Однако лавровый венок достался нам досрочно, благодаря усилиям Насти. Вначале раздался ее дикий визг, а затем прогремел выстрел. Все замерли как в стоп кадре. Я с занесенной рукой, Чума — ногой, соответственно старший и младший сыновья адвоката застыли, один, прикрывая руками лицо, другой — нижнюю часть туловища. Парень с внешностью лаборанта стоял с открытым ртом. Субъект наклонился, чтобы поднять с земли увесистый сук. Таксист повис сзади на пареньке, а лежавший на земле Царек приподнялся на локтях, вглядываясь в темноту.
Из нее на свет с подобранным в траве пистолетом вышла Настя. У нее было бледное растерянное лицо, губы тряслись.
— Прекратите! — истерично выкрикнула она и, обеими руками сжимая пистолет, медленно подняла его на уровень глаз.
Очевидно, выстрел произвел на нее сильное впечатление, она находилась в шоке и могла натворить бед. Первым опомнился я. Обращаясь с девушкой, как обращался бы санитар с потерявшим разум человекам, я, стараясь не делать лишних движений, приблизился к ней, протянул руку.
— Отдай пистолет, — попросил я с натянутой улыбкой.
Настя направила в мою грудь пистолет и испуганно заморгала. Я пережил несколько неприятных мгновений, пока она держала меня на мушке. Наконец напряжение, какое испытывала девушка спало, и она вложила в мою ладонь оружие. Если бы у меня был в кармане кусочек сахара, то в качестве поощрения за выполненный трюк, я бы непременно положил его в рот Насти. Живописная группа людей ожила, задвигалась.
— Итак, джентльмены и гангстеры! — объявил я. — Наше дело правое, и мы победили. Попрошу тех, кто ехал в "Волге", подойти ко мне, остальных оставаться на местах.
Чума и таксист сдвинулись с места, направились в нашу с Настей сторону. Контора адвоката наблюдала за их триумфальным шествием со злобным выражением лиц. Я ткнул стволом в "Волгу" и сказал ее водителю:
— Садись, брат, в машину и поезжай. Деньги за проезд верну при случае. Так что, извини, сейчас не до расчетов.
— Да какие деньги! — вскричал обрадованный водитель. — Надо спасибо сказать за то что цел остался! — Он помахал нам рукой и бросил в сторону Царька и его окружения: — У-у… Ублюдки!
Мужчина уселся в машину, запустил двигатель и поехал, а я, держа пистолет в направлении адвоката и не сводя с него глаз, спросил Чуму:
— Ты, Санек, справишься с импортной машиной?
У парня было превосходное настроение.
— Спрашиваешь! — вскричал он самодовольно. — На ней же автомат! Прокатиться на такой тачке — моя мечта!
Он вприпрыжку побежал к "Ауди" и запрыгнул за руль. Я подтолкнул девушку.
— В машину, Настя, быстро!
Девушка вышла из столбняка, подошла к иномарке и влезла на заднее сиденье. Продолжая удерживать Царька в прорези прицела, я попятился. В стане врагов царило безмолвие. Наконец адвокат сплюнул кровью, вытирая ладонью рот, с сатанинской усмешкой произнес:
— Ты думаешь, парень, тебе это сойдет с рук? Я ж тебя из-под земли достану, а за тачку угроблю!
Я был опустошен и вымотан. Открывая за спиной переднюю дверцу машины, флегматично заметил:
— Ну, пока ты меня достанешь и угробишь, я еще поживу. А для меня каждый лишний прожитый на земле миг — счастливый миг. За свою тачку не переживай. Она вернется к тебе в целости и сохранности. Так что в милицию не заявляй, не доставляй ни себе, ни ментам лишние хлопоты. — Я устроился на сиденье, захлопнул дверцу и высунул в окно пистолет. — Ну пока, гангстеры! Передавайте привет императору!
"Царек и император — подумал я про себя, — подобралась же компания".
Чума завел двигатель, и мы, покачиваясь на сиденье шикарной машины, точно на облаке, поплыли мимо адвоката, его сыновей и субъекта. Когда враги остались позади, вслед нам понеслась отборная ругань. Если бы мы ехали на "Волге", то полетели бы еще и камни, а так хозяева "Ауди" свою машину жалели.
Вырулив на дорогу, мы продолжили путь в сторону дачных участков. Все мы испытывали сложные чувства — безумно радовались обретенной свободе и тревожились за будущее. Теперь нас в угол загоняли уже две своры. Чем же закончится этот гон?
— И что ты обо всем этом думаешь? — нарушил тишину Чума.
Я оторвался от раздумий, взглянул на парня.
— Ты это о чем?
Навстречу ехала машина, Санек переключил дальний свет на ближний.
— О том что происходит. Были деньги в сейфе или нет?
— Понятия не имею.
— А я считаю, были, — уверенно заявил Чума. — Просто император этот, как ты его называешь, голову всем морочит. Заграбастал бабки, а нас подставить Царьку хочет. Ему теперь выгодно нас убить.
— Это за что же? — искренне изумилась Настя.
— Как за что… — Санек замолчал, обгоняя машину, а когда обогнал, продолжил: — Чтобы концы в воду спрятать. Деньги, мол, Чума с Игорем и Настей взяли, с них и спрос.
