Прямо над их головами что-то грохнуло и на собравшихся посыпалась штукатурка. Парень в очках испуганно поглядел вверх.
— И сюда скоро доберутся… Валить надо по-быстрому!
— Мы сможем уйти? — испугалась Алёна.
— Не волнуйся, всё продумано, — спокойно заверил второй в готическом гриме, который сразу понравился Алёне, напомнив, разумеется, возлюбленного Авельира.
Тут же в дальнем углу помещения между двух стоек с серверами странно двинулся пол. Алёна присмотрелась: в том месте оказался канализационный люк, который медленно раскрывался. В щели Избранная увидела перепачканное в саже, но хорошо знакомое лицо оборванца. В зубах он держал тонкую дамскую сигарету…
Алёна сбегает из конторки
Алёна вместе с Джулиусом спустилась в люк и двинулась по тоннелю. Здесь было тепло, даже жарко, пахло сыростью и плесенью, со всех стороны слышалось журчание вод, словно на улице не морозная зима, а самый расцвет весны. Однако бегство было недолгим, и Алёна даже не успела устать. Ход вывел в небольшое помещение, очень напоминающее то, из которого в самом начале путешествия Алёна в первый раз отправилась в Адальир. В центре, как и тогда, на торце стоял овощной ящик, только на этот раз вместо ноутбука сверху расположилась банка из-под чая с оранжевой мордой тигра, выглядывающей из джунглей. Бродяга кинулся к ней, зачерпнув горсть сверкающего серебряного порошка.
— Меллеор? — догадалась Алёна.
— Самой высшей пробы, — подтвердил Джулиус. — Я специально берёг эту горсть на всякий случай!
Он взмахнул руками и осыпал девушку сверкающей пылью с ног до головы, стараясь, чтобы золотат попал и на свёрток с мечом-адальиром. Алёнин силуэт засиял зеленоватым свечением.
— Это защита на некоторое время, — пояснил бродяга. — Ты успеешь уйти и унести Апплоусерт.
Джулиус осёкся: сияние вокруг девушки сошло на нет, словно его и не было. Лицо бродяги сделалось встревоженным.
— Что? — испугалась Алёна.
— Странно, — пробормотал Джулиус. — Что-то не сработало.
Он повторил операцию, но свечение вновь быстро исчезло. На третий раз золотат вообще не оказал никакого эффекта.
— Что-то переменилось в энергетике нашей реальности, — напряжённо прошептал бродяга, скосившись на свёрток с адальиром.
Из холста предательски вытекало ярко-зелёное сияние.
— По шлейфу Апплоусерта тебя можно вычислить в да счёта! — воскликнул Джулиус. — Беги скорее, уходи из района, герддроны уже повсюду!
— Но я даже не знаю, куда…
— Просто убегай и как можно дальше! — перебил её Джулиус. — Пускай, волшебство не работает, но и без магии мы сможем задержать неприятеля!
Алёна испытывала смешанные чувства: от приближения чудовищ Свиртенгралля в теле клокотал парализующий волю страх, но одновременно она вновь ощущала огромную ответственность за будущее Адальира, наполнившую душу силами и энергией. Уже который человек готов был пожертвовать собой ради неё, значит, она — действительно Избранная и не имеет права дать противнику ни единого шанса.
— Спасибо! — Алёна в благодарность крепко обняла бродягу. — Я понимаю, как вы все рискуете ради меня, — в глазах её вновь блеснули слезинки. — Я не подведу, с Апплоусертом всё будет в порядке!
Джулиус натянуто улыбнулся, стараясь скрыть тревогу, кивнул, затем открыл люк в потолке и помог Алёне выбраться на улицу.
И вот она опять оказалась на заснеженном тротуаре посреди вечернего мегаполиса, где-то в районе своей работы. После канализационной жары холодный уличный ветер буквально обжёг лицо, заставив Алёну наморщить нос. Даже не отряхнувшись и едва переведя дух, Избранная быстро зашагала прочь.
— Верить, даже когда не видишь, — бормотала она сама себе под нос, ускоряя шаг. — Мир это то, что я обо всём этом думаю! Я — Избранная, я — Избранная, я — Избранная! Спасти Апплоусерт!
