— Перебили ворон… — добавил Тубар.
— А как так? — удивилась Филара.
— Что?
— Она не понимает, как могло получиться, что вы смогли вырваться, — пояснила Эрлада. — Вы, граф, не должны были задаваться этими вопросами. Не в смысле, что я это порицаю. Вы же сами говорили, что никто, кроме вас, не считал происходящее неправильным. Почему вы от них отличались?
Дворянин скромно пожал плечами. Предположения о том, что причина заключалась в его статусе, умственных или душевных качествах, он решил оставить при себе.
— Более того, у вас хватило сил перейти от мыслей к делу, — продолжила волшебница. — Такое вообще крайне сложно.
— Почему? — кот обернулся за пояснениями к хозяйке.
— Потому, что это призрак времени и места, — ответила та. — Что-то случается где-то и когда-то. Здесь и сейчас случилась битва.
— Спасибо. Пояснила, — буркнул Шун, встряхивая головой.
— Чем вы от них отличаетесь? — наседала на графа брюнетка.
— А, может быть, мы это, уже пойдем? — предложил Гудрон.
— Подожди, не отвлекай, — отмахнулась от него супруга.
— Это бесполезно, — потянулся Ральдерик.
— Вы когда исчезать собираетесь? — поинтересовался у мертвых кот.
— Да мы б уже… — Элд указал на Эрладу, как на единственное, что удерживает их в этом мире.
— А. Ну, если вам уже все равно, скажите, где у вас тут сердце, — попросил зверь. — Мне интересно.
— О. Кстати! — оживилась Филара. — Я тоже хочу посмотреть.
Мертвые недоуменно переглянулись.
— Это как-то связанно с некромантией? — осторожно осведомился один из них.
— Вам всё равно, чье сердце вырезать или как? — нервно облизнул губы Тубар.
— Не-е-ет, — замахала руками блондинка. — Ни у кого ничего вырезать не надо!
— Под сердцем понимается предмет, вокруг которого образовался время-местник, — пояснила претендентка на престол Савараха, задумчиво разглядывая шлем в руках у графа. — И мне кажется, что я его нашла.
— Да?!
— Можно посмотреть? — Эрлада протянула руку, Нарвад проследил за ее взглядом, пожал плечами и протянул часть доспеха.
Девушка повертела его в руках и прищурилась.
— Да, это оно, — сказала она, кидая шлем Филаре. — Хотела посмотреть?
— И что всё это значит? — поинтересовался покойный дворянин, с опаской наблюдая, как блондинка изучает пойманный предмет.
— Это объясняет, чем ты отличаешься от остальных, — пояснила черноволосая волшебница. — Ходил с «сердцем» время-местника на голове. Разумеется, ты был на особом положении.
— Ты же говорила, что «сердце» тщательно охраняется и скрывается призраком! — напомнил второй девушке кузнец. — А они даже не знали, что это такое!
— Призрак места и времени — единый организм! — блеснул знаниями Ральдерик. — Он не ограничивается населяющими его людьми!
— И что?
— Иии… — герцог задумался. Больше он ничего добавить не мог.
— А то, что, если б мы не знали, что граф Нарвад отличается от окружающих, нам было бы очень сложно догадаться, где его искать, — ответила Эрлада. — Он больше ничем не выделяется на общем фоне. Опознать можно, только хорошо присмотревшись.
— А при чем тут единый организм? — не понял Шун.
— Можно, мы уже пойдем? — мертвые с нетерпением прервали разговор.
— Шлем можете оставить себе, — добавил мятежный дворянин.
— Правда?! — не поверили волшебницы.
— Да. Он мне больше ни к чему, — пожал плечами мужчина.
— А, ну да, конечно. Спасибо!
Призраки недоверчиво посмотрели на засияювшую счастьем Филару, но ничего не сказали.
— Кстати, я так и не понял, кто командовал королевским войском, — обратился к ним кузнец.
— Его здесь нет, — печально улыбнулся граф. — Он тогда выжил. Мы не знаем, как сложилась его жизнь потом.
Живые заметили, что на холме стало значительно свободней. Некоторые призраки уже исчезли.
— Вы уверены, что хотите этого? — нахмурился Гудрон, провожая очередного растворившегося в воздухе солдата.
— Конечно, уверены! — резко вклинилась Эрлада. — Люди приняли решение. Не мешай им. Нужно уважать чужой выбор.
Девушка явно не собиралась возвращать подаренный шлем законным владельцам.
— От нас немного зависит, — ответил Элд. — Исчезла причина здесь находиться и ждать. Без нее мы не сможем остаться. Порвалась последняя связь с миром живых и нас утягивает туда, где мы должны быть. Можно, конечно, пытаться сопротивляться, но это сложно. И невозможно в течение долгого времени. Очень скоро мы устанем. Мы либо уйдем по своей воле, либо против нее. Но это неизбежно.