— Ладно, поживем, увидим, — оборвал я Чуму. — За дорогой следи. — Я включил радиоприемник.
Не доезжая немного до населенного пункта, мы съехали с проезжей части и загнали автомобиль в кусты. Со стороны дороги его теперь не сразу разглядишь. Царьку придется его поискать. Заперев машину, мы выбросили от нее ключи и снова вышли на дорогу. Через пять минут были в поселке. Время было еще не позднее, автобусы ходили регулярно. Дождавшись нужного, сели в него, а вскоре сошли в дачном поселке.
ДАЧНИКИ
В расположенном на берегу озера дачном поселке мне доводилось бывать всего пару раз, соответственно я плохо ориентировался в переплетении улиц, а потому мы немного поплутали, прежде чем отыскали нужный участок. Дача Рыкова состояла из небольшого кирпичного дома с небольшой верандой и крыльцом и шести соток земли, огороженных сеткой, по всему периметру которой были посажены кусты смородины, малины и крыжовника. С фасадной стороны дома находился навес для машины, два на три метра бетонный бассейн и сваренный из уголка, столбиков и прутьев топчан, доски с которого сейчас были убраны. С тыльной части дома располагались фруктовый сад, заросший бурьяном огород и на задворках — будки туалета и душа.
Поднявшись на крыльцо, я долго не мог справиться с замком. Сегодняшний день был самым неудачным днем в моей жизни. Меня два раза захватывали в плен; били, то слуги императора, то дети и наперсник Царька; заставляли нырять в ледяной канал, теперь вот замок не желает открываться, а когда наконец поддался, и я вошел на веранду, то чуть было не растянулся, наступив на плохо подогнанную половицу. Крепко выругавшись, я нащупал выключатель и врубил свет. Со второй дверью проблем не было, открылась быстро, и наша компания ввалилась в дом. В нем была всего одна комната, зато большая. Мебели кот наплакал. У стены в углу стояла тахта без одной ножки. Ее заменял подложенный деревянный брусок. К другой стене был придвинут диван с протертой до дыр обивкой. Центр комнаты занимал круглый обшарпанный стол со стоящими под ним четырьмя табуретками. Вот, пожалуй, и все. Хотя если считать за мебель две раскладушки, "гарнитур жилая комната" дополняли и они. Комнату вполне можно было разделить на две, но до переоборудования у Сереги руки не доходили. Впрочем, они не доходили у него ни до чего, что касалось дачи. Сюда он приезжал отдыхать, а не как не работать. На стенах, потолке подтеки, штукатурка кое-где отлетела, полы покорежились, кругом пыль, грязь, повсюду валяются пустые бутылки, консервные банки и окурки. Но предоставим Серегины промахи и просчеты в ведении дачного хозяйства решать ему самому и вернемся к нашей троице.
Вид дачи производил удручающее впечатление, и мы приуныли. Не хотелось ни есть, ни пить, ни говорить. Не было ни радио, ни телевизора, так что тишина в комнате стояла как в древнем склепе на три персоны. Мы послонялись по дому, постояли на улице, любуясь на звезды, а потом отправились спать. Перед тем как лечь, я незаметно от компаньонов спрятал на веранде в укромном месте пистолет и деньги. Не раздеваясь, мы с Настей устроились на тахте, Чума — на диване. Долго никто не мог уснуть. Санек ворочался, сопел, Настя наоборот лежала тихо, но я чувствовал, что она не спит. В моей голове теснились мысли, одна мрачнее другой, вставали картины событий прошедшего дня, возникали вопросы, на которые я не находил ответы. Промучившись до трех часов утра, я наконец уснул.
…Спали долго. Первой встала Настя. Она привела себя в порядок, а в тот момент, когда я открыл глаза, она умытая и подкрашенная, сидела у окна и с тоскливым видом смотрела сквозь пыльные стекла в сад. Я встал, умылся и растолкал Чуму. Втроем мы сели завтракать. Ели бесконечно долго, очевидно, из-за того, что не знали чем занять себя после еды. Меня по-прежнему одолевали безрадостные мысли. Мы оказались в тупике, и я не имел ни малейшего понятия, что нам дальше делать.
День был солнечным и ярким, и мы с девушкой решили прогуляться на озеро. Настя переоделась в халатик, и мы, прихватив покрывало и полотенце, вышли на улицу. Дачный поселок был четко спланирован — центральные улицы пересекались улицами поменьше, дачные участки нарезаны правильными прямоугольниками. Постройки разнотипные. Встречались халупы подобные Серегиной, но попадались и солидные дома. К ним кроме водопровода, который имелся в каждом дворе, были подведены газ и канализация, имелась отопительная система. В таких домах обычно круглый год жили старички, оставившие в городе свои квартиры детям. Некоторые дома в поселке были телефонизированы. Между прочим, на Серегиной даче тоже имелся телефон, и в свой прошлый приезд я даже звонил по нему, но в этот раз телефонного аппарата нигде не заприметил. Отсутствие телефона на даче меня ничуть не огорчило. У меня имелась сотка, которую я правда отключил, опасаясь императорского звонка с угрозами, но в случае необходимости можно было позвонить куда угодно.
