Он чувствовал, как она дрожит в его руках, и не знал отступить или продолжить то зачем пришёл. Джон много думал и прокручивал в голове слова Маркуса: «Живи здесь и сейчас, мы можем завтра умереть, так почему бы нам не быть с теми, кто нам важен». Для него мало кто был важен в его жизни, кого бы он вспоминал перед своей смертью. Но всё поменялось с приходом маленькой, русоволосой и бойкой девчонки. Как и почему? Какая разница! Ева заняла всего его мысли, вытеснив оттуда всё плохое что он успел увидеть в этой жизни, а этого очень много.
Джон замер, не отпуская её рук, и выискивал хоть какой-то намёк что ему стоит остановиться или зайти дальше.
— Что ты делаешь? — шёпотом выдохнула она.
— Ничего, — и поцеловал её маленький кулачок снова.
Сейчас было не важны ни мутанты, кишащие в каждом углу этого проклятого здания, ни их друзья, чьи нецензурные крики они слышали даже здесь, ни то, что по словам безумного учёного, скоро они могут погибнуть во взрывах и огне. Были только они вдвоём, потерянные и брошенные в этом мире на произвол судьбы.
— Прости меня за своё поведение, — тихо попросил он её.
— За какое из? — мягко улыбнулась Ева, поддаваясь вперёд, но она всё ещё боялась смотреть ему прямо в глаза. Её внезапное стеснение привело Джона в восторг, до этого он не мог представить, чтобы эта фурия могла краснеть.
— За то, где я приревновал тебя к твоему муженьку полицейскому, грубил тебе, ну вот за всё это, — Джон плохо умел просить прощение, до этого он никогда такого не делал.
— Ты приревновал? — удивилась Ева, наконец встретившись с ним взглядом. Джон кивнул, думая, что это было очевидно, хоть он и сам признался в этом себе не сразу.
— Вроде того, но сейчас мне уже всё равно. То есть, не всё равно… Я хочу сказать, что раз этот коп не пришёл за тобой, то я имею право за тобой ухаживать. Вот.
Джон ещё ни разу в жизни не чувствовал себя так неловко. Он выговорился, но от своих же слов ему стало дурно, а Ева встала в ступор. Он затаил дыхание, выжидая своего приговора. Фактически, он почти прямо сказал, что хочет быть с ней, когда они могут погибнуть через несколько часов или ещё раньше. Не самое лучшее время для начинаний отношений, но другого может не представиться.
Трясущейся рукой он коснулся её щеки. Такая мягкая и податливая.
— Только не молчи, я чувствую себя придурком.
— Я всё ещё замужем.
— Тогда я буду очень плохим человеком, впрочем, не привыкать.
Он склонился чуть ниже и остановился, давая Еве возможность оттолкнуть его или хорошенько вмазать, может это отрезвило бы его, потому что он перестал видеть всё вокруг кроме её лица. Но она не отпрянула, не закричала, матеря его по всем фронтам, а только замерла ожидая, что будет дальше. Джон счёл это хорошим знаком и поцеловал её. Осторожно и чувственно, он всё ещё боялся отказа или что она просто возьмёт и исчезнет в его руках. Но этого не произошло.
С такой же аккуратность Ева положила свои руки на его плечи, притягивая к себе ближе. В своей голове Джон издал боевой клич, похожий на вой самца привлёкшего внимания своей самки. Она была с ним, прижималась к нему так крепко и отчаянно будто нуждалась в нём так же сильно, как и он в ней. Как же он мечтал об этом! Да, они знакомы не долго, половину этого времени он провёл вдали от неё, где его чуть не убили, но всё это было не важно. Больше не важно.
Темп их поцелуя нарастал, принуждая задыхаться от нехватки воздуха. Его руки успели пропутешествовать по всему её телу, как вдруг Ева резко отстранилась, прерывая поцелуй.
— Что случилось? — затуманенным от желания голосом спросил он, прижимаясь носом к её шее. Не хотелось останавливаться.
— Вы ещё долго? — раздалось насмешливое сзади.
Джон крутанул головой и недовольно рыкнул от досады при виде Шута. Ева старалась не смотреть на мужчин, мягко спрыгивая на пол. Он так увлёкся, что подсадил и по-собственнически прижал её к тумбе раковины.
