…Слежку, наверное, кожей почувствовал. Будто со стороны что-то липкое на затылок приклеилось. Даже ладонью голову огладил. Нет, ощущение не исчезло. Сам «хвост» обнаружился при входе в вестибюль метрополитена. Может все же ошибся, в такой-то толпе? Бывает у некоторых тяжелый взгляд, кинет на кого внимание, а у человека после такого взгляда непонятно почему, настроение на полдня падает под плинтус. Шагнул в сторону, пропуская бескрайнюю колонну спешащих людей, сделал вид, что занят выуживанием мелочи из карманов. Боковым зрением отметил похожую ситуацию у типа, в костюмчике с портфелем в руках, шифровавшегося под клерка, скорее всего, какой ни будь жилконторы. Во всяком случае, Михаил именно так его сначала и классифицировал. Проверить?
Поменял направление, склонившись над газетным прилавком.
–Будьте добры, «Комсомолку».
–С вас три копейки.
Топтун тоже вдруг прессой заинтересовался. Ждать пока наблюдатель расплатится за газеты, не стал. Нырнул в широкий, людской поток. Затор у турникета выровнял положение, товарищ снова под боком оказался. Шустрый, зараза! Один ли?
За турникетом почти побежал. В такое время никто не задумается воспринять беглеца подозрительной личностью. Может человек на работу опаздывает. Прилично отбежав по кишке перехода, как бы споткнулся на ходу, по русской традиции, в голос помянув кого положено. А сам зыркнул через плечо. Здесь товарищ-то, дышит будто стометровку на время сдал. Ему по возрасту кабинетной работой заниматься пора, а он все «на земле» до пенсии тянет.
Сбежав с эскалатора, сделал вид, что собирается ехать в направлении, противоположном тому, которое наметил. Топтун постарался «прилипнуть» вплотную к нему. Уверенно шагнул внутрь поданного вагона, «затянув» за собой и «хвоста». В последнюю секунду выскочил наружу, стоял в толпе опоздавших, и глазел на метания хитреца в переполненном людьми вагоне. Прикольно видеть то, как товарищ в отчаянии долбится в стекло, а вагон уносится в «голубые дали», но совсем не до смеха. Кому, и с какой целью понадобилось за ним следить?
В отделе кадров проблем не возникло. На работу пришлось устраиваться по старому паспорту и справке о непригодности, по состоянию здоровья к службе в армии. Как же все просто, трудовую книжку завели, паспортные данные переписали, а перед этим собеседование прошел. В прошлой жизни, на одну медкомиссию дня три потратить пришлось бы, а здесь пройдет ее, когда время будет, но в течение двух недель уложиться нужно. Если все сладится, то может, этой байдой и вовсе заниматься не придется. Только бы Максимовна в этих стенах засветилась. С завтрашнего дня уже на работу выходит.
Проходя мимо отделения милиции, задержался у щита: «Их разыскивает милиция». Под стеклом десятка полтора фото. Своей фотографии, среди уголовных харь не обнаружил. И кто тогда его пас? Снова опустился в метро…
На старуху бывает проруха. Спрашивается, ну почему нужно было обязательно на ту же станцию метро возвращаться? Нет, он-то подстраховался, Каховскую проехал, так ведь «товарищей», кто-то слишком умный, по всей дистанции расставил. Топтуны. Значит, где-то неподалеку может и группа захвата обретаться. Белый день на дворе, народа не так, чтоб много. Район с уверенностью по брежневскому времени, можно смело в понятие спальный внести. Уже в вестибюле метро понял, срисовали его и ведут парой. Двойка на силовую не похожа, чистые топтуны. Оба мужчины. Встав отдельно друг от друга, лишь взглядами перебросились. Если б не обостренное чувство опасности, прошел и не заметил. У бровки проезжей части один из них свернутой в трубочку газетой, вроде как махнул. Может муху или осу отгоняет? Лето. «Пернатых» полно. …Ага, щаз! На проезжей части от припаркованных машин, к станции метро крепкие мужички спешат. Это силовики, сомнений нет. По его душу торопятся.
