— Это позволит нам использовать противоракеты, — заявил Джонсон и с видом первооткрывателя откинулся на спинку кресла.
— Дохлый номер, — отмахнулся Ивор. — Эффективные противоракеты пытались разработать еще двести лет назад. И ничего не получилось. Вы никуда не денете зависимость точности прохода через гиперфазу от скорости и массы. Вам нужно радикально сократить массу боеголовки и радикально увеличить скорость. Только тогда гиперфаза даст меньшую погрешность. Итак, у нас есть десять-двенадцать секунд на реагирование, пока вражеская болванка ищет звезды для ориентации…
— Мы не будем использовать гиперфазу, — усмехнулся инженер.
— Но без гиперфазы ракета далеко не улетит! — воскликнул Ник. — Тысяча километров, пусть даже пятьсот, это довольно много для двенадцати секунд в обычном пространстве.
— К тому же весь смысл специализации в том, чтобы эсминцы ПРО прикрывали не самих себя, а остальной ордер, не так ли? — спросил Ивор. — В этом случае кораблям придется слишком близко жаться друг к другу, а это нехорошо.
— Я подумал и об этом, — улыбнулся Джонсон, обведя оппонентов торжествующим взглядом. — И пришел к выводу, что единственное средство, которое может надежно поразить боеголовку ИРЛ, это другая боеголовка ИРЛ.
Все разом затихли, пораженные идеей. Конечно, она выглядела немногим лучше, чем если бы кто-то предложил сбивать флешетты другими флешеттами.
— Причем противоракете не потребуется время на ориентацию, поиск цели и коррекцию — все это и гораздо лучше сделает за неё корабль, — продолжил Джонсон. — И на ней сможет работать инерционная система, которая бесполезна на ударных боеголовках, птому что обнуляется в гипере.
Все продолжали молчать, пытаясь понять концепцию инженера.
— А ещё противоракете не потребуется гипергенератор, запас энергии для него, панели контура, защита от лазеров и противоракет, гиродины и маневровые двигатели, радар поиска цели и многое другое. Она выйдет на цель в процессе разгона, на прямую наводку, как вы выражаетесь, а потом активирует боеголовку. Если взять нынешнее ускорение торпед, то за десять секунд она успеет отойти от корабля на 10 километров. Для боеголовки ИРЛ этого хватит, чтобы остаточная энергия взрыва за пределами фокуса не повредила материнский корабль. Но поскольку ракета будет легче, она может выдать и тридцать g ускорения в первые секунды, а значит отойдет на пятнадцать километров. Тут уж с гарантией.
— Однако попасть противоракетой в торпеду с тысячи километров все равно будет непросто, — сказал Ник.
— Корабль придется снабдить хорошими радарами, заточенными именно на подобную цель. Это еще один аргумент в пользу специализированного корабля ПРО. На обычном такой массив радаров будет мешать другим функциям.
— Согласен. Хотя идеального оружия не бывает. Придется затратить несколько штук, чтобы сбить одну. И запас противоракет быстро истечет.
— Можно уменьшить массу заряда, а значит и разгонного двигателя. Допустим есть компактные ядерные устройства на 50 кг. Значит ракета понадобится вдвое, а о и втрое меньше.
— Вы забываете коллеги, что всё это потребует отдельной разработки и отдельного производства, — подключился к дискуссии Маскариль. — И уже не корабля, а всей номенклатуры вооружений. Сейчас мы покупаем стандартные торпеды, которые выпускают десятки миров. А тут эксклюзив. Мы не сможем заказывать где-то ещё ракеты, орудия, по нашим параметрам.
— Со временем сможем строить сами, — Джонсон пожал плечами. — Это не самая сложная задача.
— Я скажу к чему это приведет, — сказал Ивор. — Начнется гонка вооружений. На корабли будут ставить более тяжелые ракеты с более мощными боеголовками, которые будут сжигать корабли с тысячи километров, если мало, с двух тысяч.
— Это не так-то просто, — сказал инженер. — Тяжелые ракеты будут нуждаться в корабле большей массы, а это приведет к увеличению всех параметров и как следствие падению ускорения. Они будут меленными как торговцы. Или те архаичные линкоры-броненосцы. Которые флоты давно не используют.
