное на воротнике и рукавах пушистым мехом, и они с Германом вышли из ее кабинета.
В магазине они выбирали обои и диван до самого вечера. Оказалось, это так сложно – выбрать обои в гостиную! В итоге остановились на однотонных светлых, очень дорогих, чтобы можно было менять интерьер, не меняя цвет стен. Диван Герман непременно хотел кожаный и белый, и чтобы он был очень большим, поэтому им пришлось ехать в мебельный салон. В итоге выбрали диван на заказ, из Турции, и мастера обещали привезти
