начинал видеть перед собой нескончаемый поток обучающих фильмов, испытывал нестерпимый зуд повторить то, что увидел. Потом меня начинало форменным образом ломать и колбасить. А если я ничего не делал, то следом за ломкой приходила и боль…
В общем, рискнув как-то пропустить один день, я больше не горел желанием опять попадать в эту мясорубку, поэтому, невзирая ни на что, строго по времени шел в спортзал и пахал как проклятый, пока меня не отпускало.
Единственное, что радовало — после тех фокусов, что я устроил в камере временного заключения, лэн Аруд, похоже, получил распоряжение поменьше нагружать меня во время занятий, поэтому первое время в магических поединках я почти не участвовал. А если все же участвовал, то в качестве противников мне доставался кто попроще. Ойр с его слабеньким огнем, Рамн с его пока еще дохлой землей. Ну или Идни с его неустойчивой, все еще плохо держащей форму водой, которого мне с моими молниями можно было уложить в два счета.
Однако долго так продолжаться не могло. Во время факультатива лэн Аруд имел возможность как следует протестировать мой дар на предмет неожиданных взбрыков. Более того, дополнительную ветвь мне сразу заблокировали, объяснив это тем, что пока изучать ее рано. А вот когда по прошествии трех недель классный руководитель доподлинно убедился, что в настоящее время я не представляю угрозы для коллег, то лафа закончилась, и мы снова оказались с Босхо лицом к лицу.
«Поросят» он мне, естественно, не простил, хотя в тот день, насколько я знал, он единственный смог продержаться до конца означенных суток, и ни разу позорного «Хрю!» от него никто так и не услышал.
Однако наши отношения после этого стали еще напряженнее. Порой, даже если мы просто оказывались рядом, воздух между нами буквально искрил, а невинные с виду реплики, которыми мы обменивались, содержали столько яда, что в нем, наверное, можно было утопить всю школу.
И вот очередной поединок. Еще одна возможность на законных основаниях набить друг другу морду. У меня к тому времени оставались всего два дня до окончания утомительных отработок. Айрд, полагаю, за прошедшие три недели еще немного поднаторел в магическом искусстве. И, наверное, многие ждали нашей встречи с нетерпением, поэтому, когда вокруг нас сомкнулся магический щит, весь класс затаил дыхание.
На этот раз не было ни слов, ни многообещающих жестов… Босхо прямо с места атаковал меня сразу четырьмя огненными шарами, которые создал настолько быстро, что даже я этого не ожидал.
Поранить себя я ему, разумеется, не позволил, а шары быстренько перещелкал молниями, размеры которых сделал аналогичными его огонькам. На прошлых поединках Айрда я заметил, что он старается не показывать все, на что способен. Как и я, обходится необходимым минимумом с заведомо более слабыми противниками. Тогда как на факультативах стремительно осваивал новые приемы, благоразумно придерживая их против более серьезного врага.
Собственно, я поступал точно так же.
В итоге мы на протяжении нескольких мэнов обменивались сравнительно неопасными ударами, постепенно наращивая их силу. Если он бил — я защищался. Если переходил в атаку я, он тут же отступал, внимательно изучая все, чему я успел научиться. Несколько раз он делал шары довольно приличных размеров, грозя вот-вот подпалить мне заметно отросшую шевелюру. Однако как только убедился, что мои молнии мгновенно и без видимых усилий становятся такими же крупными, быстро вернулся к прежнему, более экономному стилю ведения боя, одновременно с этим явно готовясь к чему-то более серьезному.
О том, что переломный момент вот-вот настанет, я почувствовал уже по тому, как напрягся Босхо, тогда как его удары стали более частыми и на удивление точными. Он словно пристреливался, отвлекая меня пока еще слабыми и неопасными укусами. Пытался измотать, заставить расходовать силы. И вот когда я убедился, что он и впрямь готовит что-то внушительное, то внутренне подобрался.
Ну мелюзга, не подведите…
Что бы он ни задумал, мы тоже должны быть к этому готовы. Иначе грош цена всем тем рэйнам, которые я потратил на обучение.
«Внимание, — впервые с начала поединка оживилась Эмма. По моей просьбе в учебные бои она не вмешивалась. Да и найниит я принципиально не использовал. — Зафиксировано значительное повышение активности магического дара противника».
Но я и сам уже видел, что моя догадка верна. Правда, я не ожидал, что Босхо вдруг одним движением развеет кружащие между нами шары, а вместо них его руки по самые локти в буквальном смысле заполыхают. Причем ярко, мощно, словно парня кто-то облил бензином и поджег.
Когда же под дружный вздох мальчишек живое пламя плавно стекло с его ладоней и на редкость эффектным движением преобразовалось в два самых настоящих огненных меча, я понял, что действительно его недооценил. И что с этого момента наш бой, похоже, перейдет в качественно иную плоскость.
Так оно и произошло.
Едва оружие Босхо приобрело законченную форму, как он все так же молча, без привычных обещаний и угроз, ринулся в атаку. Вот так, по-быстрому, можно сказать, по-простому, как если бы и в самом деле считал, что мечом добьется большего, чем простым огнем.
Я, правда, успел к этому подготовится. Пусть не мгновенно, но в моей левой руке все-таки появился электрический щит, а в правой — такой же электрический меч. Сосредотачиваться на шаровых молниях в условиях, когда вот такую усиленную магию Босхо они берут плохо, я посчитал нецелесообразным. И оказался прав, потому что в последний момент вокруг Айрда заметалось сразу три «кометы», и с учетом скорости, которую он поддерживал, они легко смогли бы выполнить роль щита.
О том, чтобы продолжить классический магический поединок, речи уже даже не шло — мы ожесточенно сшиблись внутри магического купола, как какие-нибудь гребаные самураи, вот только вместо обычных клинков между нами заискрилась магия, а под куполом тут же стало дымно и к тому же жарко до невозможности.
Тогда же я воочию убедился, что Босхо действительно неплохо учили.
Он орудовал своими огненными мечами вполне уверенно. Перемещался совсем не так, как это было во время прошлых поединков. Именно сейчас… спустя столько времени после начала занятий, он вдруг впервые продемонстрировал прекрасно знакомые мне удары, стойки и связки. Впервые доказал, что
