— Бьёрн не бей меня, это я, Калле, — произнес знакомый голос.
— Ты один, — спросил Бьёрн.
— К моему горю — да. Я один. Мой хозяин погиб незадолго до захода солнца.
— Как это произошло? — спросила, проснувшись, Ингрид.
И Калле рассказал, что сначала Одд спрятался за скалой, и они стали ждать Торвинда и его людей. Ждали они не очень долго, так как те почти бежали. Когда они появились ниже по тропинке, Одд начал пускать стрелы. Он сразу убил или ранил двоих. Остальные остановились. Но Торвинд шел сзади, потому ему стрела не досталась. Он крикнул, что они люди конунга и тот, кто стреляет в них, идет против его воли. На это Одд ответил, что он знает, как они с Турандом предательски подожгли церковь и убили Харальда. И что если это и есть воля конунга, то он лучше пойдет служить ярлу.
Торвинд закричал, что все это ложь, придуманная мальчишкой. На это Одд ответил, что если бы Торвинд был бы честен, то не мог бы он знать, с какими вестями приплыл к ним Хёгни. На этом разговоры закончились.
Несколько раз Торвинд приказывал своим людям пойти вперед, но Одд отгонял их стрелами. Затем Торвинд решил пойти на хитрость и предложил напасть всем разом, поставив вперед воинов с самой лучшей броней. Но пока они строились, Одд метнул в них два копья, одно за другим, и ранил еще двоих. А остальные отбежали подальше. А Одд достал мех с пивом, встал на камень, за которым прятался, с луком в одной руке, а пивом в другой и сказал:
— Не знаю, запаслись ли вы чем-то получше воды, а у меня запас еще изрядный.
Тогда Торвинд крикнул, что все равно не сможет он высидеть долго и не заснуть, и что сами они будут спать по очереди и, в конце концов, возьмут его. А с его костылем ему все равно от них никуда не деться. Одд на это ничего не сказал, а посмотрел на Калле, который прятался в камнях, и подмигнул, а потом выпил. И крикнул людям Торвинда:
— Ну что, подходите те, кто не боится одноногого Одда!
Но никто не принял его вызов, а только послышалась ругань из-за камней.
И так продолжалось долго, пока один раз Одд не встал из-за камня, чтобы посмотреть на тропинку, а ему в горло не впилась стрела, которая прилетела откуда-то сверху. Калле посмотрел наверх и увидел Туранда, который стоял с луком на маленькой площадке посреди отвесной скалы. Видать, долго он туда лез, цепляясь за каждую трещину. И все-таки добрался с луком и стрелами за спиной, так что никто его не заметил. Тут Калле бросился бежать, да за ним никто и не гнался. А потом по следам он нашел Бьёрна и остальных.
Сигрун и Ингрид заплакали, а Бьёрн спросил, не видел ли Калле, куда затем пошли Торвинд и его люди. Калле ответил:
— Добрались они до перевала и сначала пошли на юго-восток — собакам-то нелегко взять след на камнях. Но потом они вернулись и пошли за вами. Да только увидели они следы скачущей лошади и поняли, что вас не догнать. Так что повернули назад. Но берегитесь, могут они вернуться, сесть на корабль и доплыть до восточного конца Согна. Там, если вы не поторопитесь, смогут они вас перехватить.
Бьёрн поблагодарил Калле за помощь и совет, а Калле обнял дочерей Одда и сказал:
— Пришло время мне идти назад. Сам не знаю, что я найду в нашей усадьбе. Но если не захватит ее какой-нибудь новый хозяин, будем мы жить там, сеять хлеб, ловить рыбу и ждать, когда вы вернетесь. Да и если новый хозяин появится, будем мы беречь усадьбу и верить, что вы в один из дней придете домой и выгоните его.
Ингрид сказала:
— Спасибо за службу, Калле. Если сможешь, последи, чтобы у отца был большой костер.
А Сигрун добавила:
— Вот немного серебра из того, что мы взяли с собой. Этого хватит, чтобы купить еды вместо той, что украдет Кабан.
Калле поклонился, взял серебро и пошел назад.
А Бьёрн дождался, когда проснется маленький Одд, поднял его над головой и сказал:
— Твой дедушка отдал за тебя жизнь, мальчик. Живи так, чтобы на пиру у Одина ему никогда не было за тебя стыдно.
А потом добавил:
— И он не подавился бы пивом, узнав, что ты трусишь или предаешь.
А потом они пошли на северо-восток.
Сага о том, как Бьёрн сын Торбранда добился своего
Три дня они шли через пустые земли в горах. К концу второго дня они оставили позади Согнафьорд и теперь шли, окруженные высокими пиками, не видя моря, а лишь реки в глубоких ущельях. На четвертый день они начали спускаться с гор, а на пятый — вышли к большому озеру и увидели первое жилье. В небольшом домике жил пастух со своей женой. Он позвал их в дом погреться, и там Бьёрн увидел маленькие, вырезанные из дерева, фигурки старых богов. После этого он без утайки рассказал о том, что с ними приключилось.