Граффити 2
Из мрака старых переулков появились граффитеры. Жёлтая кепка невесомо подлетела к стене и нарисовала моноптер со спящим внутри мудрецом. Розовая куртка тоже зря времени не терял и изобразил огромного антропоморфного льва синего окраса, стоящего на задних лапах аки человек. А вот и сверкающая на солнце корона, возлежащая на вершине скалы. И философ в рваном пальто, вытаскивающий из плена тьмы юношу. Затем она и он принялись рисовать уже вместе, и, конечно же, в центре сюжета была пара влюблённых: чуть наивная девчушка с русыми волосами и парень в готическом гриме. Наподобие комиксов они изобразили путь парочки от цветущих садов до заснеженного мегаполиса. Вот в углу картины появился сверкающий корабль, а вот человекоподобный таракан в доспехах…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Картина завершается и на первом плане только её облик, что непременно вам понравится: большущие серые глаза, наивный взгляд…
![]()
Глава III
Возвращение колдуна
Добравшись до хижины, Стронцвет не сразу пошёл внутрь. Внезапно в нём взыграл страх, вселённый Волербусом, по всей видимости, до конца жизни. Этот гигантский монстр, в мгновение ока вывернувший наизнанку Шадоурок, теперь казался колдуну чем-то ирреальным, словно дурным сном. Ну как простой человек с Земли мог обрести силу древнейшего из демонов, да так ловко, что научился использовать её в противоположном энергетическом течении? Это не укладывалось в голове! Если бы Стронцвет не был тёмным колдуном Свиртенгралля, он бы характеризовал произошедшее, как злую мощь, перешедшую по воле Волербуса на службу добру. Но, будучи приверженцем антиэнергий, он попросту не полагал противоположную сторону добром. Считая всех лишь врагами себя и своего короля Даосторга, поэтому категорий добра и зла в его восприятии вообще не существовало, что особенно отвратительно в природе чёрных магов.
Поддаваясь страху, он тщательно осмотрел округу в поисках возможных лазутчиков Волербуса. Стронцвет был уверен, что чудовище, обратившее силу демона против его же чертогов, непременно вернётся за ним, чтобы закончить начатое. Поражённое энергией Волербуса воображение колдуна рисовало всё новые и новые картины возможных ужасов, которые рокер способен сотворить с ним. Однако вокруг всё было тихо, и на энергетическом уровне тоже не наблюдалось присутствия чего-то хотя бы сопоставимо мощного. Хотя, памятуя о могуществе Волербуса, чёрной магии властитель вполне допускал, что тот просто скрылся от его взора.
В энергосфере над утёсом имелся другой мощный источник энергии, но она была, безусловно, негативной, и Валькирисиум, учуяв сие, сразу же приободрился. Он спешно приблизился к краю обрыва, выходящего на северо-запад, и осторожно заглянул в ущелье: в глубине пропасти бурлило нечто тёмное, похожее на огромную и густую грозовую тучу. Она клубилась, перекатывалась от края до края расщелины и гудела, словно миллион трансформаторов. Из чрева мрака то и дело сверкали фиолетовые вспышки, озарявшие клубящиеся каскады, и в их свете на мгновение становились видны мечущиеся в недрах тучи силуэты странных созданий. Существа имели длинные шеи, перепончатые крылья, у некоторых по несколько пар одновременно, и хвосты с шипами. Создавалось ощущение, что всё это, и необозримо великая туча, засевшая в ущелье, и странные обитатели её глубин являют собой единое целое, нечто неимоверно мощное и ужасающее.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Даже сам Стронцвет подпал под влияние исходящей от объекта энергетики, что свидетельствовало о её запредельной силе. Ещё на подходе к обрыву у него резко испортилось настроение и началась хандра. Надо сказать, что колдуны, вставая на путь магии, первым делом учились контролировать собственные чувства и лишь потом, овладев ими в совершенстве, переходили к борьбе с природным естеством. И действительно, как можно пытаться указывать совершенству природы, если ты не научился управлять самим собой? В конце концов, ведь и Стронцвет являлся частью природы, хоть некогда и отринул по глупости и гордыни её благодать, перейдя на службу к разрушительному Гиртрону.
