– Изящество и таинственность – вот твое оружие. Я и не подозревал, что ты еще и добродетельна.
– А я думала, ты не устоял перед моей красотой, – не без кокетства пошутила Нэнси.
Тейлор процитировал слова Эмерсона:
– «Не красота внушает самую глубокую страсть. Красота без изящества – как крючок без наживки. Красота без выразительности утомляет».
– Стало быть, у меня много достоинств, но я безнадежно уродлива? – усмехнулась Нэнси.
– Уродлива и таинственна. Однако я готов скомпрометировать себя, отправившись сегодня вечером с тобой куда-нибудь.
– Я в отчаянии!
– Почему? Тебя приводит в отчаяние мысль о прогулке со мной?
– Нет, я в отчаянии потому, что вынуждена отказать тебе.
– Это называется «получил по заслугам»! – вздохнул Тейлор. – Я не в твоем вкусе?
Они побрели по аллее на краю университетского кампуса.
– Ты тут ни при чем, – ответила Нэнси, – просто на уик-энд я уезжаю в Нью-Джерси.
– Все ясно. Тактический прием номер один: чтобы обострить интерес мужчины к себе, никогда не принимай первое его приглашение; найди предлог для отказа.
– Первое приглашение? Я могу надеяться и на второе?
– Тебе действительно надо уезжать? – неожиданно серьезно спросил он, рассчитывая на невозможное.
– За мной уже приехали. – Нэнси помахала кому-то рукой. Тейлор увидел в конце аллеи голубой «Паккард»; за рулем был Хосе Доминичи.
– Это твой отец? – поинтересовался юноша.
– Нет, но он заменил мне отца, который умер много лет назад.
– Извини, – с искренним сожалением произнес Тейлор.
– Это было так давно, таким же ветреным майским днем. – Она и сама не поняла, почему сочла нужным сказать это юноше. Нэнси пригладила растрепанные ветром волосы и собралась уже садиться в машину, но Тейлор остановил ее:
– Давай встретимся в университетском кафе в понедельник вечером?
– Тактический прием номер два, – рассмеялась Нэнси, – чтобы интерес мужчины к тебе не угас, после второго приглашения выдвини альтернативное предложение. В понедельник вечером не получится. Я на всю неделю уезжаю в Гринвич. Хочешь, позвони мне, в библиотеке записан телефон.
И Нэнси бросилась навстречу Хосе Висенте, вышедшему из машины.
Тейлор проводил взглядом ее изящную фигурку, увидел, как она расцеловалась с высоченным мужчиной, и вдруг сердце его сжалось от ревности. Он постарался прогнать это опасное чувство. Надо будет разузнать побольше о Нэнси Пертиначе.
«Потому что когда-нибудь я женюсь на ней», – пообещал сам себе Тейлор, глядя на отъезжающий голубой «Паккард».
А он был не из тех, кто дает пустые обещания…
– Привет, красавица! Ты выглядишь прекрасно! – сделал Нэнси комплимент Хосе Висенте.
– Ты тоже великолепен, – отозвалась девушка, с нежностью глядя на своего спутника.
– Вот и врешь! – усмехнулся Хосе.
– Клянусь страшной клятвой! – произнесла Нэнси, скрестив указательные пальцы и поцеловав их.
Так они с братом клялись, когда были детьми.
– А это кто? – спросил Доминичи, показывая на уходившего по аллее Тейлора Карра.
– Выпускник университета, у него диплом магистра по международной экономике, – нарочито равнодушно ответила Нэнси, садясь за руль.
– Видно, очень умный малый!
– В известном смысле…
– И собой хорош!
– В Йеле его акции котируются очень высоко. – В машине к запаху кожи от сидений и полированного дерева от отделки примешивался такой знакомый Нэнси запах Хосе Висенте, всегда наполнявший ее душу уверенностью и спокойствием.
– Едем к «Бэзилу»? – спросила Нэнси, разворачивая машину на шоссе в Нью-Джерси. Она прекрасно водила автомобиль: умело и осторожно. У девушки был хороший учитель – Хосе Висенте.
– Едем к «Бэзилу»! – весело согласился он. Так назывался греческий ресторан, знаменитый перцами, фаршированными рисом. Хосе Висенте и Нэнси обязательно заезжали туда на обратном пути.
– А как его зовут? – вдруг спросил Доминичи.
– Кого? – спросила Нэнси, хотя прекрасно поняла, кого имел в виду Хосе.
– Того умника, – уточнил он.
– Тейлор Карр, – сообщила Нэнси. Ей казалась забавной отеческая озабоченность Хосе. Слишком лаконичные ответы девушки насторожили Доминичи.
– Похоже, он от тебя без ума. Нэнси притворно возмутилась:
– Мы с тобой месяц не виделись, а ты не нашел ничего лучшего, как устроить мне допрос с пристрастием. Расспрашиваешь о совершенно незнакомом человеке, который к тому же меня не интересует.
– Согласен. Суд присяжных принимает возражения, – пошутил Хосе Висенте.
Но в душе он чувствовал одновременно и гордость и ревность, словно отец, обнаруживший, что у дочки завелся поклонник.
– Давай сменим тему, – предложил он. – Поговорим о твоем брате!
– А что натворил Сэл?
– Выиграл теннисный турнир!
– Замечательно! Теперь будет ходить гордый, как петух, – улыбнулась Нэнси, не отрывая взгляда от дороги.
– По крайней мере два университета на Юго-Западе примут его с распростертыми объятиями после хай-скул.
– Сэл поступит в Йель, как и я, – сказала Нэнси.
– А ты уверена, что он согласится? – Впрочем, Хосе Висенте задал чисто риторический вопрос. За Сэла все решала Нэнси. Она не ответила, а только утвердительно кивнула головой. Хосе припомнил, как впервые увидел ее, еще девочкой, в доме Пертиначе в Бруклине. Они сразу понравились друг другу. А когда Нэнси просто и естественно отказалась от денег Лателлы, Хосе Висенте почувствовал к ней уважение и восхищение. И он, так же как и Сэл, так же как и все, кто имел дело с Нэнси, постепенно привык с удовольствием поступать так, как того хотелось ей.
Девушка включила правый поворот и медленно въехала на автостоянку у ресторана.
Они расположились за столиком у окна. Настольная лампа струила розоватый свет на снежно-белую скатерть. В зале стоял приглушенный шум, типичный для дорогих ресторанов: почтительные голоса официантов сливались с позвяки-ванием посуды. Хосе и Нэнси чувствовали себя счастливыми.
– Я хочу стать адвокатом, Хосе, – призналась она. Ее серые глаза блеснули уверенно и радостно. Хосе Висенте никогда не сомневался в ее способностях. Конечно, Нэнси уготовано большое будущее.
– Замечательная новость, – улыбнулся он. – И Фрэнк обрадуется, когда узнает.
Хосе Висенте вспомнил о Неарко, который после второго курса бросил университет, глубоко огорчив отца.
Нэнси, похоже, прочитала его мысли и спросила:
– Как дела дома?
– Все в порядке.
– Все? – переспросила Нэнси серьезным тоном.
Хосе Висенте понял, о ком она хотела узнать, и добавил:
– Все! И Шон в порядке. Я его вчера видел, он спрашивал про тебя, передавал привет. – Нэнси покраснела, а Хосе, чтобы не стеснять ее, принялся пристально изучать меню. В сущности, оно его не интересовало, ибо они всегда заказывали перцы с рисом и медовый торт.
