Остальные вторили ей, но только другими словами. Лис уставился на них сверху вниз.
— Клянусь Даяусом, на этот раз вы гораздо приветливее с нами, чем в ту ночь, когда пытались найти нас, чтобы отобрать у нас наши мечи и доспехи.
— И эту вот булаву, — добавил Вэн, взвешивая в руке усеянное шипами грозное оружие.
Если бы у крестьян вдруг возникло намерение напасть на них сейчас, вид этих шипов, отливающих на солнце кроваво-красными бликами, вмиг бы образумил их.
Мужичина постарше, в свое время продавший путникам курицу, ответил за всех:
— Господа, мы все стараемся выжить, как можем, поэтому я не собираюсь сейчас вымаливать у вас прощения, хотя и понимаю, что вы желаете нам сгореть в аду. Но мы и так уже наказаны: видите, что случилось с нашими домами?
— В других местах дела обстоят еще хуже, — сказал Джерин. — Вчера храм в Айкосе был разрушен до основания.
Крестьяне заголосили. Одни в неподдельном ужасе и отчаянии, другие же, как показалось Джерину, в страхе от того, что теперь, с падением храма, люди перестанут пользоваться дорогой, ведущей от элабонского тракта в Айкос. Так, по всей видимости, и будет, подумал Джерин. Он продолжал:
— В связи с чем представляю вам леди Силэтр, которая до вчерашнего дня была Сивиллой в Айкосе и которую мы вывезли с места катастрофы.
Деревенские жители охнули и снова заголосили. Лис вылез из повозки, давая возможность Силэтр спуститься, но так, чтобы та не коснулась его. Вэн тоже подвинулся на своем сиденье, пропуская ее. Крестьяне глазели на девушку и тихонько переговаривались между собой. Наконец один из них выкрикнул, обращаясь к ней:
— Леди, пусть храм пал, но почему вы не остались дожидаться его восстановления?
Силэтр опустила глаза и ничего не ответила. Джерин выискивал слова помягче, чтобы сообщить о том, что из подземелья святилища вырвались чудовища. Пока он этим занимался, Вэн, привыкший всюду идти напролом, заявил:
— Если бы она осталась, ее бы сожрали. То же самое вполне может приключиться и с вами через пару дней, так что лучше внимательно выслушайте, что мы вам скажем.
Вместе с Джерином они, как обычно, по очереди, рассказали о событиях в Айкосе. Когда они закончили, тот, кто продал им курицу (по-видимому, деревенский заводила), сказал:
— Не будь с вами Сивиллы, я бы решил, что вы все выдумываете, желая напугать нас в отместку за то, что мы хотели забрать у вас оружие.
— Но раз уж леди здесь, вы нам верите? — спросил Джерин, начиная не на шутку злиться. — Вот что я скажу: очень скоро вам представится возможность выяснить, солгали мы или нет. Похоже, вы обзаводитесь оружием и доспехами любыми способами, не гнушаясь ничем. Когда появятся чудовища, награбленное вам пригодится. Доставайте оружие, где бы оно ни было спрятано. Надевайте кольчуги и берите с собой в поле копья и мечи.
— И луки тоже, — добавил Вэн. — Этих тварей нельзя назвать умными, насколько мы успели понять. Они никогда не видели стрел. Чтобы не вступать с ними в ближний бой, старайтесь поразить их из лука на расстоянии. Они сильнее и проворнее людей, а еще у них отвратительно острые зубы.
Лис и Вэн поделились с ними некоторыми подробностями, заставившими крестьян поколебаться. Вроде бы господа не зря их стращают.
— Может, мы и последуем вашим советам, — сказал старейшина, оглядывая своих товарищей.
— Поступайте, как знаете, черт вас возьми, — отозвался Джерин. — Если вам наплевать на свои шкуры, я не стану за вас переживать. Все, что мне нужно, прежде чем убраться отсюда, это купить хорошее шерстяное платье для леди. Я даже готов заплатить за него серебром, хотя одним лишь богам известно, почему я поступаю справедливо с людьми, которые этого не достойны.
Когда он произнес слово «серебро», три или четыре женщины бросились в свои дома — те, что устояли, — и принесли платья. По мнению Лиса, тряпки ничем не отличались друг от друга. Он повернулся к Силэтр. Та прощупала каждое и проверила швы с видом женщины, которая сама немало пряла, ткала и шила. Джерин вспомнил, что прежде, чем стать Сивиллой, она была крестьянкой и разбиралась в таких вещах.
— Вот это, — сказала она наконец.
Крестьянка, державшая платье, тут же потребовала за свое изделие столько серебра, сколько оно весит. Джерин, всегда более чем неохотно расстававшийся с благородным металлом, громко и оскорбительно засмеялся.
— Мы ничего покупать здесь не будем, — заявил он. — В другой деревне, возможно, живут не столь сумасшедшие пряхи.
Услышав это, женщина тут же стала сговорчивее и продала свой товар по разумной цене.
— Нет ли у вас еще пары штанов на продажу? — спросила Силэтр.
Женщина покачала головой.
— Мы носим их только зимой, чтобы зад не мерз.
Силэтр пожала плечами. Там, где она выросла, дела обстояли примерно так же.
— Хотите надеть платье здесь? Тут есть возможность спокойно уединиться? — спросил ее Джерин.
— Я об этом как-то не подумала, — сказала девушка. — Спасибо вам за заботу.
Она нырнула в одну из крестьянских хижин и вскоре вернулась, переодетая в добротное шерстяное платье. Льняное, свернутое, торчало под мышкой. Со сменой одежды бывшая прорицательница утратила некую ауру, которую придавала ей ее недавняя роль. Теперь она почти слилась с окружающим миром и уже не казалась потерянной, безвольно плывущей по волнам судьбы. Быть может, она и сама это почувствовала, ибо вздохнула, обходя Джерина и убирая льняное платье в повозку.
— Такое ощущение, будто я рассталась с частичкой своего прошлого.
Да будет на то воля богов, у вас впереди еще очень долгая жизнь, — ответил Джерин.
Он произнес это просто из вежливости, но, сказав, задумался. Когда чудовища попирают развалины храма почитаемого издревле бога, можно ли людям рассчитывать, что к ним провидение окажется благосклоннее? Вэн обратился к крестьянам:
— Помните, что мы вам говорили. Если вы нас не послушаете, через несколько дней вам придется сильно раскаяться. Вернее, если вы не примете мер предосторожности сегодня, то у вас даже не будет шанса раскаяться и пожалеть, что вы не последовали нашим советам.
— А вам-то какое дело? Вы просто поедете дальше и оставите все неприятности позади, — бросил пожилой выразитель общего мнения.
В словах его слышалась горечь, и неудивительно. Крестьяне привязаны к своей земле. Сама мысль об уходе в другую деревню была для них чем-то странным и неприемлемым. Но Джерин все же сказал:
— Если мои опасения верны, эти создания вскоре распространятся повсюду. Их столько, что они вполне могут заполонить все северные земли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