— Возможно.
— И потом мы можем строить эсминцы, давайте от этого и отталкиваться. Фактически во всей галактике только у нас и генерала Марбаса есть опыт реальных боевых действий. Пока остальные дозреют до анализа…
— Вы правы Джонсон, — сказал Маскариль. — И вы единственный инженер высшей квалификации, который лично побывал в боях и мало того командовал на мостике пусть и невооруженного корабля. Вам все это и пробивать.
— А знаете, у меня тоже есть предложение, — сказал Ивор. — В инженерном отсеке «Нибелунга» служат два монгола.
— Монгола? — заинтересовался Ник. — С какой планеты?
— Они с Земли.
— Древние правители Индии? — спросил Вальх.
— Нет, то были моголы, а это монголы и они из Монголии.
— Монголы из Монголии, удивительно, — улыбнулся Маскариль.
— Вообще-то они певцы, но некоторое время работали то ли на японскую, то ли на корейскую судостроительную корпорацию. И вот они рассказали, что на Земле сейчас строят военные корабли с системой охлаждения в гипере. И это позволяет продлить пребывание чуть ли не вдвое.
— А куда они сбрасывают тепло?
— Никуда. Смысл в том, чтобы залить в баки метанол охлажденный до минус девяноста по цельсию, а в гипере гонять его по трубам по всем отсекам. Или! — Ивор поднял палец. — Охлаждать энергетический реактор во время короткого прыжка.
— Я вижу лишь один недостаток, не считая, конечно, более высокой стоимости, — сказал Джонсон.
— Какой же?
— Прежде чем уйти в гипер кораблю нужно разогнаться, а на разгоне переохлажденный метанол придется разогревать, иначе нарушится технология риформинга. Это серьезные затраты энергии.
— Военный корабль всегда более затратен, чем гражданское судно, — пожал Ивор плечами.
— Можно разделить топливные баки, — предложил Ник. — И заливать охлажденный метанол только в один из них, а на разгоне питать реактор из бака с нормальной температурой.
— Что ж, это имеет смысл, — согласился Джонсон. — И сделать не так уж сложно. Нужно будет учесть термическое расширение баков, поставить криогенное оборудование…
— Именно. И если вы добавите эту возможность к вашим торпедным эсминца, мы получим довольно удачный проект, как мне кажется.
— Сэр, пришла почта, — сообщил по коммуникатору Коллинз.
Глава девятнадцатая. Шпионы
— Есть почта! Очень много сообщений. Тут приказы, сводки и личные письма членам команды, офицерам, и не только «Нибелунга», но и других кораблей эскадры.
— Кажется что-то начало меняться в нашем флоте к лучшему, — произнес Ивор, принимая чип. — Раздайте письма команде. Я буду в своей каюте.
— Да, сэр.
Обычно Адмиралтейство не заботилось об отправке личных писем матросам и офицерам. Правда флот и не предпринимал столь дальних и долгих походов, вплоть до того злополучного, с которого всё началось. А ведь письма родных могли поддержать людей, снять стресс. Психология на войне играла не последнюю роль, и Ивор был рад, что кто-то на Барти додумался до такого пустяка.
Сам он получил несколько записок от принца и маркиза с пожеланием благополучного исхода миссии, а также частные письма от матери, Рыжей, и даже бармена Тома. Это выглядело немного странно. Никто из них, разве что кроме матушки, не был замечен в сентиментальных порывах. Но пара строчек от Рыжей и Тома всё же согрели сердце.
Ещё одна странность заключалась в том, что маркиз не подтвердил, как было условлено, время и место рандеву с группой Надаля. Согласно предварительной договоренности это означало, что «Нибелунг» и эскадра должны идти по прежнему графику. То есть к системе красного карлика Грим. Маркиз мог хотя бы намекнуть, что всё в порядке. Чего он, однако, не сделал. Пользы в отправке информационной капсулы таким образом выходило немного. Опять же за исключением поднятия морального духа команды.
Некоторые странности, однако, разъяснились когда у дверей капитанского кабинета появился Маскариль.