— Тогда счастливого вам пути, — вздохнул юноша.
— Эй! Стойте! — всполошился Ральдерик. — Сначала нас отсюда выпустите, а потом делайте, что хотите!
Мертвые улыбнулись и исчезли. По воздуху прошла рябь. Окружающий мир потускнел и стал рассыпаться серым песком. Спустя несколько секунд растерянные и слегка напуганные живые оказались в бесконечной пустыне, созданной из того, что осталось от гибнувшей реальности время-местника. Но не успели они хоть как-то отреагировать на происходившее, как и это все стало испаряться. Через образовавшиеся в воздухе и на земле проплешины, сквозь растворявшийся песок стали проглядывать очертания настоящего мира. Скоро все закончилось. Путники снова оказались на том же холме, вот только было не утро, а, как и положено, ночь.
— Предупреждать же надо! — крикнул Шун в пространство, обращаясь к исчезнувшим духам.
Выход из разрушавшегося призрака произвел на него неприятное впечатление. Неподалеку бродили лошади. Мерзавец тоже был недоволен произошедшим. Не каждый день ты внезапно попадаешь в пустыню, где, возможно, тебе суждено остаться навечно без воды и корма — конь был склонен несколько драматизировать ситуацию.
— У нас есть сердце время-местника! — неверяще прошептала Филара, держа шлем на вытянутых руках и глядя на него с невыразимой любовью при свете луны и звезд. — У нас есть сердце время-местника! — воскликнула она, счастливо улыбаясь.
— Что это нам дает? — поинтересовался гендевец.
— Ты что?! Это же сердце время-местника! Добровольно отданное! Живое!
— Как живое? — не понял иролец. — Раз он умер, значит и оно тоже… Разве нет?
— Нет! Знаете, как убить такого призрака? Нужно найти его сердце и уничтожить! Так как оно является реальным предметом, это легко можно сделать топором, мечом, ногой — чем угодно! Тогда время-местник погибнет. В нашем случае он ушел сам, нам не пришлось разбивать шлем. Вот он, целенький. И нам его подарили!
— Что нам это дает? — настойчивей повторил герцог.
— Ну, грубо говоря, теперь есть способ сделать так, что б в случае встречи с сильным, враждебно настроенным призраком, ты мог противостоять ему, если не на равных, то хоть как-то, — пояснила Эрлада.
— Ух ты, — юноша сложил руки на груди. — Отлично! Как?
— Ты все равно не поймешь, — отмахнулась девушка. — Мы сами все сделаем, получишь уже готовый результат. У меня нет ни малейшего желания рассказывать процедуру.
— Филара? — дворянин обратился ко второй волшебнице, надеясь получить ответ от нее.
— Аа-а-а… Я не умею, — призналась та. — Знаю, что это возможно, но больше ничего сказать не могу.
— Научу, — пообещала брюнетка, забирая у девушки шлем.
В реальности он выглядел гораздо хуже, чем в самом призраке. Появилась ржавчина.
— Я предлагаю все-таки лечь спать, — предложил кузнец. — Тут где-то наш костер должен быть. А то утро скоро, а мы еще не ложились.
— Поддерживаю, — зевнул Шун, вдруг сообразивший, что ужасно устал.
— Я не понял, — сказал Ральдерик.
— Что именно? — уточнила Эрлада.
— Почему этот время-местник так отличался от предыдущего? У меня вообще много вопросов на этот счет.
— Давай ты их задашь потом, а? — блондинка подхватила на руки сонно моргавшего на земле кота.
— Ладно, — согласился юноша.
Разбитый ранее лагерь товарищи нашли быстро. Костер за время их отсутствия практически потух, лишь красно-черные угли изредка пыхали алым, когда налетали порывы ветра. К счастью дров было достаточно, поэтому его восстановление не заняло много времени. Очень скоро почти все легли спать.
Только Ральдерику сон почему-то не шел. Полежав, посидев у костра в одиночестве и снова полежав в надежде уснуть, он сдался и решил пободрствовать уже целенаправленно. Заняться ему было нечем. Помаявшись немного от скуки, он пошел, растолкал Филару и попросил у нее браслет. Пробурчав что-то о людях, которые будят среди ночи из-за своих эгоистичных потребностей, девушка вручила ему требуемое и снова провалилась в дрему. Юноша упреки пропустил мимо ушей и вернулся к огню изучать находку из подземелья. Прежде на украшение смотрели лишь мельком, отвлекаясь на посторонние разговоры, не особо присматриваясь и задумываясь.