— Извините что прервал ваше… чем бы вы тут не пытались заняться, но все уже заждались только вас двоих. Так, что заканчивайте, — и ушёл, оставив их двоих вновь боявшихся даже взглянуть друг другу в глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он удрученно прочистил горло, пытаясь извиниться. Снова. Но Ева его удивила, приблизив к себе и звонко чмокнув в щёку.
— Если выживем, продолжим. Хорошо?
Джон кивнул, мысленно пообещав, что сделает всё, чтобы они (все они) не погибли из-за глупого упрямства чокнутого доктора.
****
Не даром Стревенсон ему не понравился при первой же встрече. Нужно было бросить его одного в том рыболовном магазине. Было бы меньше проблем. Его бы не избили бывшие скорпионы, ныне освобожденные, и ему не пришлось бы залезать на высоченную вышку станции. Может быть, его и вовсе не было уже в городе.
«Но тогда, ты бы не встретил её» — сказал ему внутренний голос.
Джон посмотрел в удаляющуюся спину Евы, которая шла сразу позади Маркуса, он же прикрывал тылы, прислушиваясь к каждому шороху. Спустились уже достаточно глубоко внутрь на этажей восемь. Лифт к превеликому сожалению не работал, но хотя бы они не бродили в темноте, спотыкаясь о горы трупов как в больнице (Стревенсон как-то сумел подрубить запасное электричество во всём здании). Гвардия доктора «отлично» навела здесь порядок, никого в живых не оставила, точно стреляя промеж глаз. Джон думал, что внутри будет целая толпа голодающих дохляков, но пока что было тихо и не только его настораживало такое затишье:
— Где же все? Не может же быть что тут так пусто, — сказал идущий рядом Шут.
Джон разделял его мысли. Он вспомнил о сообщении, полученном на новой рации. Именно оно заставило их так быстр сорваться и спешить к лаборатории, Джон снова был за рулём и не жалея задавил нескольких кусачих по дороге. Маркус подумал, что Стревенсон с остальными добрались до лаборатории и вошли сюда раньше условленного срока. Но они ошиблись, дело не в этом. Кто-то действительно был здесь и этого кого-то засекли неизвестные по рации. Вот только как?
— Может всё ещё впереди, — вслух предположи он. — Расслабляться точно не стоит.
— Так это вы подключили связь обратно? Сложно было?
— Нет, но если бы у меня была акрофобия было бы в разы хуже, — совершенно честно признался Джон, решив для себя что хрена с два он полезет на такую высоту без подстраховки снова, даже если к его виску будет прилагаться дуло пистолета. Ни за что. Одного раза хватило. — Ну а вы, как до сюда добрались? Давно нас ждёте?
— Чуть больше суток.
— Тогда почему пошли раньше не дождавшись нас?
— Я решил, что тут внутри нам будет лучше встретиться, — уклончиво ответил Шут, но Джон мало поверил его слову. Он и раньше не доверял усачу, но теперь, когда его предположения оказались правдой…
— Может быть так, а может быть ты услышал что-то такое, что заставило тебя сорваться сюда по собственному желанию.
От его слов Шут резко остановился, его лицо побледнело, глаза сощурились и опасливо пробежались по Джону с головы до пят. Они немного отстали от остальных, оставшись одни в широком коридоре с закрытытыми дверями кабинетов.
— О чём ты говоришь? — зашипел Шут, приблизившись к нему вплотную, что вызвало у Джона новый приступ улыбки.
— Не знаю, а ты о чём?
— Не нужно со мной играть.
— А я играю? Кажется, это ты любитель ролевых игр, Шут или Вектор, как тебя там?
— Эй, вы где там потерялись?! — донёсся до них крик Маркуса.
Он хмыкнул и поплёлся дальше, забив на злобный взгляд усача, сверлящего его спину. Джон догадывался, что не только он и капитан слышали то странное сообщение. Возможно оно передавалось на общей волне, и их друг-клоун услышал его — это бы многое объяснило, но зачем? Этот самоуверенные парень только подверг себя и Еву опасности, рванув на новую территорию практически без оружия. Джон и думать не хотел, что было если бы они не успели сюда вовремя. Когда они вошли сюда через крышу, он заметил, что на щеках Евы были уже засохшие дорожки слёз. Если только эти лживые ублюдки самолично довели её до такого состояния…