Пастух, которого звали Рагн, сказал, что помнит, как Одд не раз проезжал через эти места, отправляясь к своим друзьям в Опланд. Да только теперь из его друзей, видно, никого не осталось: кто пал в битвах, кто ушел к свеям, чтобы не служить Олафу сыну Трюггви, оскорбляющему истинных богов.
Потом Рагн вызвался проводить их до озера Мьеса, где у него жил брат, который, будет у него на то желание, отведет их дальше на восток. Только, предупредил он, лошадь придется скоро оставить, потому как на пути у них будет много озер и рек и переправить через них можно будет только тех, кто сможет ровно усидеть в лодке. Потому вместе с женой Рагна они изготовили особую сумку для маленького Одда, чтобы его можно было нести и на спине, и на груди.
И они двинулись на восток. Бьёрн быстро сбился со счета тех рек и озер, что им пришлось пересечь. Но Рагн знал на реках все броды, а на озерах у него были припрятаны челны, в которых он по очереди перевозил их с берега на берег. Путь до Мьеса занял у них пять дней. На шестой день они постучались в хижину брата Рагна, Эйнара, и тот впустил их.
Принял их Эйнар радушно, но идти с ними дальше отказывался, говоря, что у него и самого есть чем заняться. Сигрун хотела предложить ему серебра, но Ингрид остановила ее, прошептав:
— Не хочешь же ты, чтобы он нас бросил где-нибудь в болоте, польстившись на наше серебро!
Потом она сказала:
— В Сигтуне меня ждет жених, могучий воин на службе ярла Эйрика. Если ты отведешь нас к нему, он даст тебе одну, нет, две марки серебра.
— Как зовут твоего жениха? — спросил Эйнар.
— Его зовут Хельги Скальд сын Торбранда! — торжественно сказала Ингрид.
Эйнар сказал, что никогда не слышал этого имени, но, услышав о таком количестве серебра скрепя сердце согласился. Они попрощались с Рагном, который не захотел взять с них ни серебряного колечка, и пошли дальше.
Шли они тяжело, переправляясь через реки и озера и идя узкими лесными тропами. Единственной радостью их было то, что Одди поправился, и казалось, что ему нравится, когда его несут в сумке, так внимательно он глазел по сторонам. Сигрун очень боялась, что болезнь вернется, но чувствовал он себя хорошо и весело покрикивал что-то себе под нос. А когда он начинал плакать, его брал на руки Хёгни и пел ему веселые песенки, так что слезы сразу высыхали и появлялась довольная улыбка.
Так они шли еще с дюжину дней, причем с каждым днем становилось всё холоднее. И они благодарили Одда за то, что тот заставил их взять много теплой одежды. На половине пути у них стали заканчиваться припасы, что взяли они с собой у Мьеса. Тогда Эйнар стал уходить охотиться, и каждый раз Ингрид боялась, что он к ним не вернется.
Наконец в день, счет которому они уже потеряли, вышли они на берег широкого озера, где стояла небольшая деревня. Эйнар зашел в крайний дом, о чем-то поговорил с хозяином и отвел их к длинной лодке. Они вместе с Бьёрном сели на весла, рассадили остальных и поплыли на восток. К вечеру они пристали у маленькой деревни, и там, узнав кто они, их накормили и пустили ночевать в дом. Весь вечер хозяин дома ругал Белого Христа и говорил, как хорошо ему живется при истинных богах. Говорил, что не раз отправлялся он в Упсалу, чтобы смотреть, как приносят жертвы Одину и Фрейру, и как после этого ему всегда была удача. И в торговле, и в хозяйстве — везде везло, стоило только отрубить голову вороному коню.
Эйнар спросил, а была ли удача, когда приносили в жертву человека. Но хозяин сказал, что он такого ни разу не видел. Только слышал, что старый конунг Эйрик однажды принес в Упсале в жертву людей во время битвы со Стюрбьёрном Сильным. И это помогло ему удержать страну в своих руках, что, конечно, большая удача. А ведь тогда никто уже не и думал, что Эйрик победит, и если бы случайное копье не ударило Стюрбьёрну в горло над нагрудником в начале битвы, как раз после принесения жертв, только боги знают, кто бы теперь владел Свитьодом.
На следующее утро Бьёрн и остальные двинулись дальше и к полудню увидели большой город над озером. У причалов стояло две дюжины кораблей, виднелись крыши трех или четырех дюжин домов, а на холме виднелся большой замок с частоколом и башней. Эйнар причалил к берегу и первым делом спросил кого-то из местных, кто был на берегу, где ему найти Хельги Торбрандсона, прозванного Скальдом. На это ему никто не мог ответить. Тогда, расспрашивая всех встречных Эйнар, Бьёрн и Ингрид с сестрой двинулись к замку. Хёгни и Астрид остались у лодки вместе с Одди. Недалеко от замка, наконец, они встретили какого-то воина-норвежца, и тот сказал, что Хельги Скальд, самый молодой из скальдов у ярла Эйрика, сейчас в походе в Гардарики и не скоро вернется.