Площадка у метро и подземного перехода, совсем небольшая. Каретников метнулся в противоположную сторону, оставив в стороне переход, побежал прямо «по копанному», наблюдая картину неприличного ажиотажа на дороге. Серьезная контора, судя по всему, в машинах у них радиотелефоны или рации установлены. Слишком оперативно в «коробочку» построились. От людных мест отсекают умело.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Нарушая все мыслимые и не мыслимые правила дорожного движения, рваным бегом заметался по тому пространству, по которому ему позволили трепыхаться, сужая радиус «полезной площади». А ведь на доли минуты успел вырваться из расставленной сети. Исключительно случай представился. Шустрый «Жигуленок» не смог быстро затормозить и хоть и слегка, но все же, боднул зарвавшегося служивого в «гражданке». В образовавшееся окно, нет, скорее в «щель», вбежал беглец. Куда дальше-то?
Тихий дворик, поросший нестриженными кустами и высокими деревьями, со всеми атрибутами придомовых мелочей и даже ряда гаражей на территории, из домов сталинской постройки, принял его под свою опеку. На противоположной стороне виден еще один арочный выход из этого московского колодца, но далековато бежать. Ему бы забиться куда, в «нору», заныкаться и переждать. Успел сунуться в подвал ближнего из домов. Но не факт, что визуально не засекли его «нырок».
Рядовая сталинка в пять этажей. Выходов из подвалов, точно несколько. Открыты ли только? Построено на совесть. Прочно и надежно. Их ведь не египтяне строили, а наши советские люди, может пленные немцы. Метра полтора бетонного перекрытия над головой, перегородки между казематами тоже хрен возьмёшь без атомной бомбы. Пол – земля голимая. Проход широкий, а самое главное, подсветка действует. Какая блин, на хрен, нора? Выбираться отсюда, и как можно скорей! А за спиной слышно частое, запаленное дыхание преследователей. Глазастые, гады! Срисовали-таки, куда занырнул.
О! Окно без решетки и открытое. У самого потолка сделано. То-то сыростью и сквозняком тянет, а запаха дерьма не ощущается. Подтянулся. Слава Богу, по комплекции он сейчас вполне адекватен обстановке. Протиснулся. Можно сказать, выполз наружу под куст росший под окнами. Ф-фух! Куда дальше? Выглянул из-за куста. Мать моя женщина! Да сколько же вас на одну его голову собрали! Будто Гитлера в Берлине перед концом войны ловят.
–Вон он! Под стеной!
Глазастый, падаль! Вскочил на ноги и метнулся в совсем близкий подъезд. У самой двери на входе, практически выкинул наружу, спускавшегося с последней ступени топтуна. Тот от неожиданности и осознания, что кругом свои, и мявкнуть не успел. Бегом по широкой лестнице вверх, оставляя за спиной нездоровый ажиотаж силовиков.
На третьем этаже, бабулька высунула нос из квартиры. Что, интересно кого гоняют, словно резвого таракана по столу с крошками?
–Сынок! Сюда давай!
Заскочил. Прислонившись спиной к крепкой двери, отдышался, перевел дух, прислушиваясь к шуму за стенами квартиры. Старая тут же стоит, жалостливо в глаза смотрит.
–Что, гэпэушники снова облаву устроили?
Вопрос не праздный. Привел Каретникова к «осадку» в соображалке. Так это… здравствуй маразм, называется. Все равно повезло пока! Почему человеку не потрафить? Есть возможность «золотое время» дать вспомнить? Зашептал в том же ключе:
–Они самые, бабушка! Как бы мне от них улизнуть? А то ведь по традиции начнут двери в квартиры выбивать и в жилища вламываться.
Указала пальцем.
–Там! На кухне балкон.
–Спасибо!
Метнулся в указанном направлении. Ё-о! Какой балкон? Подобие! Тень прежней роскоши. Наступать стрёмно. Но деваться некуда. Через подобие балкона, перескочил на вмурованную в стену пожарную лестницу…
Чей-то командный голос не преминул вклиниться в планы.
–На лестнице завис! Двое на прием!
…Ага! Щаз! Полез наверх, прорвался на крышу. Как же достали!
Топая по железным листам, производя несусветный шум, «добился» того, что на крышу повысыпали преследователи. Сколько же вас! А деваться некуда! Хоть вытягивай в стороны руки и прыгай вниз, может, случится чудо, и полетишь. Почему нет? Скосил глаза на соседнюю крышу. Дом на этаж ниже. Если…
